5. Структура языка. Вариативность единиц и структур. Изоморфизм и алломорфизм. Однотипность и разнотипность структуры языковых единиц разных уровней.

Общность структурных типов объясняется их функцией — выражать УКЗ, свойственные мыслительной деятельности людей (количество, пространство, время, волеизъявление и т. д.). Если формальная сторона языка сконцентрирована в его структурных типах, то содержательная сторона сконцентрирована в его универсально-константных значениях. Мы говорим об УКЗ, имея в виду их общечеловеческий характер и их относительное постоянство. Это значит, что язык, будучи практическим сознанием, формируется как коммуникативное средство выражения строго определенных значений. Число этих значений не выходит за пределы статики, динамики, качества, количества, времени, пространственности, способа восприятия объекта, представления личности, бытия, обладания, волеизъявления, утверждения, отрицания, лимитации. Каждое УКЗ имеет разноуровневую структуру своего выражения. Оно стягивает к себе и лексические, и полуграмматизованные, и чисто грамматические средства. Так, например, необходимость отражения в языке значения количества проявляется в наличии числительных (two, five), словосчетчиков (meter, pint, репсе и т. д.), квантификаторов (much, few, little), морфологических форм абстрактного множества (s, en). Значение времени также проявляется в наличии разноуровневых языковых единиц, одни из которых относятся к непосредственно конкретизированному слову (today, tomorrow), другие передают отнесенность ко времени более обобщенно (then, once, sometimes), третьи же дают отвлеченное соотнесение с прошедшим, настоящим или будущим, фиксируемое абстрактно-морфологической формой (shall, will и т. д.) и уточняемое синтаксическими конкретизаторами (on Friday, yesterday, at 12 o'clock). Аналогичная картина имеет место и в русском языке.

Таким образом, грамматический тип в любом языке представляет собой лишь максимально абстрактную часть общеязыковых средств выражения УКЗ. В связи с этим мы говорим, что всякое УКЗ создает в языке свое относительно замкнутое поле гравитации, построенное на взаимодействии единиц, принадлежащих к различным уровням абстрагирования. Все они, контактно взаимодействуя и дополняя друг друга, служат для репрезентации данного УКЗ и в соответствии со степенью обобщенности занимают различные места в общем для них поле гравитации. Максимально абстрактные (морфологические) единицы составляют ядро такого поля, частично грамматизованные (much, under, something) располагаются непосредственно за ними, а наиболее конкретные образуют самый периферийный круг поля. Такое «ярусное» расположение соответствует и их взаимодействию. (Известно, например, что для выражения будущего в древнегерманских языках широко употреблялись наречия типа then, а создание формы будущего времени осуществлялось путем использования глаголов sculan и willan, лексическое значение которых передавало необходимость и желательность, т. е. то волеизъявление, реализация которого не совпадает с настоящим и идет за моментом речи, перенося действие, в будущее, В восточнославянских языках эту функцию выполнял глагол быть.) Поскольку же грамматический тип представляет собой наиболее абстрактный уровень общеязыковых средств, он бытует в языке как стандартизированный выразитель ряда УКЗ. Ядерные (максимально абстрактные) относятся к грамматике; периферийные (конкретные) — к лексике. Между ними находится медиальная прослойка конкретизированных единиц (my, first), не утративших всех своих лексических качеств, но и не относящихся полностью к грамматике. Поэтому грамматические формы — это следующий этап десемантизации. Как бы не были абстрактны и десемантизированы эти грамматические формы исторически, они всегда восходят к лексически полнозначным словам, представляя собой их фрагментарные осколки (например, форма будущего времени — ll: will, shall; форма перфекта — 've: have и т. д.).

Грамматика, отчленяя какой-то лексический пласт, постепенно передвигает его в ядерную позицию. Движение сопровождается: 1) утратой лексической самостоятельности, 2) сдвигом ударения — переходом в безударную позицию и 3) фонетическим опрощением.

Естественно, что при таком воздействии экстралингвистических факторов, которое приводит к утрате прежнего типа грамматической связи и к изменению его на новый, имеет место отчленение иного лексического пласта и его передвижение в ядро поля. Например, утрата прежнего типа видовых отношений в английском языке, строящихся на префиксации, которая не могла существовать в связи с утерей флексий, свойственной языку в целом. Выражение же полноты действия стало передаваться глаголом обладания, принадлежащим к тому же гравитационному полю. Лексическая направленность этого глагола как выразителя полноты и завершенности процесса позволила выделить его как единицу для новой видовой грамматической формы — перфекта.

Следовательно, грамматические формы, создаваясь на основе лексически полных единиц, приходят к состоянию опрощения через тип аналитического развития. Это значит, что аналитический тип наименее устойчив и, как правило, сменяется либо флективным в какой-то из его разновидностей (синтетической или агглютинативной), либо же корневым или инкорпорирующим. Эти типы более стабильны. В своей эволюции язык может проходить любой из этих типов связи. Причем период его пребывания в том или ином типе в значительной степени зависит от экстралингвистических факторов, вызывающих появление адстратов, субстратов и суперстратов, расшатывающих прежнюю структурную основу.

Однако если движение по формированию нового типа началось, то при переводе лексического элемента в ядерную позицию оно идет с некоторым ускорением. Внешняя среда выступает как ускоритель действия внутренних законов. Перестройка языкового типа или расширение его границ, нарушив обычный ритм языковых превращений, вызывает ускоренную реакцию внутри языковых форм. Отжившие или отживающие формы уступают место новым, и темп их вступления в языковую норму имеет заметное ускорение по сравнению с устоявшимися. Например, превращение Лондона в экономический и политический центр страны привело к упрочению лондонских разговорных норм и ослаблению норм остальных диалектов. Вызванное этим внешним воздействием становление общенародного национального языка протекало, как известно, в очень бурном темпе, и во временном отношении произошло в весьма непродолжительный период.

Следует, конечно, учитывать, что далеко не всякий исторический факт оказывается существенным для изменения языкового строя и перехода его от одного типа к другому. Такого рода внешние воздействия являются одноразовыми в своей основе, ибо, подорвав принцип прежнего моделирования, они стимулируют действие внутренних законов общеязыкового развития. Убыстрение в развитии и такая интенсивная мобилизация внутренних ресурсов языка обусловлены необходимостью быстрейшей нормализации языковых процессов и сохранением приблизительно равных темпов их дальнейшего развития. Не будь у языка строго определенного темпа в развитии, всякая линия хронометрических исследований в приложении к языку оказалась бы невозможной. Это становление происходит в крайне незначительный период времени, равняющийся, по сути, каким-то сотым долям процента по сравнению со временем существования предыдущих грамматических структур и по отношению ко времени, в течение которого эти появившиеся структуры действуют в языке.

Таким образом, их создание, будучи быстро протекающим и одноразовым процессом, исчерпывающим прежнюю систему грамматических форм, упрочивает в языке новый тип грамматических связей и отношений. Последний выступает своеобразным горнилом в выплавке лексических значений и образований новых грамматических разрядов.

Возможность такой эволюции объясняется типологической структурой языка, который содержит в себе как бы в зародышевом состоянии каждый из структурных ТИПОВ. Сам структурный тип складывается из ядерных частей гравитационного поля. Число таких ядерных частей, во-первых, не бесконечно, а, во-вторых, носит повторяющийся характер во всех языках мира.

Тип структурной связи — это внешняя (знаковая) сторона языка, УКЗ — его внутренняя (значащая) сторона, в силу которой осуществляется сама связь знаков и происходит системная классификация словарных единиц грамматического инвентаря и фонетической системы.

Таким образом, типологическую организацию языка обобщенно можно представить в следующем виде:

Для типологии очень важно установить сходство или подобие систем различного объема и масштаба. Такое подобие, или параллелизм, отдельных звеньев структуры языка, отдельных микро- или макроструктур, ее составляющих, получило название изоморфизм. Изоморфизму противостоит алломорфизм, свидетельствующий о разнотипности структуры языковых единиц, составляющих данный уровень.