Синтез вербального и невербального компонентов в книге а. Бильжо «Моя Венеция»

А. В. Игнатова

(ЮУрГУ)

В современной литературе актуализируется феномен книжных или литературных проектов, уникальность которых заключается в синтетической природе, обусловленной прежде всего оригинальными вариантами взаимодействия вербального и невербального компонентов. В контексте исследования данной проблемы интересно обращение к творчеству А. Бильжо, в частности к недавно изданной книге «Моя Венеция».

Андрей Бильжо — российский карикатурист (автор «того самого Петровича»), художник, журналист, врач-психиатр. Книга «Моя Венеция» — одна из последних книг А. Бильжо. В ней органично сочетаются все профессиональные черты автора, который мастерски владеет живым языком, синтезирует его с карикатурами и организовывает все это в книжном пространстве, воздействуя с помощью различных стратегий и тактик на читателя.

А. Бильжо в книге «Моя Венеция» отражает тенденцию современной культуры, заключающуюся в неразрывном, синкретическом единстве вербального и иконического компонентов. В современной литературе наблюдается тенденция к созданию визуально осложненных текстов. «Визуально-графические приемы, организующие внешний облик текста, представляют собой знаки, которые зрительно репрезентируют концептуальные уровни структуры художественного текста» [2].

В «Моей Венеции» можно встретить самые разные визуальные компоненты: от копий чеков и карикатур до фотографий и фигурного текста. Все они не просто дополняют, но являются неотъемлемой частью произведения.

Книга разбита на главы, каждая из которых названа по «точке общепита», в которой А. Бильжо эту главу пишет. Названия приведены на итальянском языке («Choschetto»), а ниже автор дает название транслитерацией («Киоскетто»). Стоящие рядом два названия на разных языках одного и того же места — прием, который является одним из способов сблизить итальянскую (венецианскую) культуру с русской. Для этой же цели А. Бильжо часто сравнивает Венецию с русскими городами («А Суздаль я часто сравниваю с Венецией. И не только потому, что Суздаль тоже очень люблю. В Суздале, например, вместо гондол тройки с санями» [1: 146]).

Еще одним способом сближения России и Венеции становятся карикатуры автора с комментариями. Например, рядом с рисунком, который даже без контекста ассоциируется с Венецией (вода, гондолы, чайки, специфические сооружения), А. Бильжо помещает подпись: «Мне кажется, что советская песня, которую исполнял Эдуард Хиль: “… как провожают пароходы, совсем не так, как поезда, вода, вода, кругом вода…” — это гимн Венеции!» [1: 10].

В книге «Моя Венеция» А. Бильжо приводит карикатуру И. Бродского, который «…любил и знал Венецию. В Венеции он похоронен. Про Венецию он написал лучше всех, на мой взгляд» — говорит автор. И.Бродский в произведении является связующим звеном не только Венеции и России, итальянской культуры и русской, но и книги «Моя Венеция» с ранее написанной книгой автора — «Мои классики» (книга посвящена русским писателям).

Помимо портрета русского писателя, книга изобилует прочими карикатурами и рисунками автора: венецианские пейзажи [1: 43], рисунки венецианских предметов с их подробным описанием [1; с. 19], рисунки венецианских блюд[1: 76], животных [1: 80] и пр.

Каждая карикатура может функционировать вне книжного единства, хотя, безусловно, с определенной степенью потери того смысла, который образуется при взаимодействии с текстом. Рисунок в книге уже не может рассматриваться вне текста, как и текст без контекста изображения. Оба компонента являются полноправными художественными элементами.

Карикатура лишена нарративной функции. Карикатура не рассказывает, она показывает, моделирует ситуацию, опираясь на контекст, и, подобно снимку фотоаппарата, фиксирует определенный момент действия.

Также отметим еще одну особенность карикатур А. Бильжо: отсутствие рамок. Карикатуры, или рисунки, могут либо полностью заполнять пространство книжной страницы [1: 79], либо могут располагаться на странице, ограничиваясь с одной стороны текстом [1: 176], либо могут располагаться на развороте, смещая текст [1: 237]. Так, основной рамкой, ограничивающей карикатуру, является «рамка» страницы, ее внешние границы, т. е. физический контур книги и есть рамка. Отсутствие рамок у карикатур позволяет читателю проникнуть в нарисованное пространство, что сокращает дистанцию между автором и читателем: пространственные и временные границы расширяются, что способствует реализации коммуникативной стратегии.

В книге «Моя Венеция», кроме собственно авторских рисунков, А. Бильжо приводит «визуализированные артефакты» [2], например, вводя в структуру книги копии чеков из тех заведений, в которых была написана та или иная глава, фотографии, копии визиток венецианских «точек общепита». На визитках указаны адрес и номер телефона заведения — для читателя это место приобретает конкретное местоположение, помимо абстрактного описания и указанных ориентиров, читатель может найти ресторан по точному адресу. Таким образом, с помощью книги читатель может следовать по пути, описанному автором, что подчеркивает сходство произведения с путеводителем.

С помощью карикатур А. Бильжо создает игровую атмосферу юмора и непринужденности. Карикатуры в книге «Моя Венеция» становятся своеобразным графическим словом. Карикатуры в книге расширяют ее хронотоп, дополняют текст и дополняются им.

Авторские рисунки — карикатуры, являющиеся стиле- и формообразующей особенностью книги, — создают впечатление присутствия автора, происходит персонификация отношений, свойственная традициям русской литературы.

Интересным решением становится и фигурный текст в конце каждой главы. А. Бильжо, по его словам, пишет свою книгу в различных кафе и ресторанах Венеции, а перед уходом из заведения он выпивает рюмку граппы. Именно в форме этой рюмки предстает перед читателем последняя страница каждой главы книги «Моя Венеция». Таким образом, воздействие на читателя оказывается через несколько каналов: с помощью вербального и иконического знаков.

Также важным визуальным компонентом становятся последние пустые страницы книги, которые напоминают место для заметок в туристическом путеводителе. На схожесть книги с гидом указывает и реклама турагентства, вставленная отдельной страницей после оглавления. Так реализуется жанровая игра, свойственная книжным проектам Андрея Бильжо.

При рассмотрении вопроса визуальной организации книги «Моя Венеция» нельзя оставить без внимания оформление книги и ее формат. Размер книги, как и размер ранее изданных произведений А. Бильжо, нестандартный, что заметно выделяет ее в ряду прочих книг. А цветовая гамма обложки и используемые визуальные знаки (вино, паста, рыбы, вода, сваи) погружают читателя в авторское пространство Венеции.

Таким образом, книга А. Бильжо «Моя Венеция» является ярким примером проявления синтеза: визуальный компонент выступает в роли смысломоделирующего наравне с вербальным и выводит отношения автора и читателя на совершенно новый уровень.

Литература

1. Бильжо. А. Моя Венеция. М.: Новое литературное обозрение, 2013 – 358 с.

2. Семьян, Т. Ф. Художественные особенности креолизованных текстов / Т. Ф. Семьян // Актуальные проблемы журналистики в условиях глобализации информационного пространства : материалы V Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 5-летию фак. журналистики ЮУрГУ, 30 сент. – 1 окт. 2011 г. – Челябинск : Рекпол, 2011. – С. 187-193.