Междометия, их грамматические особенности и их семантические разряды § 1. Вопрос о междометиях в современной грамматике

      В старой лингвистической традиции вопрос о междометиях был связан с общей проблемой возникновения и границ слова. Из междометий нередко выводились первичные слова человеческого языка (1). Междометия как эмоциональные сигналы противопоставлялись словам как знакам мысли. Между тем живые семантические процессы, характеризующие употребление междометий в современном русском языке, почти не были предметом изучения. Этимологическая точка зрения на междометия в русском языкознании не сдвинулась с вопроса о переходе междометий в слова, в "части речи" (если не считать общих замечаний акад. Н. Я. Марра о происхождении и генезисе междометий). Но по отношению к современному русскому языку сам этот вопрос менял свою форму и содержание. Для современности гораздо важнее наблюдения над превращением других слов в междометия, чем решение вопроса о возникновении слов из междометий (ср.:ахать, ухнуть, аховый, неахтикакой, слышалисьохии т. п.). Междометия составляют в современном языке живой и богатый пласт чисто субъективных речевых знаков, именно — знаков, служащих для выражения эмоционно-волевых реакций субъекта на действительность, для непосредственного эмоционального выражения переживаний, ощущений, аффектов, волевых изъявлений. Выражая эмоции, настроения, волевые побуждения, междометия не обозначают и не называют их. Не обладая номинативной функцией, междометия имеют осознанное коллективом смысловое содержание. (Ср. у Н. А. Некрасова в набросках романа "Жизнь и похождения Тихона Тростникова": "Разговор становится громче; я могу уже явственно расслышать некоторые слова. Мужской голос говорит что-то о брильянтах, карете и счастьи; женский произноситмеждометия, выражающиеотчаяние, гнев, отрицание".) Междометия представляют собой обобществленный фонд языковых средств для экспрессивно-драматического выражения эмоций и волевых импульсов. Интонационные, фонетические особенности междометий, их аффективная окраска, их моторно-мимическое и жестовое сопровождение составляют чрезвычайно важную сторону их смыслового строя. К. Фосслер писал об этом: "В голосе естественнее всего выражается душевное настроение. Какое разнообразие длительности, силы, высоты и тембра, т. е. какое обилие семантических акцентов возможно при произнесении звукова, е, и, о, у, как бы точно ни было их грамматико-фонетическое описание" (2).

      Господство экспрессивно-смысловых фонетических и интонационно-мелодических элементов в структуре междометий — при слабости, а иногда отсутствии элементов познавательных — кладет резкую грань между ними и другими типами слов. Междометия относятся к сфере эмоционального языка в отличие от языка интеллектуального (3). Но часто они несут на себе яркий отпечаток влияния интеллектуального языка¹ .

      Междометия осмыслены как коллективные знаки эмоционального выражения душевного состояния. Они отражают в себе эмоциональную жизнь личности, социальной группы или народа, находящуюся в органической связи с деятельностью интеллекта. Следовательно, эмоциональный язык не может быть в полном и резком разрыве с интеллектуальной речью (так же как и наоборот). Междометия, хотя они и неоднородны с другими типами слов, все же функционально сближаются с разными частями речи. Конечно, с грамматической точки зрения междометия ущербны. Они лишены форм словоизменения, они не располагают системой грамматических форм. В сравнительно редких случаях они сочетаются с другими частями речи в синтаксическое единство.

      Логико-грамматическая неоформленность междометий, обусловленная перевесом эмоциональных и экспрессивных оттенков в их смысловом составе и отчасти зависящая от тесной связи их с мимикой, движением, жестом, обнаруживается в аморфном строе большей части междометий. Грамматисты указывают в качестве формального признака междометий на их "полную синтаксическую обособленность, отсутствие каких бы то ни было связей с предшествующими и последующими элементами в потоке речи" (5). Правда, это утверждение слишком категорично: оно упускает из виду усложняющееся взаимодействие между междометиями и такими частями речи, как глагол, существительное и наречие с присущими им грамматическими возможностями. Однако отношение междометий к категории предложения несколько иное, чем у всех других типов слов. Междометия являются сразу и эквивалентами слов и, чаще всего, эквивалентами предложений. Поэтому-то они по своей языковой природе отличны как от частей и частиц речи, так и от модальных слов. Это, конечно, нисколько не мешает разным группам междометий пополняться за счет и тех, и других, и третьих.

      Представляя собой очень часто целостные высказывания, "предложения", "эквиваленты предложений", междометия, однако, не находили освещения в синтаксисе. В русской грамматике они почти не подвергались анализу (за исключением "Синтаксиса" А. А. Шахматова). Правда, этимологической точке зрения в изучении междометий уже давно была противопоставлена точка зрения синтаксическая. Но синтаксическое исследование междометий до сих пор ограничивалось общими рассуждениями об отношении междометий к предложению. Так, по мнению Д. Н. Овсянико-Куликовского, междометия "не входят в состав предложения", хотя и "состоят при нем" и даже "нередко образуют сами род предложения". (Например: "Ах!" — воскликнул он; "Славабогу"! — вскричал он, увидя меня" — Пушкин, "Капитанская дочка".) (6) Определение междометия у Овсянико-Куликовского сводилось к указаниям на его синтаксическую неорганизованность: "Междометие стоит вне предложения (кроме тех случаев, когда оно взято не как выражение чувства, а вместо существительного или глагола, как например: "Увыесть междометие"; "Я первый сказалэ!"; "Татьяна —ах...")" (7).

      Создавалось парадоксальное положение. Как целые высказывания, как языковые элементы, лежащие за пределами частей речи, междометия переводились из морфологии в синтаксис² . Между тем они оказались вне синтаксиса словосочетания (9) и вне синтаксиса предложения. Характерны в этом смысле те несколько строк, которые посвятил междометиям А. М. Пешковский в своем "Русском синтаксисе" в главе "О словах и словосочетаниях, не образующих предложений": "Междометия — это знаки чувствований, а не представлений. Все остальные слова языка (кроме однородных в этом отношении с междометиями побудительных слов) — знаки представлений. Таким образом, вступить в какие-либо отношения с другими словами языка эти слова не могут. Выразить же самостоятельно сказуемость они способны наименее из всех описанных здесь разрядов, так как сказуемое есть прежде всего слово-представление, осложненное выражением процесса мысли" (10).

      Вопрос о том, образуют ли и могут ли образовать междометия предложение, являются ли они "словами-предложениями", до сих пор служит предметом оживленных споров у синтаксистов. John Ries в специальной работе, посвященной изучению предложения (Was ist ein Satz?, 1931), решает этот вопрос отрицательно (с. 114 — 120). Однако есть и противоположные мнения, так как само понятие предложения в современной лингвистике не может считаться вполне уясненным (11).

      Итак, синтаксическая точка зрения на междометия пока еще не привела к определению их грамматической природы. Лишь в "Синтаксисе" акад. А. А. Шахматова впервые после старых грамматик XVIII и первой половины XIX в. была сделана попытка всесторонне осветить проблему русских междометий с грамматической точки зрения (12).