Фамильярность как характерная черта современ­ного российского политического дискурса

К показателям фамильярности относят «небрежность тона и произношения <…>, неоправданный выбор "домашнего" имени <…>, когда возраст собеседника и ситуация общения не распо­лагают к этому, жестовую навязчивость (похлопывание по плечу, рукопожатие), использование сниженной лексики – простореч­ной, жаргонной» [Матвеева 2003: 377]. Фамильярное общение характерно не только для бытового или медийного, но и для по­литического дискурса [о политическом дискурсе см.: Шейгал 2000]. Более того, в последние годы фамильярная тональность вторгается и в наиболее значимую часть российской политиче­ской коммуникации – в выступления первых лиц государства. Проиллюстрируем это с помощью нескольких примеров.

1. Небрежность тона и произношения. Особенно показа­тельным здесь является общение В.В. Путина и Д.А. Медведева в период, когда президент Путин определился со своим прием­ником. В это время В.В.Путин при обращении к вице-премьеру и при употреблении имени последнего использует чрезвычайно редуцированное Дмит Тоич, а Д.А.Медведев называет прези­дента Влади Владимычем, что, безусловно, выглядит как прояв­ление небрежности, несвойственной коммуникации такого уровня.

2. Использование имени, не соответствующего ситуации общения. В период президентства Б.Н. Ельцина аудитория СМИ впервые наблюдала за «ты-общением» глав государств – так в политический обиход вошли номинации по имени, в том числе номинации типа друг Борис, друг Билл, друг Гельмут (вместо общепринятого имени и отчества или конструкции «господин + фамилия»), что нехарактерно для официального общения в данной сфере и потому воспринимается как фамильярность. Традиция была продолжена при президенте Путине (Владимир, Сильвио, Джордж), а теперь и при Д.А. Медведеве (Дмитрий, Барак).

3. Употребление сниженной лексики. Обычно это свойст­венно оппозиционерам, которые порой достаточно резко крити­куют правящий режим и при этом активно используют окрашен­ную лексику, в т.ч. инвективную. Однако В.В. Путин изменил си­туацию: он, еще будучи премьер-министром при Б.Н. Ельцине, в публичных выступлениях использовал достаточно грубую лек­сику: Мы будем преследовать террористов везде, в аэро­порту – в аэропорту. Значит, вы уж меня извините, в туа­лете поймаем, мы и в сортире их замочим (цит. по: http://vlasti.net). Манера выступлений не изменилась, и когда В.В. Путин стал главой государства: Если будем сопли жевать го­дами, тогда ничего не изменим. Надо принять все меры для стимулирования переработки леса на территории России, а не гнать кругляк за границу (цит. по: http://www.nr2.ru). Прези­дент Медведев избрал более интеллигентную манеру общения, хотя и не смог полностью отказаться от использования грубой лексики: Надо, чтобы правоохранительные органы и органы власти перестали кошмарить бизнес (цит. по: http://www.rg.ru). Или: После того как произошли последние со­бытия в Южной Осетии, где в результате известных агрес­сивных действий, после того как у грузинского руководства по сути крышу снесло, обострились все эти проблемы (цит. по: http://www.izvestia.ru).

4. Еще одним показателем фамильярности, на наш взгляд, служит юмор, воспринимаемый как неуместный в данном типе институционального общения. Условно назовем его по­шлым. Вот примеры из выступлений В.В. Путина: Привет пере­дайте своему президенту. Оказался очень мощный мужик. Де­сять женщин изнасиловал. Я никогда не ожидал от него. Он нас всех удивил. Мы все ему завидуем (цит. по: http://www.kommersant.ru); Если же вы готовы стать самым радикальным исламистом и готовы сделать себе обрезание, приглашаю вас в Москву. Я порекомендую сделать операцию таким образом, чтобы у вас уже ничего не выросло (цит. по: http://vlasti.net).

Таким образом, наш материал показывает, что в совре­менной российской официальной политической коммуникации происходит легитимация фамильярной манеры общения. Ис­следователи медиадискурса отмечают, что «демонстрация фа­мильярной близости с читателем позволяет таблоидным изда­ниям установить контакт со «своей» аудиторией» [Смирнова 2009: 55]. Очевидно, ведущие политические деятели страны до­пускают фамильярность с той же целью. В результате сами ак­торы политической коммуникации уподобляются таблоидам, т.е. проявляют чрезвычайную, неуместную свойскость и экспрессив­ность, с другой стороны, они провоцируют журналистов конст­руировать события политического дискурса и образы его персо­нажей в фамильярной манере.