§ 6. Вопрос об отношении безлично-предикативных слов к краткой форме прилагательных среднего рода

      Положение тех безлично-предикативных слов, которые омонимичны с наречиями или с краткими формами имен прилагательных, гораздо более спорно, сложно, а иногда и двусмысленно. В этих группах слов границы между разными синтаксическими функциями иногда представляются расплывчатыми, нечеткими. В этой области открываются интересные и разнообразные виды взаимодействий между категориями наречий, имен прилагательных, глаголов и категорией состояния. Безлично-предикативные слова на -ов абсолютном употреблении, т. е. независимо от сочетания с инфинитивом, не возбуждают сильных сомнений. В предложенииВполебыловетренослововетренонельзя признать краткой формой имени прилагательного. Ведь тут нет и намека на формы согласования. Трудно тут рассматривать слововетренои как наречие. К чему бы относилось такое наречие? Здесь нет ни глагола, ни имени прилагательного. Ср.:Надушетоскливо; "Былодушноот жгучего света"; "Мнегрустноилегко" и т. п.

      Но в предикативных формах на -о, омонимичных с краткими формами имен прилагательных и сочетающихся с инфинитивом, многие из современных грамматистов склонны видеть средний род имени прилагательного. Ср., например, у Достоевского в "Бесах": "Я согласен совершенно, что либерально и красноречиво болтать чрезвычайноприятно, а действовать — немного кусается" (слова Верховенского). В этих конструкциях инфинитиву невольно грамматиками присваивается значение подлежащего при предикативном слове на -о. Например:

Теперь уж мне влюбиться трудно, Вздыхатьнеловкоисмешно, Надежде веритьбезрассудно, Мужей обманыватьгрешно.

(Пушкин)

      "Любовь он презирал — на словах... а внутренне чувствовал сам, что трудноихлопотнозаставить полюбить себя" (Тургенев); "Весьмалегкоипростоприкидываться равнодушным, молчаливым гордецом" (Тургенев, "Бретер"); "По-моему, и участвовать в дуэли, и присутствовать на ней, хотя бы в качестве врача, простобезнравственно" (Чехов, "Три сестры"); "Снег на прощанье с землей переливал такими алмазами, чтобольнобыло глядеть" (Чехов, "Кошмар"); "Шутить либерализмом былоопасно" (Герцен, "Былое и думы").

      Прежде чем объяснять употребление и значение предикативных форм на -ов сочетаниях с инфинитивом, очень поучительно проследить колебания в этом вопросе и сомнения проф. А. М. Пешковского, который настойчиво и в разное время возвращался к анализу этих конструкций (25).

      А. М. Пешковский думал, что в разговорной речи преобладают в этом безлично-сказуемостном употреблении наречия, а в книжной — формы кратких прилагательных среднего рода. "При инфинитиве, — писал он, — вероятность безлично-наречного толкования всегда повышается, так как огромное большинство инфинитивных сочетаний носит живой, разговорный характер (Вамлегкоговорить!Кактутвеселоработать! и т. д.), и о среднем роде прилагательного тут думать не приходится. Но и тут есть чисто книжные сочетания, вродеЧеловекусвойственноошибаться, где форма на -оявно не наречна... (так как нет наречиясвойственно)... Вообще чем живее фраза, тем форма на -оближе к наречию, чем литературнее, — тем ближе к среднему роду прилагательного"¹³ .

      Но искусственность и ошибочность этого субъективно-стилистического объяснения очевидна. Наречие в современном языке настолько отлично по своим грамматическим функциям от среднего рода имени прилагательного, что смешать их синтаксическое употребление нельзя. Тем более трудно предполагать, чтобы в совершенно одинаковых синтаксических условиях фигурировало, в зависимости от степени разговорности, то наречие, то согласуемое прилагательное¹⁴ . Можно лишь допустить скрещение категорий наречия и имени прилагательного в какой-то новой грамматической категории. Впрочем, и сам А. М. Пешковский тут же себе противоречит, признавая, что "среди этих форм в языке есть несколько образований на -о, как раз самых употребительных, которые не могут быть ни прилагательными, ни обычными наречиями", например:можно, должно, нужно(ср.:нельзя, надо, жальи т. п.). Ср. также:совестно, стыдно, боязнои другие подобные. Все эти слова также сочетаются с инфинитивом. Да и в других случаях, по словам А. М. Пешковского, "всегда есть разница в значении этой формы на -опо сравнению с наречиями и краткими формами имен прилагательных". А. М. Пешковскому, особенно после указаний Л. В. Щербы на категорию состояния, стало казаться более вероятным, что "мы имеем здесь особую грамматическую категорию".

      С течением времени, все больше и больше проникаясь этой идеей, А. М. Пешковский тем не менее все свое лингвистическое остроумие направляет на доказательство того, что эти сказуемостные формы на -о, за очень немногочисленными исключениями, являются не краткими формами имени прилагательного, а наречиями (как будто бы от приложения к ним этого грамматического ярлыка вопрос становится яснее). А. М. Пешковский исходил из аксиомы, что "особой формы с потерей согласования наподобие безличных глаголов у прилагательных нет" (29). Отсюда вытекало, что несогласуемую форму на -о,—напримерхолоднов предложениях:Мнебылохолодновлетнемпальто;Сегодняоченьхолодно;Холодноидтипротивветра—никак нельзя относить к категории прилагательных (ср. совсем иное значение краткой формы прилагательного в предложенииВсеобществобылооченьхолодносомною). Ср. в разговорной речи:Дожидатьсятрамваябылооченьхолодно;Слушатьвыговорбылооченьстыдно;Совестнотебеневеритьмнеи т. п. Однако и при таком подходе, по мнению А. М. Пешковского, останется в стороне ряд предикативных безличных форм на -о, вызывающих мысль о "прилагательности". Ведь есть "определенная грань между рассматриваемым типом безличности и такими неполными личными предложениями, какбылоизвестно, былоочевидно, ясно(не о погоде, конечно),достоверно, несомненно, понятно, уместно, свойственно, прилично, полезно, здорово, подло, честно, дурно(не о тошноте, конечно),умно, глупои т. д." (30)¹⁵ . По отношению к тем из этих форм, которые употребительны в разговорной речи, А. М. Пешковский находит кое-какую лазейку в область наречия: "Возможно, что формы краткого прилагательного среднего рода уже и нет в литературно-разговорном языке и только неверно направленная грамматическая рефлексия мешает нам видеть это. А если так, то в разговорном, по крайней мере, языке все эти предложения безличны. Правда, на это можно возразить, что... в предложениях типагулятьполезноинфинитив может быть заместителем подлежащего... Но дело в том, что инфинитив вообще очень плохая замена для подлежащего — он слишком характерен и слишком глаголен для этого, и эту роль можно признавать за ним только по нужде, только тогда, когда окружающие формы непререкаемо указывают на личный характер предложения..." (32) Таким путем А. М. Пешковскому удается установить безличность или оттенок безличности для подавляющего большинства предикативных форм на -ои, следовательно, вывести их за границы категории имен прилагательных. Но А. М. Пешковский тут же спешит направить все безличные слова типабесчестно, полезно, вреднои т. п. на склад наречий, как будто категория безличности, соотносительная с категорией лица, в наречиях присутствует в большей степени, чем в именах прилагательных. Все же представляется очень ценной аргументация А. М. Пешковского в защиту того положения, что эта группа безлично-предикативных слов на -оотносится к какой-то другой категории, а не к именам прилагательным. Правда, А. М. Пешковскому так и не удалось преодолеть свою нерешительность в этом вопросе. Как типичный эклектик, он считал наиболее безопасным и осторожным часть предикативных форм на -о(хотя бы очень небольшую) оставить на долю имени прилагательного, отождествив их с краткими формами (например:известно, что...;человекусвойственноошибаться). "В тех же случаях, — писал проф. Пешковский, — когда вещественный смысл одинаково допускает и личное и безличное понимание, а форма на -отоже одинаково может пониматься и как наречие и как прилагательное, форма сочетания неизбежно двоится. Тут все сводится к ассоциациям данного предложения с той или другой формой сочетания... Можно указать только определенную грамматическую пропорцию: чем дальше форма на -оот среднего рода прилагательного, тем безличнее связка и тем дальше инфинитив от функции подлежащего...", например: "Мне быловеселоподъезжать в первый раз к незнакомому месту" (Гоголь); "чем ближе форма на -ок среднему роду прилагательного, тем более лична связка и тем ближе инфинитив к функции подлежащего" (33). Например,Бесчестнобылотакпоступатьсомной; ср.:Твойпоступокбылбесчестен.

      Таким образом, А. М. Пешковским на живую нитку скрепляется средний род кратких имен прилагательных с наречием. Но большая часть противоречий и неясностей в анализе этих форм у А. М. Пешковского отпала бы, если бы он посмотрел на положение вещей с точки зрения категории состояния. В самом деле, если отдельные краткие формы имен прилагательных уже перешли в категорию состояния, а остальная масса их находится на пути к слиянию с этой категорией, то нет ничего удивительного, что в этой области развиваются, наряду с формами родовыми и личными, разные типы безличных форм. Естественно, что под влиянием глагола разные группы предикативно-именных слов на -ообразуют сложную и пеструю гамму переходных типов от полной безличности до безличности мнимой или потенциальной. Таким образом, при допущении категории состояния находят рациональное объяснение и все колеблющиеся, двусмысленные случаи употребления предикативных слов на -о(34). Между тем перед А. М. Пешковским — с его теорией перманентного колебания этих слов между категориями наречия и имени прилагательного — предстало новое, так и не побежденное им препятствие: куда же отнести безличные формы страдательных причастий на -отипавеленодоложить; "Ужпосланов погоню" (Пушкин); "Возле того заборанаваленона сорок телег всякого copy" (Гоголь, "Ревизор"); "Для всего этогопредположенобыло собраться у полицеймейстера" (Гоголь, "Мертвые души") и т. п.?¹⁶

      Ведь по своему значению они так близки к "безлично-предикативным наречиям", как назвал Пешковский слова вроде можно, должно, виднои т. п. А. М. Пешковский с недоумением признавался: "Хотя о понимании форм на -окак наречия здесь уже не может быть и речи, однако и эти предложения имеют большой наклон к безличности..." (36) Между тем эти формы представляют полную аналогию к таким безлично-предикативным словам, какстыдно, совестно, боязнои т. п. Ведь в них "форма на -опотеряла свое значениесогласования со средним родом существительного, и вследствие этого стали возможны страдательные сочетания и от непереходных глаголов в качестве специальной безличной формы:былосижено, хожено, езжено, плакано... и т. д." (37). В исключительных случаях здесь возможен даже винительный падеж прямого объекта. Например: "Советов тысячунадаванополезных" (Крылов); "Грошзаплочено, да пять раз ворочено" (Н. Некрасов, "Жизнь и похождения Тихона Тростникова"); ср.:больноруку, видногоруи т. п. Любопытно далее, что, по словам проф. Пешковского, "в отдельных случаях и здесь возможен еще личный смысл, особенно в оборотах книжного характера" (38) (ср.:предположено, что...;приказано, чтобы... и т. п.; ср. также:неприказанопринимать;невеленопускатьи другие подобные).

      Аналогия между безличными формами кратких страдательных причастий и другими безлично-предикативными словами настолько тесна и поразительна, что невольно возникает общее предположение о сильном организующем влиянии кратких страдательных причастий на категорию состояния.

      Следовательно, и в группе бывших кратких форм имени прилагательного на -опротекает стремительный процесс грамматических изменений, вызванный ростом категории состояния, поддерживаемый влиянием глагола и регулируемый им. Одни из этих слов получили отчетливую форму новой категории (больнойдурно; прост.моркотно; "Мнегрустно, потому чтовеселотебе" (Лермонтов) и т. п.). В других еще сохранились в разной степени признаки переходной стадии (ср.:мнебылосмешноисмешнобыловидетьи т. п.). Часть безлично-предикативных слов синонимична с глагольными формами и близка к ним по своим синтаксическим свойствам (ср., например:МнежелательнополучитьтвердыйответиМнехочетсяполучитьтвердыйответи т. п.). В безличных формах на -ораспространено влияние глагольного управления. Например: "С меня жедовольнои того, что мне придется вскрывать тебя" (Чехов, "Дядя Ваня"); ср.:сменяхватит;досаднонакого-нибудь; ср.:досадоватьнакого-нибудь;стыднокого-нибудь, чего-нибудь; ср.:стыдитьсякого-нибудь, чего-нибудь;страшнокого-нибудь, чего-нибудь; ср.:страшитьсякого-нибудь, чего-нибудь;обиднонакого-нибудь; ср.обижатьсянакого-нибудьи т. д.

      Таким образом, не только безличные слова вроде горьконадуше, но и однородные конструкции с инфинитивом типа "Тебеприятнослезы лить" (Пушкин) очень далеки от категории имен прилагательных и наречий. Они ближе к категории состояния.