4.3.1. Контрастивная фонетика и контрастивная фонология

В предыдущем разделе я говорил, что грамматический анализ касается скорее типов, чем их физических проявлений, или экземпляров. Иными словами, грамматисты изучают функциональные модели классов лингвистических единиц, а не отдельные слова и морфемы как физические сущности. Сходным образом можно разграничить роли фонетиста и фонолога. Изучая звуки языка, фонетист имеет дело с тремя типами физической реальности:

1.                «Его интересует то, как приводится в движение воздух, т.е. движение речевых органов... Эта область обычно называется артикуляторной фонетикой» (О'С оппог 1973,16).

2.                «Его интересует то, как воздух вибрирует между ртом говорящего и ухом слушающего... Это область акустической фонетики» (там же).

3.                «Его интересует процесс слушания, слуховое восприятие, относящееся к сфере деятельности мозга ... Это область ауди-тивной фонетики» (там же).

Далее, говорящие на одном и том же языке могут говорить с разным акцентом. Эти различия могут быть отнесены за счет разных региональных, социальных либо чисто индивидуальных условий, и задача фонетиста — устанавливать и классифицировать такие вариации и определять сферу их распространения. В этот момент дело в свои руки берет фонолог, хотя, конечно, вполне может оказаться так, что фонетист и фонолог — одно и то же лицо. Однако фонолог имеет дело не столько с тонкими деталями фонетических вариантов, сколько с функциональной идентичностью, своего рода экземплярами типов этих вариантов. Как «функционального фонетиста» фонолога интересует «то, как звуки функционируют в конкретном языке, сколь много или немного из всех возможных в различных языках звуков используется в данном языке и какова их роль для передачи значимых противопоставлений в языке» (О'С о п-пог 1973, 16).

Такое разделение фонетических наук на два направления немедленно ставит контрастивиста перед проблемой : чем ему заниматься — контрастивной фонетикой или контрастивной фонологией? В рамках первой ему предстоит детально описывать звуки в паре языков и затем некоторым образом устанавливать соответствия между определенными звуками этих языков в целях последующего сравнения. Однако можно ли устанавливать эти соотношения на дофонологическом этапе, т.е. без ссылки на функциональные различия? Разумеется, это возможно, если взять в качестве критерия сравнения артикуляционную таблицу МФА: на основе этого артикуляционного эталона можно сравнивать сходные звуки Я1 и Я2 и, например, идентифицировать их как «лабио-дентальные фрикативные» или «полузакрытые неогубленные гласные». Осуществимость этого подхода гарантируется тем, что языки мира имеют тенденцию использовать звуки, производимые с помощью ограниченного числа комбинаций артикуляторных признаков. В этом нет ничего удивительного ввиду того, что голосовой аппарат у всех жителей Земли физиологически одинаков: «Возможно, самое интересное в фонетической стороне языка вообще — то, что при тех огромных возможностях с точки зрения количества и состава звуков, которые может производить голосовой аппарат человека, лишь небольшая часть этого потенциального разнообразия действительно используется в естественных языках» (St осkwe 11, Bowen 1965, 3). Таким образом, первое направление в фонетике КА — это сравнение звуков Я1 и Я2, имеющих общую артикуляционную базу.

Второе направление — скорее физическое, чем физиологическое, и связано с акустическими свойствами звуков речи. Если сравнить начальные звуки во французском слове pâle 'бледный' и в английском слове pal'приятель', можно установить, что английский взрьюной в этой начальной позиции сопровождается выдохом, или «аспирацией», чего нет у французского взрывного. Хотя можно установить и артикуляционную причину этого различия, его легче продемонстрировать и описать в акустических терминах. Существуют даже приборы, например звуковой спектрограф, которые записывают появление такой аспирации. Аналогично акустические различия, которые можно продемонстрировать инструментально, имеются у «похожих» гласных в английском слове spleen [splin] 'сплин' и в немецком слове Spiel [/pil] 'игра'. Таким образом, акустическое направление в фонетике КА заключается в сравнении физически сходных звуков Я1 и Я2 и фиксации различий, сопровождающих это сходство.

Третий тип фонетики — это аудитивная фонетика, она занимается сообщениями, передаваемыми ухом мозгу. Возьмем простой пример на материале одного языка. Можно показать, что в английских словах /pit/ и /spit/ соответственно первый и второй согласные сегменты различны: в первом слове /р/ аспирирован, а во втором нет. Тем не менее ухо англичанина не посылает в его мозг никаких инструкций, регистрирующих это фонетическое различие, - и на слух, и содержательно [р] и [р'] воспринимаются как одна и та же фонема /р/. Заметим, что мы говорим сейчас о двух аллофонах, являющихся экземплярами одного и того же типа, как об имеющих одинаковые функции в системе английского языка. Мы не занимаемся более ни физической, ни физиологической реальностью, а лишь реальностью содержательной. Теперь наша область — функциональная фонетика, или фонология. Хотя мы проиллюстрировали этот принцип на материале одного языка, он не менее убедительно может быть применен и при сравнении языков и лежит в основании фонологического КА.

Возьмем латеральные звуки в английском и русском языках, В каждом из них по два латеральных звука: «светлый» [1] и «темный» [1] в английском языке являются оба альвеолярными латералами, однако при произнесении [1] передняя часть языка выше, чем задняя, тогда как при произнесении [\] расположение органов речи прямо противоположное. [1] выступает перед гласными, [\] — в остальных позициях, т.е. перед согласными и в конце слов. В русском языке тоже два латеральных: [1] и [1] — веляризованный и палатализованный. [I] — «латеральный фрикативный, обычно звонкий, произносится при понижении средней части языка, в результате чего возникает „тусклый", „глухой" звук низкой тональности, что-то вроде [\] в английском слове bull 'бык' (В i dwell 1969, 2), В описании Бидуелла содержится вполне достаточное основание для соотнесения русских и английских латеральных как с точки зрения артикуляционных, так и с точки зрения акустических свойств. Однако каков их функциональный статус? Для говорящего на английском языке [1] и [1] являются аллофонами одной фонемы в том смысле, что оба посылают в мозг одно и то же «сообщение», а именно: что в обоих случаях используется фонема /1/. Это можно проверить, специально заменив в слове светлый вариант фонемы на темный и наоборот: для англичанина [hp] — это все-таки lip, a [fil] — fill, и, когда он слышит, как ирландец говорит [fil mai glees] вместо [fil mai glas]: 'плесни мне в стакан', сообщение ему понятно. Для русского [1] и [1] имеют разный статус, так как передают различие в значении, ср.: [dal] дал и [dal] даль. Брызгунова (Брызгунова 1963, 83) приводит списки «минимальных пар» для иллюстрации фонематического статуса противопоставления \\\\ /1/ в русском языке. В этой связи следует отметить один важный факт: объективно близкие звуки в разных языках могут иметь разный функциональный статус: в Я1 некоторое различие может игнорироваться и два звука речи могут рассматриваться как «одно и то же», тогда как в Я2 то же самое объективное различие считается функционально значимым. Именно этот факт является краеугольным камнем всей контрастивной фонетики и фонологии.