Ономатопоэтическая теория Штейнталя - Потебни

"Общественный договор" объяснял происхождение языка вообще. Проблему происхождения языка как конкретных слов и форм поставило сравнительно-историческое языкознание.

В XIX в. эволюционная методология проникает в естественные науки, преобразуя науки о Земле и Вселенной, создает новые науки и новые отрасли науки. Эволюционные теории развиваются в биологии, антропологии и этнографии; доказывается происхождение человека из животного царства. Наряду с этим прогрессируют психология, история, искусствоведение. Огромное влияние получают художественная литература и литературная критика. В этих условиях филологи, последователи В. Гумбольдта*, вырабатывают новый взгляд на происхождение языка - ономатопоэтическую теорию происхождения языка [15].

*(См.: Гильтебрандт П.А. Штейнталь и Лацарус. Мысли о народной психологии. Воронеж, 1865.)

Ономатопоэтическая теориякак одно из объяснений происхождения слов была известна давно. Ономатопоэтической теорией называют учение о происхождении слов путем звукоподражания. Но в XIX в. содержание, вложенное в термин "ономатопоэтическая теория", совершенно изменилось, так как под этим названием появилась новая теория происхождения языка. Вот почему полное название этой теории - "ономатопоэтическая теория происхождения языка Штейнталя-Потебни".

В основе ономатопоэтической теорий происхождения языка лежит эволюционный взгляд на язык, внимание к исходным формам устной речи и использование данных психологии для построения картины языкового развития. Отличием теории Штейнталя - Потебни от предшествующих теорий является то, что в ней реконструируется механизм происхождения языка по данным психологии и языкознания. Ономатопоэтическая теория является уже не мировоззренческим учением общего характера или философской доктриной, а чисто языковедческойнаучной гипотезой. Цель этой гипотезы - реконструкция развития отношений звука и значения, лексики и грамматики, членов предложения и частей синтагм и парадигм, синхронии и диахронии. В ономатопоэтической теории реконструкция опирается на дедуктивные выводы из заранее сформулированных принципов, которые вместе составляют модель становления системы языка. Таким образом, теория Штейнталя - Потебни - это теоретическая реконструкция языка как целого, данная в виде дедуктивно развиваемой модели.

Введенный в научный оборот материал языков, представленных во всех частях света, потребовал классификации языков по существенным признакам. В соответствии с идеей эволюции классификационные признаки, для того чтобы быть существенными, должны быть исторически обоснованными. Общая представленность черт языкового строя в ряде родственных языков есть в то же время признак архаики этих черт (если исключить конвергенцию форм, возникающую под влиянием внешних условий).

Письменные языки стали изучаться в основном не как графические системы, а как отражение устной речи. Такой тип исследования служил проникновению в исходные структуры языка.

Содержание языков (слов и текстов) также стало рассматриваться не с точки зрения ясности, точности, краткости выражения мысли, а с точки зрения глубины этимологии, где представление, образ и понятие еще недостаточно расчленены. На первый план выступили те стороны психологии речи, где сцепление мыслей строится по законам ассоциации.

Внимание к этим сторонам языка как языка первичного, литературно необработанного, культурно неразвитого сделало возможным объяснение наиболее древних структур языка. Это объяснение строилось на межъязыковых сравнениях и созданных на их основе классификациях. А. Шлейхер (1821 - 1868) построил генеалогическую(т.е. по происхождению) классификацию индоевропейских языков, расположив их в виде родословного древа [17]. В основание был помещен некий язык, который в настоящее время не представлен. Однако этот язык необходимо постулировать по условиям развития родственных языков от языка-основы (общего предка). Поэтому генеалогическая классификация выводит существующие явления (и языки) из предшествующих.

Предположение о наличии общих предков у современных родственных языков, а следовательно, и разных предков для разных семей и групп языков потребовало предположительного описания черт этих языков-основ. Такое гипотетическое описание вслед за Шлейхером стали называть реконструкцией.

Содержанием реконструкции является восстановление существенно необходимых языковых черт, связывающих современные родственные языки. Однако не исключается и определенная фантазия для придания этим общим чертам необходимых дополнений, чтобы реконструкция была не схемой, представляющей итоги сравнения, но оживлялась воображением, необходимым для гипотетического воссоздания реальности. Так поступают все, кто занимается реконструкцией, прежде всего палеонтологи, так поступил и Шлейхер, создав свою знаменитую басню-текст на реконструированном языке. Реконструкция есть особого рода теоретическая модель. В этой модели отражены основные свойства языков или языковых явлений, которые моделируются. Реконструкция, с одной стороны, должна отразить общие и потому существенные стороны сравниваемых языков, а с другой стороны, существенные свойства связать в систему*.

*(Метод реконструкции широко используется науками, исследующими временную изменчивость объектов: археологией, палеонтологией, искусствоведением и др., а также естественноисторическими науками. С помощью реконструкции познается скрытый от непосредственного наблюдения процесс исторического развития.)

В ономатопоэтической теории происхождения языка реконструкции подверглись не общие черты какой-либо семьи или группы языков или отдельного явления в этих языках, а структура языка в ее становлении. Были выработаны основные требования к модели формирования языка: 1) необходимо представить картину становления членораздельной речи отдельного индивида и одновременно общества в целом; 2) речь должна быть рядом звуков, несущих смысл не только в целом, но и в своих частях, т.е. обладать ярусной организацией; 3) сами части звуковых рядов должны передавать разные значения - лексические, грамматические, образные, понятийные, модальные; 4) значения частей звукоряда должны сохраняться в разных высказываниях и вместе с тем несколько изменяться в своем значении, т.е. должны показывать механизм сложения этимологического значения и противопоставленного ему актуального значения (лексического, грамматического и модального), а также механизм изменения звучания речи при сохранении определенных устойчивых качеств языка (т.е. дать, так сказать, этимологию звука и его актуальную представленность).

При этом ономатопоэтическая теория происхождения языка не рассматривала некоторые стороны жизни языка, изучавшиеся другими теориями. К ним относятся проблемы: именования; социальной структуры имени; мышления как источника становления и развития языка; отношения языка к другим сторонам жизни человека (т.е. взаимодействие языка с природой, семиотикой и техникой через посредство человека); неравенства людей относительно языка; создания специализированных языков; социального установления языковых норм и совершенствования языка как инструмента культуры. Задача ономатопоэтической теории заключалась именно в этих отвлечениях, и ее выводы нужно оценивать в свете этих отвлечений.

Исходя из перечня процессов, которые должны моделироваться, были отобраны три исходных момента: 1) традиция передачи от человека к человеку и от поколения к поколению сходными звуками сходных же значений; 2) обобщение всех видов значения, представленных в языке; 3) усложнение звукового состава высказываний путем образования в них внутренней структуры.

Традиция использования сходных звуков в сходных значениях рассматривалась как воспроизведение разными индивидами примерно одного и того же высказывания (или части его). Обобщение разных, но родственных значений происходит благодаря сходству звуков. Повторение сходных звуков в сходных значениях происходит в результате действия механизма ассоциаций. Ассоциация позволяет связать сходные звуки со сходными значениями и образовать единицы языка. Ассоциация соединяет предшествующее употребление единицы языка с ее последующим употреблением.

Становление ономатопоэтической теории происхождения языка проходило в три этапа: в работах В. Гумбольдта, Г. Штейнталя, А.А. Потебни. Идея фактически была сформулирована В. Гумбольдтом (1767 -1835) в работе "О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества". В этой же работе дана общая схема теории происхождения языка. Еще не назвав свою теорию ономатопоэтической, Гумбольдт предложил ее основной тезис: язык есть самозарождающееся и самодвижущееся целое - энергия. В этом самодвижении в равной мере участвуют такие компоненты, как "дух народа" - общее идеальное целое во внутренней стороне языка, духовном достоянии некоторого народа; внешняя форма языка - его звуки, оформляющие высказывания, и внутренняя форма языка - способ соотнесения конкретных комплексов звуков с характерными для данного языка значениями. Сцепление всех трех компонентов приводит к становлению языка, является источником самодвижения языка, его энергией.

Развивая идеи Гумбольдта, Г. Штейнталь (1823-1899) рассматривает происхождение языка как момент становления человека общественного. Формирование человека общественного мало затрагивает конституцию человека, явившуюся результатом биологической эволюции, но изменяет условия коллективной жизни людей прежде всего путем создания условий для деятельности разума, возникающих, по Штейнталю, со времени становления языка.

Факт становления языка есть как бы спонтанная мутация в жизни орды антропоидов. Особенностью этой мутации является то, что она происходит как "игра", развлечение или отдых. В момент "игры" один из членов орды воспроизводит сигнал, который орда использовала в совместных действиях; этот сигнал остальные члены орды повторяют. Здесь Штейнталь подчеркивает три момента: 1) язык возникает из сигнала, поданного вне ситуации, когда сигнал употребляется; 2) язык возникает как повтор привычных звуков; 3) язык возникает при потребности у индивида в эмоциональной экспрессии, напоминающей экспрессию художественную.

Когда сигнал повторяется другим членом орды (или группой членов), возникает прообраз внутренней стороны языка, так как сигнал, служивший основанием для организации действий, теперь, благодаря ассоциации по смежности, связывается с ситуацией, когда сигнал подавался. Повторение сигнала (особенно многократное) вне сигнальной ситуации, благодаря механизму ассоциации, закрепляет ассоциативную связь между картиной, рисующейся в представлении индивида, и самим сигналом. Так возникают две стороны знака, внутренняя сторона которого - представления о вещах, а внешняя - представления о звуках сигнала, поданного за пределами сигнальной ситуации. Эта ассоциативная связь отличается автоматизмом в использовании, экспрессивностью и эстетической направленностью.

По схеме образования в психике индивида двустороннего знака ономатопоэтическая теория происхождения языка строит механизм образования членораздельной речи. Если вне сигнальной ситуации совместить два и более сигнала в одном выкрике-высказывании, то это даст сочетание представлений в душах говорящего и слушающего. Сочетание представлений образует новое качество мысли - предикацию. Так делается шаг к абстрактному мышлению.

При сочетании представлений в предикации одно представление конкретизирует другое, ведущий признак предмета выделяется из целого комплекса его признаков. На базе основного признака формируется понятие. Так повторение сочетаний представлений ведет к образованию понятий, закрепленных посредством ассоциации за определенным словом, и слово становится выразителем понятия.

Предлагаемый ономатопоэтической теорией происхождения языка механизм образования понятий позволяет объяснить явления полисемии и омонимии. При полисемии языковая единица, за которой ассоциативно закреплено одно представление, входит в привычные сочетания не с одной, а с двумя или несколькими разными языковыми единицами, ассоциативно связанными с разными представлениями. Отсюда в исходном представлении выделяются не один, а два и более ведущих признака. Поэтому одно представление может послужить основой для создания двух и более родственных семантически, но разных понятий (например: ворота, ведущие во двор и ворота на футбольном поле). Если родство понятий по одному общему исходному представлению в ходе пользования языком будет утрачено, то из полисемантической, но единой единицы языка образуются две омонимические единицы (например: рубашка ночная и рубашка котла). С помощью данного механизма развития значений ономатопоэтическая теория объясняет стилистические фигуры, сводя их (для семантических процессов, происходящих в слове) к двум основным - метонимии и метафоре.

Синонимия и омонимия могут, по ономатопоэтической теории происхождения языка, формироваться и другим путем - через различие и тождество звуковых представлений. Сами же звуковые представления по способу создания звуков могут объединиться или, напротив, не совпасть, разъединиться. Соответственно изменятся и смысловые отношения. В случае объединения или совпадения звучаний образуются омонимы вида линь 'канат' и линь 'рыба'. В случае разъединения звучания могут разъединиться и значения (например: тяжелый предмет, но тяжкий труд).

Так различные семантические процессы получают в ономатопоэтической теории происхождения языка единое толкование - историческое изменение одной из сторон ассоциации (либо представления звука, либо представления предмета). На основании этого могут быть объяснены различия грамматического и лексического значений. Грамматические значения формируются в результате двух противоположных процессов. Если какой-то элемент языка начинает употребляться в сочетании с потенциально неограниченным количеством других элементов, то такой элемент переходит в разряд грамматических элементов. Содержащееся в нем изначальное представление сочетается с большим количеством других представлений. Благодаря этому элемент с широкой сочетаемостью может стать грамматическим и по значению.

Другой процесс состоит в том, что в звучании разных слов выделяется один общий элемент, который в сознании говорящих связывается с определенным представлением, также вычленяемым как обобщение значений породивших его слов. Так, например, в результате переразложения вожатай - вожатый образуется суффикс -am-в слове вожатый.

Эти и подобные рассуждения очень удачно объясняли механизм исторической изменчивости языка. На основании ономатопоэтической теории происхождения языка хорошо истолковываются все факты, наблюдаемые при сравнительно-исторических исследованиях родственных языков. Аппарат понятий ономатопоэтической теории совпадает с аппаратом понятий сравнительного метода. Так ономатопоэтическая теория закладывала основы сравнительно-исторического языкознания.

А.А.. Потебня (1835 -1891) сделал следующий шаг по пути развития ономатопоэтической теории происхождения языка. Основным источником движения в языке Потебня предложил считать поэтическое творчество [15]. Это предположение отвечало характеру развития литературной речи в конце XIX в., когда художественная литература стала самым массовым и влиятельным ее видом.

В своей теории словесности Потебня постулировал творчество в языке только как поэтическое, которое является единственным источником языковых новаций [14]. Новации в языке, возникшие в результате поэтического творчества, далее частично переходят в общеупотребительный язык, "прозаизуются", т.е. становятся нетворческими воспроизводимыми элементами речи.

Так понимались отношения между поэзией и прозой; творческий характер прозы и формы творчества прозаиков Потебней отрицались.

Поэтическое творчество Потебня понимал как спонтанное для языкового сознания поэта. Сами формы языка в сочетании с энергией творящего духа поэта давали поэтическое произведение и содержащиеся в нем языковые новации. Эти новации либо одобрялись аудиторией, либо отвергались (нередко вместе с поэтическим произведением). При этом поэт и аудитория лишь частично объединены содержанием текста: замысел поэта понимается аудиторией несколько по-своему и всегда неполно. Вместе с тем восприятие поэтического произведения должно быть творческим; читатель и слушатель обязаны вносить и нечто свое в осознание смысла произведения*.

*(Логически организованные формы речи, требующие адекватного истолкования замысла, не рассматриваются. Приблизительное, ассоциативное языковое мышление не может подменить собой понятийного и образного мышления, в которых хорошо реализуется адекватность понимания речи говорящим и слушающим. )

Мысль Потебни о том, что источник развития языка находится только в поэтическом творчестве, возникла, по-видимому, потому, что исследование ассоциативного механизма в ономатопоэтической теории происхождения языка и сравнительно-историческом языкознании было отождествлено с поэтическим творчеством по некоторой близости их черт. Вот почему современники Потебни Ф.Ф. Фортунатов, А.А. Шахматов, И А. Бодуэн де Куртенэ и многие другие филологи - не поддержали этого взгляда. Шахматов предложил иное объяснение психологических механизмов речи, а Бодуэн де Куртенэ отделил моменты языкового мышления от мышления как отражения мира. Г. Г. Шпет (1879 - 1940) показывал, что ассоциативный механизм внутренней формы слова и словесности применим не только к поэтическим структурам речи*. Он доказал, что членение речи по внутренним формам, отвечающим отражению мысли в слове, происходит и в логической речи-мысли и в риторической речи-мысли, и тем самым утвердил творческий характер не только поэзии, но и прозы.

*(См.: Шпет Г.Г. Эстетические фрагменты. Пб., 1922 - 1923.)

В.В. Виноградов (1895 - 1969) квалифицировал теорию словесности Потебни как субъективно-идеалистическую [6]. Однако для своего времени теория Потебни была прогрессивной по своим гражданским устремлениям и во многом определила направленность художественного творчества у символистов, акмеистов и даже у футуристов. Учение Потебни оказало сильное влияние на преподавание языка, что отразилось и на современной структуре филологического образования, когда филология объединяет литературоведение и языкознание.

Связь языка и народа Потебня объяснял в националистическом духе. Он считал, что изначальный тип языкового творчества и созданный им тип языка предопределяют дальнейшее языковое творчество. Мировоззрение народа объясняется качествами его языка, а значит, формы жизни, тип и навыки мышления предопределены языком.

Определенная научная односторонность теории Потебни состоит в том, что она объясняет строение общества из языка, тогда как язык является лишь частью существования общества.