О соотношении типа повествователя и временной организации художественного текста

Категория времени в различных ее аспектах – историческом, философском, языковом – тесно связана с природой художественного творчества.

Проблема времени занимала естествоиспытателей и философов несколько тысячелетий. В XX веке ею начинают интересоваться литературоведы и лингвисты. Это связано с особенностями литературы XX века, для которой характерно особое осмысление времени, сложное переплетение различных временных пластов, ломка хронологического ряда событий, вторжение в их последовательность, сломы в повествовании. Все это, в свою очередь, отражает стремление проникнуть во внутренний мир персонажей на основании реконструкции их временного опыта, установить глубинные связи между эпохами, поколениями, событиями.

Под художественным временем понимается не взгляд на проблему времени, а само время, как оно воспроизводится и изображается в словесном произведении. З.Я Тураева рассматривает художественное время как форму бытия идеального мира эстетической действительности, как временной континуум изображаемых явлений, отличный от реального пространственно-временного континуума. «Художественное время – это время тех событий, из которых складывается сюжет, т.е. сюжетное время» (З.Я. Тураева).

Анализируя особенности художественного времени, ученые выделяют следующие свойства времени: одномерность/многомерность, непрерывность/прерывность, динамичность/статичность, необратимость (однонаправленность)/обратимость, временная упорядоченность/неупорядоченность. Говоря о соотношении времени художественного и времени грамматического, исследователи отмечаю, что во многих случаях средством выражения временной позиции повествования выступает именно форма грамматического времени.

Временная ориентация повествования тесно связана с типом повествования и, по мнению З.Я. Тураевой, позволяет разграничить повествование от первого лица и повествование от третьего лица. Весь текст в повествовании от первого лица ориентирован на временной опыт рассказчика. Его временное и пространственное положение определяют временные и пространственные отношения в произведении. В повествовании от третьего лица такой ориентации нет. События изображаются просто как имевшие место. Языковым выражением этого является употребление в повествовании от первого лица форм прошедшего, настоящего и будущего времени в отличие от повествования от третьего лица, где преимущественно используются формы прошедшего. Кроме того, временная протяженность повествования от первого лица не может превышать жизни человека, тогда как в повествовании от третьего лица такие ограничения отсутствуют. Повествователь от первого лица находится в мире персонажей, он является точкой отсчета для всех изображаемых событий. Повествователь от третьего лица существует в своем метапространстве, в своем времени, которое может пересекаться со временем героя, а может и не пересекаться.

Особый интерес представляют как раз те ситуации, когда происходит совмещение субъектных планов повествователя и персонажа и пересечение их точек зрения. Г.А. Успенский говорит, что повествователь может описывать события как с точки зрения различных действующих лиц в произведении, так и с собственной позиции повествователя. С другой стороны, повествование может вестись одновременно во временной перспективе некоторого персонажа и вместе с тем в перспективе самого автора, точка зрения которого существенно отличается во временном плане от точки зрения данного персонажа: автор знает то, чего не может еще знать этот персонаж, а именно – знает, «чем кончится» данная история.