§ 1. Краткий обзор истории переводческой деятельности

Одни из старейших свидетельств переводческой деятельности обнару­жены в городищах Месопотамии. Так, в храмовом архиве Шуруп-пака, относящемся к Раннединастическому периоду (2615—2500 гг. до н.э.), появляются своеобразные шумеро-аккадские двуязычные «словари» — глиняные таблички с начертанными на них списками слов на двух или трех языках, — убедительно свидетельствующие о не­кой переводческой деятельности, без которой невозможна была бы «лексикографическая» работа.

В -Аккаде начиная примерно со 2-го тысячелетия до н.э. ученики в специальных образовательных учреждениях (э-дубах, «домах табличек»), помимо того, что упражнялись в знании шумерского языка, еще перево­дили с аккадского на шумерский и обратно, о чем свидетельствуют най­денные во время раскопок двуязычные таблички учебного характера.

В школьную программу кроме того входило овладение особым «женским» языком эме-саль, который употреблялся в письменности для изложения речи богинь и женщин. Эме-саль можно поэтому назвать особым языком литературных текстов. Для овладения эме-саль ученики должны были выучивать специальные трехъязычные шуме-ро-эме-саль-аккадские «словари». Существовали и другие «словари»: аккадско-хеттские, шумеро-аккадско-хеттские, аккадско-кассидские [См.: От глиняной таблички — к университету].

Таким образом, уже во времена шумеро-аккадской цивилизации, на заре возникновения письменности, мы обнаруживаем свидетельст­ва и первые образцы текстов, отражающих активную переводческую деятельность, которая охватывала сферу административно-государст­венную, научную, но, видимо, превалировали все-таки переводы тек­стов религиозного характера. При этом, как мы видели, к переводчес­кой деятельности специально готовили, ей специально обучали.

О переводческой деятельности в Древнем Египте свидетель­ствуют такие документы, как иероглифическая «Надпись Уни», высе­ченная на каменной плите в некрополе города Абидоса. Приведем ее фрагмент.

Правитель Южного Египта, блюститель Нехена и Нехебена¹, наделен­ный властью, единственный друг царя², чтимый Осирисом, властителем западных³, Уни. Так говорит он: «Завязал я повязку⁴ в царствование его величества Тети⁵, и назначили меня смотрителем житницы и надзирате­лем хентиуше⁶ и главным жрецом-чтецом⁷ при дворе его величества Пе-пи⁸. И даровал мне его величество звание друга и поставил меня надзира­телем за жрецами города при пирамиде своей. <...> Назначил меня его величество судьей в Нехен, ибо было сердце его благосклоннее ко мне, чем к другим слугам⁹ его. <...> И вот стал я судьей при Нехене. Даровал мне его величество звание единственного друга, начальника хентиуше. <...> Я ис­полнял работу писца <...> И вот вознамерился его величество выслать во­инство свое против азиатов, жителей песков. <...> И поставил меня его ве­личество во главе войска этого и начальником его, царских казначеев, единственных друзей царя, правителей областей Юга и Севера, друзей царя, начальником переводчиков, начальником жрецов Юга и Севера, упра­ вителей, возглавлявших отряды Юга и Севера, и отряды храмов и городов которыми они ведали, и отряды нубийцев стран этих. <...> Я занимал тог­ да должности [ ] все» (Перев. М.А. Коростовцева).

¹ Резиденции древних правителей Египта.

² Придворный титул сановника.

³ Т.е. запада, который, согласно верованиям древних египтян, был страной усоп­ ших.

Т.е. достиг зрелости.

⁵ Тети II (VI династия, сер. XXV в. до н.э.). Арендатором земель фараона.

⁷ Жрец-чтец, или херихеб(букв. — обладающий праздничным свитком папируса), чи­ тал заклинания во время ритуальных церемоний, в особенности в заупокойном культе.

⁸ Пепи I (VI династия).

⁹Древнеегипетское слово баку переводится как рабы.

Как видим, вельможа Уни, кроме многочисленных своих должно­стей при дворе фараона, с которыми он преуспешно справлялся, что неоднократно подчеркивает в этой надписи, говорит также о том, что был «начальником переводчиков».

Благодаря одному из древнеегипетских рельефов XXV в. до н.э., найденному в Мемфисе, мы знаем о социальном статусе переводчика в Древнем Египте и о том, как осуществлялось его служение. Пере­водчик выступал посредником между вельможей и «иностранцами». Вельможа говорил от имени фараона. Переводчик доносил слова вельможи до иноплеменников или, наоборот, слова иноплеменни­ков — до вельможи. При этом переводчик изображен в двоякой ро­ли — слушателя и говорящего, и размер его изображения меньше и вельможи, и даже иноплеменников. Это показывает, что переводчик имел статус слуги, а точнее, как мы видим из надписи Уни, — раба.

Греко-римская цивилизация — это эпоха в истории пере­вода, когда, во-первых, в полной мере осознается просветительский потенциал перевода, а во-вторых, впервые формулируются некото­рые основополагающие его принципы. Фактически с осуществленно­го в 240 г. до н.э. Ливием Андроником перевода гомеровской «Одис­сеи» началась эпоха активнейшей переводческой деятельности в Древнем Риме, связанной с усвоением богатейшего наследия древне­греческой литературы. Перевод осознавался как действенный способ обогащения культуры молодого государства.

Просветительская функция перевода будет реализовываться не раз в последующей (и не только античной) истории. Фактически на ран­них этапах развития любого народа, точнее его культуры, как правило, превалирует не собственная, а переводная литература [Мкртчян. С. 9}.

Что же касается принципов перевода, сформулированных греко-римской цивилизацией (пусть еще в самых общих чертах), то некото­рые из них не утратили своей актуальности до сих пор. Так, именно со времен Античности утвердилось противопоставление двух типов пе­ревода — буквального и вольного.

Еще одним достижением Античности в области перевода следует признать возросший статус и самой переводческой деятельности, И тех, кто ею занимался. Не случайно, в отличие от имен безликих «ма­леньких» египетских переводчиков, изображавшихся на плитах и рельефах и терявшихся на фоне вельмож и фараонов, имена крупнейших римских переводчиков нам известны доподлинно: это Терениий, Цинерон, Гораций, Вергилий, Иероним и др. Характерно также то, что большинство из них сами были известными авторами, во многом усвоившими древнегреческий литературный опыт, с которым они по­знакомились в немалой степени именно благодаря своей переводчес­кой деятельности.

С тех пор процесс вывода переводчика и его профессии из «тени», пусть и не всегда одинаково успешно (особенно в Средние века, ког­да многие монахи-переводчики в монастырях так и остались неизве­стными, фактически повторив судьбу своих древнеегипетских кол­лег), но все же неотвратимо набирает силу.

Следует еще раз подчеркнуть, что начиная с Античности перевод становится посредником между цивилизациями. Около 300 г. до н.э. город Александрия стала центром эллинизма и посредником между Европой, Ближним и Средним Востоком, а также Индией. Именно там осуществлен, по преданию, знаменитый греческий перевод Вет­хого Завета, известный как «перевод семидесяти» (Септуагинта).

Позже, в IX—X вв., эта тенденция межцивилизационного посред­ничества продолжится, когда посредником между древнегреческой и нарождающейся исламской цивилизацией выступит переводческая школа в Багдаде. Затем, уже в XII и XIII вв., в Толедо, в Испании, переводятся те же арабские переводы порой утраченных древнегрече­ских источников на латинский и испанский языки. В эту эпоху в ос­новном переводились трактаты по медицине, математике, астрономии и астрологии. Между прочим, благодаря этому посредничеству Европа вновь обретает Аристотеля. Это, бесспорно, сыграло не последнюю роль и в распространении идей, ставших основой следующей великой эпохи в истории европейской цивилизации — Возрождения.

Действительно, революционные для своей эпохи открытия Нико­лая Коперника (1473—1543) в астрономии и Андреаса Везалия (1516— 1564) в биологии и медицине стали возможными во многом благода­ря переводам сочинений их античных коллег, Клавдия Птолемея (ок. 87—165 н.э.) и Клавдия Галена (ок. 130 — ок. 200) с арабских перево­дов, сделанных, в свою очередь, с древнегреческих оригиналов.

Так, Коперник познакомился с идеями Птолемея по книге немца Иоганна Мюллера, вышедшей в конце XV в. и фактически излагав­шей геоцентрическое учение о строении Вселенной учителя самого Мюллера — Г. Пейербаха, почерпнувшего свои идеи из «Альмагеста», главного труда Птолемея. В своем сочинении Пейербах опирался на латинский перевод «Альмагеста», осуществленный еще в XII в. Герардо Кремонским с арабского текста. Дело в том, что в Европу «Альма­гест» попал через арабскую Испанию за два века до того, но долгое время оставался непереведенным, и поэтому с X по XII в. ученые бы­ли вынуждены пользоваться арабским переводом этой базовой для многочисленных астрономических исследований того времени кни­ги. Только в 1175 г. Герардо Кремонский наконец переводит «Альма­гест» на латынь.

Похожий и не менее долгий и витиеватый путь проделали работы Галена, прежде чем попали в руки Везалия и его современников.

Начиная с Ренессанса мы уже «в лицо» знаем ярчайших переводчи­ков Европы (хотя в большинстве своем опять-таки не только перевод­чиков), таких, как Мартин Лютер, Уильям Тиндейл, Этьен Доле и др.

Перевод в эпоху Просвещения (XVII—XVIII вв.), в XIX и, конеч­но, в XX в. активизируется еще больше. При этом тематика переводи­мых текстов, можно сказать без преувеличения, доводится до всего круга возможных тем и становится равной всему объему доступных человеку сфер деятельности.

Несравнимо более активными и многосторонними (в смысле чис­ла участвующих в общении сторон) становятся международные кон­такты, охватывающие буквально весь мир. Международные конфе­ренции, симпозиумы, форумы стали обычным явлением в XX в., что, естественно, имело следствием возросшую интенсивность деятельно­сти переводчиков, людей, во многом обеспечивающих работу этих многонациональных мероприятий.

Профессия переводчика из рабской, прислужнической выросла в престижный и уважаемый труд. К тому же сейчас все яснее осознает­ся тот факт, что в наше время, когда в непосредственный контакт вступают не просто разные языки, но и разные, по некоторым вопро­сам стоящие на диаметрально противоположных позициях культуры, более того, цивилизации, — переводчики становятся не просто по­средниками межъязыкового общения, но и общения межкультурного.