RABOChAYa_TETRAD__RUS_YaZ_I_KUL_TURA_REChI

Есть ли жизнь без мата?

Один атом

ругался матом,

и за это его исключили из молекулы.

Это ироничное трёхстишье принадлежит известному советскому поэту, очень остроумному человеку Михаилу Светлову (именно он написал «Гренаду»). Оно часто мне вспоминается, когда слышу в стенах нашего вуза ненормативную лексику. Интересно, думаю я, а можно студента за мат исключить из университета или это из области атомарно-молекулярных фантазий?

Конечно, если нецензурная брань прозвучит публично в аудитории во время занятий да ещё будет адресована конкретному человеку, то подобное поведение будет квалифицировано как хулиганство. Нарушитель понесёт соответствующее наказание, предусмотренное административным кодексом, – штраф или лишение свободы до 15 суток.

А если ненормативная лексика звучит на перемене в студенческом кругу, среди своих, но так, что её слышат ни в чём не виноватые уши? Что делать, если студент, не заботясь о конфиденциальности, прибегает к таким запредельным выражениям, место которым на самом дне жизни? Про конфиденциальность матерной лексики я не шучу. Исторически этот древнейший пласт русских слов обслуживал небольшую группу людей и ситуаций. Мужчины использовали брань сначала как магическое средство в ритуальных обрядах, вызывающих плодородие земли. Церковь, наложив запрет на языческие верования, запретила и эту разновидность экспрессивной лексики. Однако речь, затрагивающая материально-телесный низ, продолжала жить за счёт своей карнавальной сущности – нарушение запрета было сопряжено с огромной эмоциональной встряской.

И ничего нет парадоксального в том, что мат, с одной стороны, запрещали, а с другой – он продолжал существовать. Дело в том, что запрещали не столько сам матерную лексику, сколько сферу его функционирования. Как это ни странно прозвучит, для «неприличных слов» всегда в обществе существовал неписаный кодекс их использования. Например, мат был неприемлем в устах женщин, детей и подростков или при них. Мат изначально был и долгое время оставался прерогативой мужских сообществ. Это был язык для своих, сокрытый от посторонних. Нарушение этого негласного запрета отразилось в появлении слова «похабный», то есть бесстыдный, непристойный. Так характеризовали тексты (и поведение) с неуместным использованием матерной лексики.

Почему же сейчас нарушен этот неписаный кодекс, и право на бранную лексику, бывшее когда-то исключительно мужским, распространилось на самые широкие слои населения? Причём настолько широкие, что сложились такие крайние мнения: русский не может без мата и все вокруг сейчас матерятся. Это, конечно, преувеличение.

Русские не более склонны к сквернословию, чем многие другие народы. Количество «ругательных» слов в русском языке отражает общую картину его богатства. Однако, что отличает современное речевое поведение – это языковая распущенность, не желание считаться с элементарными приличиями. Языковеды называют это легализацией мата в российском обществе. Чем опасно это явление и так понятно. Как ясны и его причины. Главную роль в этом сыграли социальные изменения и последовавшие за ними культурные сдвиги. Лингвисты и культурологи (Б.А. Успенский, Б. Ларин, О. Трубачёв) относят матерщину к антикультуре, применение такого рода выражений возможно только в рамках анти-поведения, ситуации карнавала (М. Бахтин).

Посмотрите ещё раз на синонимы сочетания «бранная лексика» – нецензурная, неприличная, ненормативная, непристойная, бесстыдная. Надо ли говорить, что не только последние десятилетия наша страна освобождалась от устаревающих понятий «стыд», «пристойность» и уж тем более от «цензуры», расширяла до невозможности границы «нормы» и «приличий». В результате на свет явился новый тип речевого поведения, в котором пределы дозволенного стали чуть ли не бескрайними. Сложилось общее информационное поле, в которое мат был допущен на общих основаниях, то есть так же, как и общеупотребительная лексика. Именно поэтому молодые люди уже не замечают, когда они переходят границу ранее строго, а теперь слабо регулируемого обществом запрета.

Однако хочется предостеречь. Если, занизив планку дозволенного, часть общества поменяла отношение к мату, это не значит, что изменилась его сущность, само явление не стало от этого безобидным. Мат продолжает оставаться грубой лексикой, уместной в закрытых мужских компаниях или ритуалах (свадебных, святочных и пр.).

Любое матерное выражение несёт в себе «отрицательный заряд» при публичном произнесении, ведь это лексика запретного (табуированного), глубоко личного, сокрытого от посторонних материально-телесного низа. И охватившая страну «блиномания» (привычка вставлять в свою речь «блин») не что иное, как эвфемистическая замена неприличного слова. С ним, как и с другими языковыми средствами, надо уметь правильно обращаться, то есть в дозволенных пределах, отведённых ему и другим подобным словам нашей богатейшей славянской культурой.

Чтобы у вас не было искушения упрощённо понимать рассматриваемую нами сущность, посоветую познакомиться либо с книгой В.И. Жельвиса, либо со статьёй Б.А. Успенского. Быть может, тогда вы более осознанно определитесь с пределами речевой и социальной нормы.

Жельвис В.И. Поле брани: сквернословие как социальная проблема в языках и культурах мира. М., 2001. – 349 с.

Б.А. Успенский. Экспрессивные выражения и культ матери-земли (легко найти в Интернете).

Опубликовано в: Новая университетская жизнь, 5.03.2009.

___________________________________________________________________________

Содержание