§ 16. Определенное предметно-личное и неопределенно-личное употребление форм 3-го лица

      Форма 3-го лица синтаксически сочетает признаки определенно-личного отношения к деятелю или производителю действия с возможностью полного устранения субъекта действия.

      Обычно формы 3-го лица согласуются с обозначениями производителей действия, которыми могут быть названия лиц и предметов. Например:

      Обобщенно-личное (или, вернее, неопределенно-личное) употребление формы 3-го лица единственного числа вызывается необходимостью умолчания о субъекте действия²⁰ . Такое употребление возможно лишь при отсутствии прямых морфологических и синтаксических указаний на 3-е лицо. Неопределенно-личное или обобщенно-личное значение формы 3-го лица свойственно главным образом прошедшему времени и условно-желательному (или сослагательному) наклонению. Лицо в этих случаях не называется, но и не устраняется: оно усматривается из общего смысла сентенции и из форм рода (ср. связь среднего рода с безличностью).

      Между тем флексия 3-го лица единственного числа настоящего времени в литературном языке допускает лишь два понимания, два осмысления. Она или выражает связь действия с определенным лицом и предметом, или же указывает на устранение лица и предмета из сферы действия, на безличность действия. Поэтому она не может (или может только в исключительных случаях) обозначать обобщенное представление о лице. Форма же прошедшего времени на -лбез личного префикса может выражать действие, принадлежащее еще не названному или подразумеваемому лицу. Поэтому она и получает в сентенциях обобщенно-личный смысл. Например:Либопан,либопропал;Метилвворону,апопалвкорову;Людей-тоунасодин-другой—даиобчелсяи т. п.

      Есть резкое грамматическое различие в употреблении форм 3-го лица единственного и множественного числа. Формы 3-го лица множественного числа любого времени, если при них не обозначен производитель или носитель действия, свободно относятся к неопределенному лицу, т. е. они в этих случаях не указывают на определенного производителя действия, а предполагают множественную неопределенно-личную массу в качестве действующей среды (ср. фр. оп,нем.man).Например: "А в трактир,говорят,привезлитеперь свежей семги" (Гоголь); "К купальщикам тихо подкрадывалась акула. Их всехвыгналииз воды, а акуле сначалабросилибараньи внутренности... а потомкольнулиее острогой" (Гончаров, "Фрегат Паллада"); "Я любил мартовские сумерки, когда начинало морозить и когдазажигалигаз" (Достоевский, "Идиот").

      В этом неопределенно-личном употреблении форма 3-го лица множественного числа переходных глаголов является синтаксическим синонимом личных конструкций с причастием страдательного залога, в которых грамматическое лицо или действующий предмет является не настоящим производителем действия, а лишь "точкой приложения процесса" ("point d'application du procès", по выражению A. Meillet) (60). Например:полевспахалииполевспахано.

      Этим синонимическим соответствием подчеркивается личное значение формы 3-го лица множественного числа, отношение ее к неопределенному лицу (люди,кто-то).При отсутствии такого отношения была бы невозможна синонимическая замена неопределенно-личной формы 3-го лица личной страдательной конструкцией.

      Таким образом, хотя неопределенно-личное употребление глагольных форм резко отличается по своим значениям и оттенкам от собственно-личного их употребления, однако в них есть нечто общее: это наличие грамматического отношения — прямого или скрытого — к производителю действия.