1. Вопрос о наречиях в русской грамматике § 1. Традиционные точки зрения на наречие. Определение категории наречия

      Категория наречия определяется совокупностью морфологических, синтаксических и семантических признаков.

      Видимая распыленность, разнородность морфологических примет русских наречий заставила грамматистов искать внутреннего единства этой категории на путях семантического и синтаксического ее изучения. При этом сначала — под влиянием древней традиции, шедшей от античных грамматик, — возобладало голое вещественно-логическое определение "наречия как качества или обстоятельства другого качества или действия"¹ . Отвлеченный, логический характер этого определения не удовлетворил представителей сравнительно-исторической школы языковедения уже в первой половине XIX в. К середине XIX в. в русских грамматиках при анализе наречий получили решительный перевес синтаксические критерии. Наречие признается синтаксической категорией по преимуществу. Эту грамматическую традицию возглавляет К. С. Аксаков: "Наречие не есть часть речи. Часть речи то, что получило в слове особую форму, особый отдел; наречие своей особой формы (в слове. —В.В.) не имеет. Оно выражает отношение, оно есть уже синтаксическое явление. Наречием могут быть разные части речи, в разных отношениях, употреблениях (2)² . Интерес к синтаксическим функциям наречия помог точнее определить место наречия среди других частей речи.

      А. А. Потебня, углубив синтаксическую точку зрения на наречие как на несогласуемый "признак признака" и увидав в нем "особую форму, присвоенную обстоятельственным словам", вернул наречие в систему основных знаменательных частей речи (4). Концепция Потебни нашла дальнейшее, хотя и не однородное, обоснование и развитие в грамматических системах акад. А. А. Шахматова и проф. А. М. Пешковского.

      А. М. Пешковский сначала колебался в выборе между этимологической и синтаксической точками зрения на наречие. Потом — под влиянием Потебни и Шахматова — склонился к признанию наречия категорией "целиком синтаксической"³ . По словам Пешковского, в наречиях изображаются признаки того, что высказано в глаголе и прилагательном. Значение "признака признака", свойственное наречию, выражается целой серией морфологических примет (например, формами на -о, на -скии -цкибез префикса и с префиксомпо-; формами на -ьис префиксомпо- и без него; формами, состоящими из предлога-префиксапои дательного падежа единственного числа среднего рода прилагательного), но больше всего — синтаксическим употреблением. "Наречие отличается от всех остальных частей речи тем, что в нем огромное место занимают бесформенные слова, которые можно бы назвать синтаксическими наречиями" (6).

      Акад. А. А. Шахматов в своем "Синтаксисе русского языка" расширяет объем понятия наречия. По мнению Шахматова, наречие в известном смысле занимает центральное место в системе частей речи. "Наречие может быть определено, во-первых, как отвлеченное название признака и отношения, во-вторых, как название признака и отношения в их сочетании с другими признаками. Отсюда тесная связь наречия с другими частями речи, переход их в наречия, их адвербиализация" (7). Об адвербиализации свидетельствует морфологический состав наречий, среди которых легко найти бывшие существительные, прилагательные, глаголы, местоимения, числительные. Особенно близки наречия к прилагательным и существительным: "По существу своему наречие тождественно с прилагательным" (8) и отличается от него лишь отсутствием форм согласования. Но, в отличие от прилагательного, наречие переходит "при благоприятных условиях в служебные части речи, т. е. предлог и союз; оно занимает таким образом середину между прилагательным, с одной стороны, служебными частями речи — с другой" (9). "Наречием становится существительное в именительном и косвенных падежах, когда получает в предложении значение обстоятельства..." (10)

      Таким образом, категория наречия выступает во всем разнообразии своих морфологических признаков, синтаксических функций и семантических особенностей.

      Мысли А. А. Шахматова о синтаксической природе наречия легли в основу статьи проф. А. П. Рифтина "Об образовании наречий" (11). А. П. Рифтин исходит из предположения, что "первоначально действия и состояния, выражаемые в глаголе, не мыслились отвлеченно, но всегда включали в себя определенную характеристику, выступая с этой характеристикой как одно понятие" (12). То, что теперь у нас выражено наречием, "входило в качестве неразрывной составной части в семантику самого действия или состояния" (13). Но затем, "характеристика действия или состояния выделяется из семантики глагола и выражается особым словом" (14). Глагол получает возможность употребляться со многими характеристиками. Так возникает наречие как чисто синтаксическая категория. "Синтаксическая форма предшествует морфологической", но затем развиваются и разные способы морфологического выражения категории наречия. "Анализ морфологически оформившихся наречий в различных типах языков показывает, что наречия возникли из имени в косвенном падеже, реже в прямом" (15). Между тем "древнейшие наречия представляют морфологически не оформленные приглагольные частицы с пространственным значением, конкретизирующие действие глагола" (16). Переход из дополнения в обстоятельство есть главнейший путь образования наречий из имени существительного или иных субстантивированных слов.

      "Под обстоятельством же следует понимать семантическую характеристику глагола, прилагательного, наречия, реже — существительного, которая выступает одновременно и как синтаксическое отношение". Таким образом, в наречии как обстоятельстве на первое место выступает грамматическое значение отношения. В связи с этим меняется и лексическое содержание наречий, которые выпадают из системы именного склонения и приобретают значение неизменяемого обстоятельственного слова.

      Синтаксической точке зрения на наречие в русском языкознании была противопоставлена морфологическая точка зрения.

      В фортунатовской школе с класса наречий были совлечены все его семантико-синтаксические оболочки. К анализу наречия применялся обнаженный принцип абстрактного морфологизма. Фортунатовская "грамматическая форма", форма отдельного слова ("способность слова выделять в своем составе основу и формальную принадлежность"), обнаруживалась далеко не у всех наречий. Наречия оказались разделенными на два разряда — грамматических (с формой словообразования, например: громко, дружески, по-старомуи т. п.) и неграмматических ("бесформенных") наречий, например:вчера, здесь, долойи т. п. Так синтаксическая точка зрения на наречие нашла свой антитезис. Время синтеза наступило, и для него сделаны все подготовительные работы⁴ .

      Наречия — это грамматическая категория, под которую подводятся несклоняемые, неспрягаемые и несогласуемые слова, примыкающие к глаголу, к категории состояния, к именам существительным, прилагательным и производным от них (например, к тем же наречиям) и выступающие в синтаксической функции качественного определения или обстоятельственного отношения. Наречия морфологически соотносительны с именами существительными, прилагательными, глаголами, с местоимениями и именами числительными.