Глава 1. Пойятие о тексте

нение, рассредоточение». На основе этого ассоциативно-смыслового поля формируется образ деструктивной силы, разлучившей две род­ственные души.

Б. Пастернаку

Рас-стояние: версты, мили... Нас рас-ставили, рас-садили, Чтобы тихо себя вели, По двум разным концам земли.

Рас-стояние: версты, дали... Нас расклеили, распаяли, В две руки развели, распяв, И не знали, что это — сплав

Вдохновений и сухожилий...

Не рассорили — рассорили,

Расслоили...

Стена да ров.

Расселили нас, как орлов —

Заговорщиков: версты, дали... Не расстроили — растеряли. По трущобам земных широт Рассовали нас, как сирот.

Который уж — ну который — март?! Разбили нас — как колоду карт!

24 марта 1925

Произведение М.И. Цветаевой в целом строится на противопостав­лении — противостоянии двух ассоциативно-смысловых полей. Кроме отмеченного ранее, это ассоциативно-смысловое поле, которое соотно­сится с образами лирической героини и героя и их прототипами — М.И. Цветаевой и Б. Пастернака. Их единство определяется как «сплав вдохновений и сухожилий», который «не рассорили — рассорили».

Микросмысл «разъединение», «рассредоточение» усиливается бла­годаря ассоциативно-смысловому полю пространства. Это поле объ­единяет две текстовые парадигмы: именную (расстояние, версты, дали, мили, просторы, конец земли, земные широты) и глагольную (расста­вить, развести,рассорить, расслоить,расселить). Противостояние двух начал — родства душ и слепой разъединяющей их силы — подчеркнуто приемом противопоставления текстовых парадигм антонимического типа: не расстроили — растеряли; не рассорили — рассорили. Слова, да­лекие вне текста в смысловом отношении (парономазы в первом случае и омографы во втором), становятся соотносительными в системе тек­ста.

<р

Раздел П. Основы теории текста

108

Данный пример еще раз убеждает в том, что текст имеет речевой статус, это речевое произведение, а не единица языка. Из этого обстоя­тельства следует особое соотношение понятий «текст» и «дискурс». Н.А. Ипполитова [1998, с. 8] отмечает: «Текст — это то, что существует в языке, а дискурс — это текст, реализуемый в речи». Полагаем, что и текст, и дискурс имеют речевую природу. Вслед за Н.Д. Арутюновой считаем, что дискурс — «связный текст в совокупности с экстралингвистически­ми — прагматическими, социокультурными, психологическими и дру­гими факторами; текст, взятый в событийном аспекте»... [Арутюнова, 1990, с. 136—137] (о других подходах к трактовке дискурса (см., напри­мер: [Дымарский, 2002, с. 44; Чернявская, 2003 и др.]).

Полагаем, что текст — это речевое произведение, в котором отража­ется как языковая, так и речевая системность, воплощающая творчес­кий замысел автора. Для теоретического обоснования этой точки зре­ния остановимся подробнее на связи языка, речи, текста.

В последние десятилетия стал вполне очевидным переход от тради­ционного статического понимания языка как потенциально существу­ющей системы знаков и правил их употребления и речи как функцио­нирования этой системы [ср., напр.: Солнцев, 1976; Мельничук, 1981 и др.] к усилению функционального аспекта в трактовке языка, выявле­нию динамического характера связи языка и речи [Кожина, 1984] и даже полного отрицания их различий [Колшанский, 1975; 1980]. «Сущность языка и состоит именно в том, что он представляет собой не простой набор единиц, а систему, существующую реально только в виде множе­ства высказываний. Другими словами, язык — прежде всего процесс ком­муникации, бесконечный процесс построения фраз», — писал Г.В. Кол­шанский [1980, с. 15].

Диалектическая связь понятий «язык» и «речь» реально воплоща­ется в тексте и может быть рассмотрена в аспекте субъективных и объек­тивных факторов его порождения и восприятия, где объективное опре­деляется знанием языковых средств и правил их сочетаемости автором и адресатом, являющимися носителями одного языка, а субъективное — индивидуальным характером речевого воплощения какой-либо идеи, разной базой апперцепции (термин Л. П. Якубинского, 1986), возмож­ным несовпадением целей, задач, установок. С такой интерпретацией связаны некоторые идеи выдающихся психологов Л.С. Выготского, Н.И. Жинкина, А.А. Леонтьева, А.Р. Лурии, разработавших теорию ре­чевой деятельности (ср., напр.: «Все сугубо индивидуальное... при функционировании индивидуального языка, входя в речь, не перестает быть языком, пока оно социально, т.е. принадлежит и другому, и лишь поэтому понимается. Именно в этом смысле все в речи индивида и тем самым весь индивидуальный язык детерминирован социально» [Леон­тьев, 1976, с. 51].

109