Русский тип говора в Воронежской области

Русский тип говоров представляют потомки помещичьих крестьян. Будучи приближенными к барину, крестьяне усваивали элементы его культуры и его речи, его языковые особенности. Этот тип крестьянства существенно отличался от жителей окружающих сёл по манере одеваться, по манере исполнения народных песен, по зажиточности. Так же, как и цуканы, они были намного предприимчивее жителей окружающих сёл. Так, например, в с. Александровке Панинского района почти в каждом дворе был сад, за которым крестьяне умели ухаживать, и который им удалось сберечь даже в период сталинских налогов на каждое плодовое дерево. Их язык был максимально приближен к литературному языку. В селе было много умных, грамотных образованных людей. Всё это давало право александровцам чувствовать себя в культурном отношении выше жителей окружающих сёл. Говор помещичьих крестьян совмещал южнорусские черты с элементами литературного языка. Покажем эти черты на примере александровского говора.

Фонетика.

1.Ударный вокализм почти не имеет отличий от литературного языка. Нет закрытых гласных [ê] и [ô]: йе’зд’ил, хо’д’ут’. На месте ѣ всегда [е]: б’е’лый, д’е’лът’, фс’ех, кроме йис’т’ и д’и’в’ьр’. Переход [е] в [о] обнаруживается во всех формах, как и в литературном языке: ваз’м’о’ш, саб’jо’т’. Нет перехода [а] в [е] между мягкими согласными: ап’а’т’, стуч’а’т’, γр’ас’, вз’а’л’и, м’а’ч’ик, пл’ем’а’н’н’ик. Смешение этимологических [а] и [о] отмечается в диалекте: сво’р’иш, пло’т’ут’, падо’р’ит’.

2. Предударный вокализм после твёрдых согласных на месте [а] и [о] характеризуется недиссимилятивным аканьем: стърана’, γъвар’а’т’, астана’вл’ивълс’а, ана’ и др.; после мягких согласных - иканьем. На месте [е], [о], [а] произносился [и]: с’истра’, в л’ису’, в’идро’, т’иб’е’, с’ис’т’о’р, н’ив’е’ста и др.

4. Говору свойствен фрикативный [γ]: разγу’л’ныи, γус’е’й; с’н’ех.

5. Согласный [в] имел в говоре губно-губное образование и реализуется в говоре в нескольких вариантах: [в] - д’е’цтва; [w] – кла’wка; [ў] – во’ўс’и; [у] – уп’ир’о’т; [ф] – фс’ех.

6.Аффрикаты [ц] и [ч] последовательно различаются: н’е’ч’ива, це’рква.

7.Долгие шипящие [жж] и [шш] представлены в двух вариантах: как твёрдые (атпушшу’, пр’иjе’жжыйа) и как мягкие (ш’ш’ас, пр’ииж’ж’а’ит’).

8. Яркой чертой является отсутствие прогрессивной ассимиляции заднеязычных согласных по мягкости: то’н’ка, до´ч’ка, за ко’л’къй, н’а’н’ка, кап’е’йка.

Грамматические особенности.

1. Говору свойственно разрушение категории среднего рода у существительных и переход их в состав существительных женского рода: фс’у вр’е’м’ь рабо’тъла.

2. В родительном падеже единственного числа прилагательных и неличных местоимений наблюдается окончание –ОВО: разу’мнъва, мъйиво’.

3. Личные и возвратное местоимения в родительном и винительном падежах имеют окончание –е: пръ т’иб’е’, м’ин’е’ вз’а’л’и.

4. Яркой чертой исследуемого диалекта является обязательное наличие т’ в глаголах 3-го лица единственного и множественного числа настоящего и будущего простого времени: пр’ид’о’т’, зна’йит’, γъвара’т’, бу’д’ит’ и др. В 3-м лице множественного числа наблюдается влияние 1-го спряжения на 2-е: пуска’й хо’д’ут’.

5. Заметной чертой александровского диалекта в прошлом было использование предлога для в значении ‘около’: ваз’м’и’ дл’и стала’ сту’лу.

Лексика.

Лексический фонд александровского говора в основном своём составе совпадает с фондом литературного языка и других форм существования русского языка. Отличия касаются незначительного количества лексем: старших сестёр, родных, двоюродных и др., называют нянями или няньками: н’а’н’к кла’шка / мы с ней траjу’ръдныи; глиняный сосуд для молока называется махоткой.

К александровскому диалекту приближается говор с. Дмитриевки Панинского района по твёрдости заднеязычных согласных после мягких согласных в слове, по отсутствию глагольных форм в 3-м лице без т. Совпадают они и по социальному происхождению: в Дмитриевке живут потомки помещичьих крестьян. Сходны они по менталитету и по высокомерному отношению к жителям окружающих сёл.

Говоры с севернорусской основой

На территории Воронежской области к востоку от областного центра функционируют говоры с севернорусской основой: в Бродовом, Н. Курлаке, Хлебородном. В наибольшей степени материнский диалект сохранился в с. Хлебородном Аннинского района.

Фонетические особенности

1. Под ударением на месте старого ѣ произносится [е] перед твёрдым согласным (хл’еп, р’éтко, в’ек, л’ес) и [и] - перед мягким согласным (с’иjут, н’ид’ил’и, т’ирп’и’н’jа) и в конце слова: на войн’и’, фс’и.

Кроме того, [и] произносится и на месте [е] исконного и на месте [е] из [ь] в положении между мягкими согласными: д’ин’, у н’и’й, д’ит’и’й.

2. Переход [е] в [о] последовательно наблюдается во всех формах: жыв’óт, св’óкла, тапл’óнаjа, мнуч’óк,

3.Переход [а] в [е] между мягкими согласными в исследуемых говорах отмечается редко: оп’éт’, п’ет’ (пять); запр’éч’.

4.Смешение этимологических [а] и [о] встречается редко: борш свáрит, навóрит ракýшкъф, плóт’ат зарплáту (Бродовое).

5. После твёрдых согласных в 1-м предударном слоге наблюдается активный переход к аканью, однако в речи старшего поколения отчетливо просматривается полное оканье: поговор’и´м, порос'áтки, д’ев’анóсто и др.

6. После мягких согласных отмечается отсутствие совпадения гласных [е], [о], [а] в одном звуке: од’евáлас, м’едáл’и, н’ослá, йоршóфка, напр’адýт, р’еб’ат’и´шъч’къф, погл’ад’и´, с’к’ип’ач’ý. В бродовском диалекте формируется особый тип умеренного яканья, развивающийся на основе ёканья: с’астрá, д’авáццъ, хл’абáй, св’аклá, с’алó, дъл’акó к ч’амý, н’а бýдут.

7. Говорам свойственна замена начального [о] на [и] в безударном положении: игурцы´, иднавó н’áнкъл’, и итогнáл, итойди´.

8. Всем говорам свойствен [г] взрывной: голóдный, гл’ад’éла, гр’éбоваjут, мнóга; друк, сн’ек. При этом наблюдается устойчивая тенденция вытеснения г-взрывного γ-фрикативным, что свидетельствует о том, что в народной среде приоритетным в выборе языковых средств являются не литературные нормы, а традиции окружающей среды, в данном случае южнорусские языковые традиции.

9. Согласный [в] в данных говорах губно-зубной и оглушается исключительно в [ф], как и в литературном языке: вот, фс’о, лáфка, стакáнъф.

10. Наблюдается утрата j в интервокальном положении с последующим уподоблением и стяжением гласных: доч’ росп’и´сывъцца; э´нт’и израсхóдоват; роскáзыват; суд’já м’ен’á допрáшыват.

11. В изучаемых говорах в настоящее время [ц] и [ч] различаются: мнýч’ка, поч’омý, к дóч’ьри, покóйн’ица, ф с’éнцъх и др. Однако бродовчане помнят, что их предки цокали.

12. Заднеязычные согласные [г], [к], [х] после мягких согласных сохраняют своё качество: ч’айкý, пот пен’кóм, мнýч’ка, óл’га, пéчка.

13. В слове внук [вн] заменяется на [мн]: мнук, мнуч’а´та.

Морфологические черты

1.В говорах наблюдается переход существительных среднего рода в состав мужского: мълакó свéжай, óзира зарóс, оди´н ведрó, свой правлéн’jа. Кроме того, существительное кость здесь мужского рода, а путь –женского.

2. В 1-м типе склонения ограничен круг имён существительных мужского рода с суффиксами –УШК, -ЫШК /-ИШК: с мальчи´шком (Бродовое).

3.В родительном падеже существительные 1-го склонения твёрдого варианта с ударным окончанием имеют преимущественно окончание –Ы: от травы´, с и´хней стороны´, из избы´. Формы с –Е встречаются редко: у сестре, у жанé. В дательном и предложном падежах окончание -Е под ударением и –И без ударения: сестрé, по ногé, к веснé, но к бáби, к кури´лки, по шкóли.

6. В родительном и предложном падежах II типа склонения наблюдается продуктивность окончания –У: из навóзу, сну нет; на чьрдакý, в м’одý.

7. Существительные III-го склонения имеют тенденцию к сближению с 1 типом: в предложном падеже наряду с окончанием –И можно услышать окончание –Е: ф пичи´, ф пичé, на рускъй печé; в творительном падеже наряду с исконным окончанием –Ю отмечаются окончания –ЕЙ или –ЕЮ: с мáтерjу и с мáтьрьй, глáдjу, сóлjу, с лóшъд’jу, нóч’ьйу. Только в родительном падеже отмечено только исконное окончание -И: у п’ич’и´, ис п’ич’и´, сми´рти прошý.

8. Личные местоимения 1-го и 2-го лица и возвратное местоимение в винительном и родительном падежах имеют севернорусские формы: меня, тебя, себя.

9. Личные формы глагола 3-го лица единственного и множественного числа выступают с т твёрдым.

В заключение можно вполне определенно сказать, что имя существительное в говорах с севернорусской основой стало ареной борьбы материнских и южнорусских способов выражения грамматических значений. В качестве основных при этом выбираются те, которые наиболее целесообразны с точки зрения грамматической аналогии.