§ 64. Употребление форм повелительного наклонения с другими модальными значениями

      В русском языке основная форма повелительного наклонения, свободная от императивной интонации, выходит далеко за пределы императивных синтаксических конструкций. Сочетаясь с личными местоимениями и существительными в именительном падеже, в некоторых синтаксических условиях она выражает разнообразные модальные значения, близкие к кругу значений условно-желательного наклонения.

      По мнению И. Ф. Анненского, "наблюдение над фактами (народной. — В.  В.) речи могло бы установить некоторые ступени между повелительным в главном и повелительном в придаточном. Оттенок условности можно найти тоже в таком былинном сочетании предложений, как:

Ай-же Солнышко да Владимир князь, да стольно-Киевской! А спустименя да во чисто поле. Асъезжусыщу я как старого казака да Илью Муромца" (420).

      Большинство грамматистов уже давно находило в многообразии значений и употребления повелительного наклонения пережиток его старинной связи с желательным наклонением. Известно ведь, что формы славянского повелительного наклонения восходят к древнему желательному наклонению, способному выражать не только желание, но и приказание и даже условие (421).

      M. H. Катков писал: "Этим мнимым повелительным наклонением можем, выражать мы то, на что римлянин употреблял свой modum conjunctivum: не только наше читайоднозначительно латинскому legas, но и выражениеsilegissem,-s, -t;fecissem, -s, -tможем мы удобно передать одним словом:прочти, сделай — я, ты, он, мы, они. Следующее Цицероново предложение:SiNeptunus, quodTheseopromiserat, попfecisset, TheseusfilioHippolytoпопessetorbatus — можно с точностью передать так по-русски:НеисполниНептунсвоегообещанияТезею, нелишилсябыТезейсынаИпполита" (422).

      Но А. А. Потебня указывал на возможность выведения всех переносных значений императивных форм из значения повелительности: "Другие модальные значения рассматриваемых форм представляются (или изображаются) их повелительным значением". Так, "сходство между наклонениями условным и повелительным состоит в том, что оба они, в противоположность изъявительному, выражают не действительное событие, а идеальное, т. е. представляемое существующим только в мысли говорящего" (423).

      Таким образом, форма повелительного наклонения служит средством выражения подчинительной связи преимущественно в условных и уступительных конструкциях, придавая особый модальный оттенок высказыванию. Например: "Да отсюда, хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь" (Гоголь, "Ревизор"); "Подайя вам милостыню, — сказала она вдруг твердо, — и вы отомстите мне за нее потом еще пуще" (Достоевский, "Подросток"); "Дурака хоть наверхупоставь, хоть внизу — все равно" (Чехов, "Господа обыватели"); "Небудь, с одной стороны, катаний на лодках,небудь, портних с талиями и т. п.,абудьмоя жена одета в нескладный капот исидиона дома,абудья, с другой стороны, в нормальных условиях человек, поглощающий пищи столько, сколько нужно для работы, ибудьу меня спасительный клапан открыт, а то он случайно прикрывался как-то на это время, — я бы не влюбился" (Л. Толстой, "Крейцерова соната"); "Ну,ударьтеперь мороз — озими все пропадут"; "Толькохрустнив лесу ветка,зашуршилистья, так весь и затрясешься от страха" (Л. Толстой, "Отчего зло на свете");"Апопросиу нее взаймы, она станет плакать" (Чехов, "Чайка"). К этой сфере употребления императивной формы в условно-уступительном значении примыкает также тип уступительно- или условно-противительных высказываний. Например:

Про жизнь пустынную как сладко нипиши, А в одиночестве способен жить не всякий.

(Крылов)

      Следует отметить возможность безличного употребления той же формы глагола и в той же функции: "Случисьтут волку быть, и овца пропала бы". Это симптом того, что в этих конструкциях складывается особое наклонение, которое, подобно сослагательному, принимает на себя функцию выражения зависимых синтаксических отношений между "предложениями".

      Однако основная форма повелительного наклонения употребляется не только в зависимых синтаксических сочетаниях. Форма повелительного наклонения от основ несовершенного вида (а при некоторых синтаксических условиях и от основ совершенного вида) может быть предикатом любого личного или неопределенно-личного предложения с особым оттенком модальности. Она обозначает действие, навязанное субъекту против его воли, предписанное ему как его обязанность. С этой формой связан оттенок негодования и протеста. Значение времени этой форме глагола чуждо. Оно вытекает из времени соотносительного предложения, из синтаксического контекста.

      Например: "Путают, путают, а я распутывай, — сердито сказал он, думая о кознях, которые строят ему враги" (Ф. Сологуб, "Мелкий бес"): "Она жадная, ей вседавай" (там же); "Девица платок уронила — тыподнимай, она входит — тывставайидавайей свой стул, уходит — тыпровожай" (Чехов, "Женское счастье"); "Посуда, окна, домашниенепопадайся: поколотит" (Писемский, "Тысяча душ"); "Вот вы грешите, а начальство за васотвечай" (Слепцов); "У нас никто и пикнутьнесмейо жалованье, изругает на чем свет стоит" (Островский, "Гроза"); "Ты не поверишь, как я измучился с ним. Спорит, грубиянит, а деланеспрашивай" (Гончаров).

      Ср. у Салтыкова-Щедрина в "Господах Головлевых" (в речи Арины Петровны о предстоящем освобождении крестьян): "Теперь у меня и капустки и картофельцу и хлебца — всего довольно, ну, и питаемся понемногу: картофельцу нет — велишь капустки сварить; капустки нет — огурчиками извернешься! А ведь тогда я сама за всем на базар побеги, да за все денежкизаплати, дакупи, даподай,  — где на этакую ораву напасешься?"

      Быть может, в этом употреблении императивной формы следует видеть переходные, гибридные случаи, примыкающие к системе повелительного наклонения. Но зато уже нет никакой возможности для живого языкового сознания связывать с современным повелительным наклонением омонимическую форму прошедшего времени совершенного вида, выражающую мгновенно-произвольное действие (онискажи).