1.4. Ka и билингвизм

Я охарактеризовал КА как разновидность межъязыкового исследования или, по терминологии Вандрушки (Wandruszka 1971), «интерлингвистики». Как разновидность интерлингвистики, а также в некоторых других отношениях, КА имеет много общего с изучением билингвизма. Исследование билингвизма, по определению, является не исследованием отдельных языков или языка вообще, а исследованием ситуации владения двумя языками. Если речь идет о том, что двумя языками владеет один коллектив, мы говорим о коллективном билингвизме; если объект изучения — человек, владеющий двумя языками, мы имеем дело с индивидуальным билингвизмом: именно это второе понятие и является предметом исследования КА. Билингвизм обозначает ситуацию, когда человек или общество владеют двумя языками, а КА занимается тем, как монолингв становится билингвом, его билингвали-зацией, если угодно. Различие между этими двумя направлениями можно квалифицировать как занятия существующим билингвизмом, с одной стороны, и зарождающимся билингвизмом — с другой (D i е b о 1 d 1961).

Я не буду пытаться восстанавливать историю КА, Ди Пьетро (Di Pietro 1971, 9) усматривает один из первых примеров КА в книге К. Грэнджента, посвященной звуковым системам немецкого и английского языков, опубликованной в 1892 г. (Grandgent 1892). Для меня лично современный КА начинается с книги Ладо «Лингвистика поверх границ культур» (Lado 1957). Бесспорно, однако, что стимулом для Ладо явились две более ранних книги по языковой интеграции иммигрантов в США: я имею в виду книги Вайнрайха (Weinreich 1953) и Хаугена (Н a u g е п 1956), представляющие собой исследования билингвизма у иммигрантов. Здесь мы наблюдаем историческую связь между КА и исследованиями билингвизма.

Ряд исследователей сомневается в правомерности этой связи, утверждая, что работы Вайнрайха и Хаугена содержат анализ воздействия второго языка (американского варианта английского языка) на знание и сохранение родного языка, тогда как КА имеет дело с результатами влияния родного языка на изучаемый иностранный язык, таким образом, направленность — прямо противоположная. Так, Дьюли и Берт (Du lay, Burt 1974, 102) разделяют эти сомнения, приводя цитату из Хаугена (Hau gen 1956, 370): «... влияние испытывает язык изучающего, а не язык, который он изучает». В ответ можно заметить, что Вайнрайх не упоминает о направленности, говоря об «...отклонении от норм в обоих языках», и даже замечает, что сила интерференции больше в направлении РЯ -> ИЯ (что входит в компетенцию КА). Он пишет:

«Существует общепринятое мнение, едва ли не подтвержденное

психолингвистическими данными, что язык, изученный первым, или родной язык, занимает привилегированное положение с точки зрения сопротивления интерференции» (\Veinreich 1953, 88). Существует еще одно заслуживающее внимания различие между исследованиями этих двух типов, мы уже упомянули о нем (с. 208) в терминах противопоставления: «онтогенез/филогенез». КА исследует то, как РЯ воздействует на изучение ИЯ у одного человека, тогда как в работах Вайнрайха и Хаугена изучались долговременные, распространяющиеся за пределы одного поколения результаты языковых контактов. В КА рассматривается «речь», у Вайнрайха и Хаугена — «язык», в КА — «интерференция», в их работах — «интеграция». Если это так, то возникающее различие довольно существенно; в конце концов, зачем было бы Соссюру настаивать на дихотомии язык/речь, не имей она столь фундаментальной важности для лингвистики? Я бы ответил на это, что необходимая для лингвистики дихотомия не обязательно должна быть столь же значимой для «интерлингвистики», если вновь воспользоваться термином Вандрушки. В действительности появляются все новые и новые данные, свидетельствующие о том, что в рамках интерлингвистики процессы, вызывающие языковые изменения в ситуациях контакта на протяжении нескольких поколений, очень напоминают процессы, определяющие усвоение человеком ИЯ в интервале нескольких недель. Исторические этапы процессов пиджинизации и креолизации языков (\У Ъ. \ п п о т 1965) очень похожи на те этапы, которые проходит человек, изучающий ИЯ. Вначале идет процесс упрощения, включающий потерю флексий, связки, функциональных слов типа артиклей, после чего начинается процесс постепенного усложнения, уподобляющий язык-посредник нормам изучаемого языка. Эти проблемы обсуждаются в (Р е г % и в о п 1971), а их значение для обучения иностранному языку—в (\Viddowson 1975). Я вновь обращусь к понятию языка-посредника и к еще одному противопоставлению, принятому в исследованиях по билингвизму (противопоставлению сложный/согласованный билингвизм) в главе 6, посвященной применению КА в преподавании. А сейчас настало время обратить наше внимание на психологические основания КА.