1.1. Коммуникативные революции в истории

Проблемы коммуникации, коммуникативного воздействия и взаимодействия волновали человечество, вероятно, с самого начала возникновения цивилизации. Особое внимание при этом уделялось вербальному общению. «Магия слова», «слово как оружие» и другие подобные метафоры давно стали стершимися, воспринимаются нами как нечто само собой разумеющееся. Особый вклад в изучение этих проблем внесла риторика. Вопросы, впервые поставленные классической риторикой, продолжали обсуждаться и исследоваться и в Средневековье, и в эпоху Возрождения, и в Новое время, но теория коммуникации как научная дисциплина возникает лишь в ХХ веке и сразу же начинает бурно развиваться. Обусловлено это несколькими обстоятельствами.

Одним из важнейших факторов является четвертая коммуникативная революция, которая, как и предыдущие три, привела к кардинальным изменениям в жизни общества.

Первая коммуникативная революция – появление языка, сделавшее человека собственно человеком, на порядки увеличившее возможности координации совместных действий, хранения и передачи информации, способности homo sapiens к познанию окружающего мира и др. Собственно человеческое мышление невозможно без языка. Не станем останавливаться на этом подробнее, т.к., с одной стороны, последствия появления языка очевидны, как очевидна и невозможность какой-либо эволюции человека и человеческого общества (да и само существование именно общества, а не животной стаи) без языка. С другой стороны, возникновение языка остается неразрешенной учеными загадкой, порождающей множество самых разных гипотез, на которых мы не станем здесь останавливаться.

С большей определенностью мы можем судить о сроках и последствиях второй коммуникативной революции, которую обусловило возникновение письменности в IV-III тысячелетиях д.н.э. Именно письменность сделала возможным само появление цивилизации, возникновение государства, нуждавшегося в хранении объемов информации, которые многократно превышают объем человеческой памяти. Письменность обусловливает серьезные изменения в восприятии человеком окружающего мира. По замечанию Ю.М.Лотмана, определяющее отличие письменной культуры от бесписьменной заключается в том, что вторая фиксирует циклические, повторяющиеся события, игнорируя все, что выходит за рамки обычного, обыденного; первая же, наоборот, обращает внимание и фиксирует именно то, что видится нестандартным, необычным. Соответственно, эти культуры совершенно по-разному понимают, что является событием, достойным внимания.

Юрий Михайлович Лотман (1922-1993) – выдающийся русский литературовед, культуролог, семиотик, основатель московско-тартуской семиотической школы.

«Человек погружен в язык, и язык реализуется через человека. Человек создаёт язык, и язык как коллективная система постоянно взаимодействует с индивидуальным говорящим. Минимальной единицей для появления новых смыслов являются три проявления: Я, другой человек и семиотическая среда вокруг нас».

Именно письмо сделало возможным линейное восприятие времени и, соответственно, возникновение исторического сознания. Происходящее вокруг перестает восприниматься как только «вечное повторение», постоянное хождение по замкнутому кругу. История обретает цель и смысл, что делает возможным появление в перспективе таких областей человеческой деятельности, как философия и наука.

Следует сказать, что и все остальные коммуникативные революции оказываются возможными именно благодаря обретению человеком письменности, кардинальным образом изменившей как его самого, так и мир, в котором он живет. При этом вопрос о том, до какой степени эти изменения оказались позитивными далеко не столь прост. Вероятно, первое из известных нам критических замечаний в адрес письменности содержится в диалоге Платона «Федр».

В этом диалоге Сократ говорит: «Когда же дошел черед до письмен, Тевт сказал: «Эта наука, царь, сделает египтян более мудрыми и памятливыми, так как найдено средство для памяти и мудрости". Царь же сказал: "Искуснейший Тевт, (…) ты, отец письмен, из любви к ним придал им прямо противоположное значение. В души научившихся им они вселят забывчивость, так как будет лишена упражнения память: припоминать станут извне, доверяясь письму, по посторонним знакам, а не изнутри, сами собою. Стало быть, ты нашел средство не для памяти, а для припоминания. Ты даешь ученикам мнимую, а не истинную мудрость. Они у тебя будут многое знать понаслышке, без обучения, и будут казаться многознающими, оставаясь в большинстве не веждами, людьми трудными для общения; они станут мнимомудрыми вместо мудрых».

Появление письменности, как по мнению Платона, так и с точки зрения современных психологов, революционным образом меняет человеческое сознание: помимо очевидного сокращения объема памяти и деления информации на «лишнюю» и достойную запоминания, о чем мы уже говорили, сокращается роль эмоционально-чувственного общения, связанного с передачей информации, которая плохо поддается вербализации, меняются метаязыковые представления человека – именно письменная форма предстает в обыденном сознании «изначальной», «правильной» и др. Это, в частности, рождает культ книги, культ письменного слова, весьма ярко проявляющийся в иудаизме и позже в других религиях, опирающихся на иудаистическую традицию – христианстве и исламе. Не говорим уж о роли книги и священных текстов в цивилизациях Китая и Индии. Кроме того, появляется особая группа людей, владеющих письмом и оказывающихся своеобразными монополистами в области отбора, хранения и трансляции информации.

Конечно, сказанным далеко не исчерпываются последствия появления письменности, мы лишь пытались показать, сколь значимыми оказались некоторые из тех изменений, которые принесла вторая коммуникативная революция. Обратим внимание, что, хотя возникновение и развитие письма называют коммуникативной революцией, это был достаточно длительный процесс, занявший много веков.

Третью коммуникативную революцию обусловило появление книгопечатания (в Китае не позднее IX века, в Европе в 50-е годы XV века). Это тоже приводит к кардинальным изменениям в жизни человечества. К таким, в частности, как возникновение национальных государств, национальных языков в современном их понимании. Появление книги, а позже газеты, коммерческая, идеологическая, просветительская и пр. заинтересованность в их широком распространении требует стандартизации языковых средств, используемых в печатных текстах на территории определенного государства – экономически невыгодно и идеологически нецелесообразно распространять одну и ту же информацию на множестве разнообразных диалектов. Это ставит вопрос о кодификации языка, его нормировании, появлении его литературной формы. Подобная стандартизация, закрепляемая, в частности, в институтах образования, использующих печатные учебники, ведет к тому, что романские диалекты на территории, например, Франции объединяются языковой нормой в единый французский язык, четко отделяющий себя, скажем, от испанского.

В свою очередь, языковое и информационное (назовем это так) единство людей, проживающих на определенной территории, рождает в них ощущение своей общности, своей объединенности в нацию, отличную от соседей. Нация имеет собственные интересы, которые начинают восприниматься тем или иным ее представителем как собственные, экзистенциально важные для него, не менее значимые, чем его личные, семейные или интересы общины, которой он принадлежит.

Книгопечатание сделало книгу доступной достаточно широкому кругу читателей, цена на книгу снижается, она перестает быть предметом роскоши. Это ведет к развитию грамотности, резкому увеличению числа образованных людей. Такие люди уже не нуждались в принадлежащих особой социальной группе посредниках, которые толковали бы для них определенные тексты, прежде всего священные. Это является одной из существенных предпосылок Реформации, изменившей судьбу Европы. Печатная Библия в переводе Мартина Лютера (Новый Завет был опубликован в 1522 г.) распространялась в тысячах экземпляров и была доступна даже небогатым крестьянам и ремесленникам, ее роль в развитии и распространении идей протестантизма трудно переоценить.

Помимо стандартизации языка, книгопечатание привело к стандартизации обработки, хранения и распространения информации. Вкупе с развитием индивидуального критического мышления, заложившего фундамент для появления собственно науки в современном понимании этого слова, это ведет к созданию предпосылок для промышленной революции, изменившей жизнь всего человечества.

Развитие образования, распространение научного мировоззрения обусловливает развитие личности, возрастание индивидуализма. А это, в свою очередь, ведет к серьезным политическим изменениям, в частности - демократизации общественной жизни.

При этом широкое распространение книги и книжного знания ведет к десакрализации слова, утрате им того священного статуса, которым обладало оно раньше. Знание же перестает быть эзотеричным, доступным лишь узкому кругу посвященных, должных пройти долгий и трудный путь приобщения к истине, но начинает казаться доступным любому, кто желает обладать им. Это закладывает основы для релятивизации сознания человека, массовизации общества – процессов получивших свое развитие уже позже, в XIX и ХХ веках.

Мы не хотим сказать, что все эти глобальные изменения, приведшие к коренной трансформации человека и человеческого общества, были вызваны к жизни лишь изобретением Гутенберга. Естественно, что имело место взаимодействие и переплетение многих серьезных социальных, экономических, культурных, психологических процессов, тесно связанных друг с другом и обусловливающих друг друга. Мы только хотели подчеркнуть значимость той исключительной роли, которую сыграло книгопечатание в названных процессах.

Мы вновь остановились лишь на некоторых из наиболее значительных изменений в жизни человеческого общества, к которым привела эта «невидимая революция», как ее еще называют.

Четвертая коммуникативная революция произошла на рубеже XIX и ХХ вв. Ее обусловило появление электронных средств коммуникации – телеграфа, телефонной связи, радио. Резко возросли объемы передаваемой информации, на порядки сократилось время ее трансляции, расстояние между коммуникантами перестало играть сколько-нибудь значимую роль, сообщение стало возможным адресовать в разы большей аудитории, чем та, которая была у читателей печатной продукции. Можно спорить о том, продолжается ли четвертая революция и сегодня, знаменуясь появлением компьютерной коммуникации, или следует вести речь о пятой революции. Одними из значимых (но не единственных) последствий ее возникновения являются, например, стирание границ между устным и письменным общением, между межличностной и публичной, контактной и дистантной коммуникацией, появление совершенно новых речевых жанров (блог, SMS-сообщение¹ и др.). Мы вернемся к этой проблеме в разделе, посвященном электронной коммуникации, здесь же повторим еще раз, что именно четвертая коммуникативная революция явилась одним из важнейших факторов появления теории коммуникации (ТК) как отдельной научной дисциплины.

Эта революция, как и все предыдущие, ведет к коренному изменению человеческого сознания и человеческого общества. Например, заметно снижается роль печатного текста, но значительно возрастает значение информации, передаваемой с помощью звуковых и визуальных образов. Источником информации все в меньшей степени становится печатное слово, все в большей – телевидение, радио, а теперь и Интернет. Однако в той же всемирной сети слово представлено совсем не в том виде, как в традиционной книге, но в форме гипертекста – множество ссылок, отправляющих к другим текстам, всплывающие баннеры и т.п. Это рождает то, что принято называть мозаичностью сознания, которая активно культивируется и, скажем, телевидением. Даже выпуск новостей представляет собой набор достаточно хаотических разрозненных фрагментов. Не говорим уж о так называемых ток-шоу, когда в обсуждении даже серьезной проблемы принимает участие не менее десятка человек, каждый из которых в лучшем случае успевает прокричать несколько слов в отбираемый микрофон. Сколько-нибудь основательная дискуссия, предполагающая последовательное развитие мысли с аргументацией выдвигаемых тезисов, в таких условиях оказывается попросту невозможной.

Это лишь несколько примеров факторов, влияющих на возрастание мозаичности сознания, количество их без труда можно увеличить многократно. Давно уже стали трюизмом сетования на падение роли чтения (электронная и, тем более, аудио- книга все же существенно отличается от книги печатной, не станем подробно останавливаться на аргументации данного тезиса), на фактическое исчезновение такого жанра, как дружеское письмо, предполагающее все же некий план изложения и связность мысли, на «клиповость» Интернет-общения и т.п. Несмотря на банальность подобных суждений, они, безусловно, верны.

Указанные факторы наряду с другими обусловливают серьезную коррекцию человеческой когниции, заключающуюся во все возрастающей маргинализации линейно-текстовых составляющих сознания и мышления. Только один пример: основой получения знаний студентом до недавнего времени оставался учебник (вместе со статьями и монографиями по соответствующей теме). Учащийся открывал книгу и последовательно читал текст слева направо, перелистывая страницы справа налево (речь, естественно, идет о языках с соответствующей графикой). Сегодня основным источником знаний для студента является Интернет. Но ведь даже классический учебник, выложенный в Сети, представляет собой, как правило, гипертекст, о котором мы говорили выше. Кроме того, при знакомстве с данным гипертекстом читающий зачастую находится, к примеру, «В контакте», т.е. между делом отправляет и получает разнообразные сообщения… Иными словами, чтение еще какие-нибудь 20 лет назад зачастую во многом отличалось от чтения сегодня.

Мы вовсе не хотим сказать, что «все пропало», что описанные нами явления представляют собой знаки грядущего Армагеддона. Очевидно, что наше сознание столь гибко, глубоко и широко, что способно находить адекватные ответы на указанные вызовы, неведомые и непредставимые ранее. Написанное выше лишь призвано подчеркнуть существенные и пока непредсказуемые трансформации в когнитивной сфере как отдельного человека, так и человечества в целом.