logo search
Юрислингвистика - 8

Экспертно-лингвистическая идентификация социальной принадлежности при расследовании преступлений, предусмотренных статьей 282 ук рф

Статья 282 УК РФ устанавливает ответственность за «возбуждение ненависти либо вражды, а также унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе» [Уголовный кодекс РФ]. Зачастую действия, направленные на возбуждение ненависти и вражды, а также унижение человеческого достоинства, совершаются вербальным способом. К таковым относятся распространение специфических печатных материалов (листовок, идеологических произведений), а также публичные речевые выступления экстремистской направленности [Араева, Осадчий, 2006].

Пока статья 282 УК РФ предусматривала ответственность за возбуждение только национальной, расовой или религиозной вражды, у следственных работников не было затруднений с идентификацией самих специальных групп. Понятия расы, нации, религии достаточно четко определены в современной науке. Эти явления знакомы и хорошо наблюдаемы в действительности.

Трудности начались с момента вступления в силу новой редакции статьи 282 УК1, которая была дополнена новым понятием – социальная принадлежность, а само название статьи стало звучать максимально неопределенно: «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». Таким образом, ряд хорошо знакомых специальных групп (нация, раса, религиозная группа) пополнился новым видом – социальной группой2. На практике это нововведение, думается, никем еще до конца не оценено.

Термин «социальная группа» потенциально имеет несколько толкований. Под социальной группой можно подразумевать любые группы, составляющие социум. К таковым будут относиться и расовые, и национальные, и религиозные, и языковые группы – как объективные части человеческого общества. Однако термин «социальная группа» может иметь и более узкое определение (которое, по всей видимости, и подразумевается Законодателем): как совокупность человеческих индивидов, объединенных социальными (неприродными, небиологическими) признаками, как то: профессия, политические и философские убеждения, хобби, стиль жизни, место проживания и т.п. Этот список принципиально неисчерпаем. Отсюда вывод: статья 282 УК РФ предусматривает ответственность за возбуждение негатива к отдельному лицу на основе практически любой групповой принадлежности.

Такое существенное расширение имеет как положительные, так и отрицательные стороны. Среди последних можно назвать появление в Законе нового понятия, о котором ни следственный работник, ни гуманитарная наука не имеют на сегодняшний день четкого представления. По крайней мере, такого представления, которое можно было бы без труда приложить к следственному процессу. Положительный же фактор заключается в том, что новое широкое понятие покрывает проблемные моменты, которым прежде было трудно дать оценку в рамках узкого списка «раса, нация, религия».

Вниманию читателя предлагается описание нескольких случаев из практики расследования преступлений, совершенных вербальным способом.

В ходе оперативно-розыскных мероприятий были изъяты печатные материалы, среди которых содержалось произведение, озаглавленное «Жид – не еврей, это образ жизни».

Автор текста утверждает, сто все люди делятся на три группы. Самая страшная из них – «третий класс», «жиды». Перечислены основные признаки «жидов»: похотливость («они совокупляются, но не имеют детей, т.е. совокупляются только ради совокупления»), жестокость («ради удовлетворения естественных надобностей готовы убить кого угодно»), жадность («они гребут под себя больше, чем могут усвоить, даже если другие вокруг умирают»), леность («инстинкт лени у них гипертрофирован: они ненавидят работу в принципе и стараются жить за счет других людей»); сказано также, что «...быть жидом – это стремиться паразитировать, стремиться получать с других то, что ты не заработал, при этом паразитировать требуется с видом порядочного человека. Последнее условие обязательно, поскольку, если вы просто воруете и не выказываете претензий, чтобы вас именовали достойным человеком, то вы не жид, а вор, если вы открыто выпрашиваете милостыню, то вы не жид, а нищий. А если требуете то же самое, но требуете, чтобы вас прекратили оскоплять антисемиты или коммунисты, то вы – жид»; «жид стремится паразитировать не из любви к искусству, а, повторю, чтобы удовлетворить инстинкты – быть в лени, быть в безопасности, жрать и сношаться. Более высоких целей у него нет».

Автор особо настаивает на том, что под термином «жид» он подразумевает не национальную принадлежность. Потому говорить о том, что текст направлен на возбуждение ненависти к представителю еврейской национальности (которых в русском просторечии и называют «жидами») нет оснований. Было бы совершенно неясно, как квалифицировать рассматриваемый случай, если бы в тексте не было одной важной детали, а именно – указания на конкретный круг лиц, относимых к категории «жидов» – это люди, выступающие по телевидению: «... сегодня на экране правят бал организмы именно третьего класса».С момента прочтения этой фразы перед читателем возникает образ конкретных лиц, к которым могут быть отнесены все те негативные признаки, которыми автор наделил «третий класс». Текст пропагандирует следующую логику: если на телевидении – значит, человек третьего класса, жид; если жид – значит, опасен, изначально, немотивированно враждебен, ленив, жесток и похотлив. Читатель, попавший под влияние такой пропаганды, начинает испытывать ненависть к отдельным лицам на основе их социальной принадлежности – рода профессиональной деятельности, предполагающей выступления по телевидению (журналистика, политика, искусство и др.).

Рассмотренный случай демонстрирует, с одной стороны, насколько узки рамки понятия национальной принадлежности, с другой – насколько широкую отнесенность может иметь термин «социальная группа». Однако описанный случай не самый типичный. Наиболее часто при рассмотрении текстов экстремистского содержания возникают затруднения с идентификацией религиозной группы. Какое учение считать религией? Равен ли негатив в адрес священнослужителей и миссионеров созданию отрицательного стереотипа всей религиозной группы? Многие подобные вопросы снимаются с помощью понятия «социальная группа».

В ходе оперативно-розыскных мероприятий были изъяты печатные материалы, среди которых было произведение, озаглавленное «SSстучится в вашу дверь, сволочи…». В данном тексте содержится фрагмент:

«Продажные попы и дьяки, осквернившие наши храмы, наше православие елейным славословием, причащающие паству сухим калом Ельцина. Ведь Сорокины громогласно декларируют свое воинствующее христианство? Нет! Встретил я и Сашу Иванова. Близкого к этим долгополым иродам-певцам.

– Это православная музыка? – радостно спросил я, ожидая наконец-то радостного же согласия со мной.

– Нет, – сладко-елейно расплылся ехидно-оккупантский подпевала, – православная музыка – это псалмы! (Эх, Саша, Саша… А ведь честный и талантливый человек – купился на индульгенции торговцев из Храма…».

В данном фрагменте ответ Саши в пользу «долгополых иродов» (данное слово по смыслу указывает на служителей Русской православной церкви) оценен отрицательно, назван «сладко-елейным», а сам Саша – «ехидно оккупантским подпевалой». В данном тексте смысл слова сладкоуказывает на шестое значение словасладкий: ‘умильный, притворно-угодливый’. Словоелейноозначает ‘приторно-сладкий; чрезмерно угодливый, деланно благочестивый’. Словоподпевалаупотреблено в значении ‘тот, кто поддерживает кого-либо из низких, корыстных побуждений’. Данные слова обозначают понятия, оцениваемые языковыми носителями как отрицательные, и выражают негативное отношение к Саше.

Было бы ошибочно предполагать, что поводом для негативной оценки стала религиозная принадлежности персонажа. В тексте не содержится прямых негативных оценок православия или христианства в целом. Более того, автор называет православие «нашим», болеет за его «осквернение», пишет слово «Храм» с прописной буквы, что указывает на уважение к святыне. Негодует автор по поводу того, что персонаж близок к православным церковнослужителям, которые в свою очередь названы «продажными», «долгополыми иродами». Группа православных церковнослужителей является социальной, т.к. связи внутри этой группы основаны не на вере (иначе все христиане были бы церковнослужителями), а на профессиональной принадлежности, сфере деятельности.

Следовательно, рассмотренный случай следует квалифицировать как возбуждение ненависти либо вражды к отдельному представителю на основе не религиозной, а социальной принадлежности.

Сформулированная квалификация вполне корректно «ложится» на исследованный материал: автор-рассказчик оценивает негативно одного из персонажей на основе его «близости» социальной группе. Но обязательно ли наличие в тексте конкретного персонажа, на которого направлен негатив?

Этот вопрос отнюдь не праздный: статья 282 УК однозначно предусматривает ответственность за возбуждение негатива в адрес отдельного представителя (представителей)группы («человека, либо группы лиц»). В этом аспекте относительно малопроблемными видятся случаи, когда в материалах экстремистского содержания, хотя и не содержатся образы конкретных лиц, но выражена агрессия в отношении «представителей» группы. К таким случаям относятся высказывания, содержащие [Об использовании специальных познаний…, 1999, с.5]:

В то же время не ясно, какую оценку давать текстам, в которых не содержится ни конкретных персонажей, ни открытого побуждения к действиям против представителей группы – только обобщенный негативный образ самой группы. Рассмотрим в качестве примера фрагмент произведения, распространенного среди граждан в виде брошюры:

«Сегодня власти в России выгодно пьяное, деградированное население. Им легче управлять.Сегодня власти в Росси выгодно уничтожение оставшегося “здорового” населения.Сегодня власти в Росси выгодно нищее население».

Автор делает обобщение – «власть в России», т.е. говорит о социальной группе представителей государственной власти РФ, приписывая этой группе отрицательные качества и опасные намерения в отношении населения страны. В строгом смысле мы можем говорить лишь о том, что текст возбуждает ненависть и вражду в отношении социальной группы. Но правила Закона предполагают возбуждение негатива в адрес конкретного человека либо группы конкретных лиц на основе их групповой принадлежности.

Из этого логического противоречия есть выход, который уже успешно реализуется на практике. Эксперт-лингвист, дающий оценку тексту, не только исследует содержательную сторонутекста (идет ли речь о какой-либо группе, каков образ этой группы, что говорится о представителях этой группы), но и дает заключение опрагматических характеристикахпроизведения, то есть о том, как оно будетвосприниматьсярядовым читателем. В ходе прагматического анализа применяется следующее правило:если в тексте, направленном на формирование негативного образа группы, не сделано никаких оговорок и ограничений, призванных как-либо выделить конкретных представителей группы, – то специалист констатирует, что читателю ничто не мешает перенести все описанные свойства группы на любых представителей данной группы, живущих в современной обществе. Таким образом доказывается, что текст направлен на возбуждение негатива не только в адрес группы, но и в адрес человека либо нескольких лиц на основе их групповой принадлежности.

Применение данного правила затрудняется в тех случаях, когда предметом изображения в тексте являются исторические или фантастические группы. Например, в произведении может описываться вражда древних русичей и татаро-монгол во время ига XIII–XVвв. Очевидно, что в ту историческую эпоху этнические формирования имели несколько иной вид. Невозможно прямое соотнесение древних русичей и современных россиян, татаро-монгольского войска и современных татар. Однако следует учитывать, что в некоторых идеологических произведениях такие параллели осуществляются. Поэтомулингвисту-эксперту всегда следует выяснять, нет ли в тексте намека на параллелизм исторических (фантастических) событий и современности (действительности). Только если по тексту будет доказано, что такой перенос осуществляется, лингвист вправе говорить о направленности текста на возбуждение негатива в адрес представителей специальных групп в смысле ст. 282 УК.