§ 3. Структурно-типологическая характеристика языковых норм

Остановимся подробнее на типологическом анализе структуры языковых норм современного русского литературного языка.

Как уже было отмечено, традиционная классификация данного вида норм имеет уровневый характер. Язык представляет собой сложную организацию, в пределах которой выделяются разные уровни: фонетический, морфологический, лексический и синтаксический. Употребление средств каждого из них регулируется определенными нормами. Соответственно выделяют нормы орфоэпические (произносительные), акцентологические (правила постановки ударения), лексические (нормы словоупотребления) и грамматические, которые можно разделить на две группы: нормы морфологические и синтаксические. Кроме того, выделяют нормы орфографические и пунктуационные. Если акцентологические и орфоэпические нормы значимы только для устной формы речи, то орфографические и пунктуационные – для письменной.

С.И. Ожегов отмечал «Произносительная, грамматическая и лексико-стилистические сферы современной литературной речи по свойствам своей структуры требуют различного подхода». На протяжении трех веков (XVIII-XX) вопросы нормализации языка рассматриваются русистами в соответствии с теми закономерностями, которые отличают один уровень языковой системы от другого.

Так, принципы нормализации орфографии разрабатывались начиная с трудов В.К. Тредиаковского в XVIII веке и особенно активно в конце XIX века (см. работы Я.К. Грота, Д. Н. Ушакова, К.И. Былинского, С.И. Ожегова и др.).

Акцентология и орфоэпия нормы литературного языка получили должное освещение в работах Р.И. Аванесова, В.В. Колесова, М.В. Панова, В.Л. Воронцовой, А.В. Суперанской и др.

Положение об уровневой реализации нормы особенно наглядно подтверждается при рассмотрении категории вариантности поскольку нормализация уровней языка – это прежде всего пристальный анализ реальных вариантов, образующих понятия «динамика», «функционирование», «колебание нормы».

Помимо традиционной, существует также и перспективная классификация норм по функциональным разновидностям и подсистемам литературного языка, в которой выделяют нормы разговорной речи и кодифицированного литературного языка, а также коммуникативные нормы — адекватность коммуникативного процесса ситуации общения, ценностям, стандартам, существующим в данной культуре.

Исследование структурных типов языковых норм является главной задачей ортологии как особого раздела культуры речи.

Понятие ортологии (от греч. оrthos – прямой, правильный и logos – слово, понятие, учение) как учения о «правильной» речи возникло в 60-е годы и активно использовалось в работах О.С. Ахмановой, Ю.А. Бельчикова, В.Ф. Беляева именно в структурно-типологическом смысле.

На сегодняшний день структурно-типологическое определение ортологии может рассматриваться как общепризнанное. Так, в «Словаре-справочнике лингвистических терминов» Д.Э. Розенталя, М.А.Теленковой [1985: 182] дается следующая дефиниция: «Ортология – учение о правильности, нормативности речи». В энциклопедии «Русский язык» [1997: 300] ортология трактуется как «раздел языкознания, объектом которого является теория правильной речи». С.И. Виноградов рассматривает ортологию как часть культуры речи, как «относительно автономное направление исследований, объектом которого является языковая норма» [Виноградов 1996: 124].

С развитием ортологии как относительно самостоятельного раздела культуры речи, появилось понятие ортологического анализа, цель которого – дать комплексную характеристику того или иного языкового явления с точки зрения его нормативности, правильности, соответствии общепринятым нормам русского литературного языка. В настоящее время выделяют два основных подхода к ортологическому анализу, первый определяют как «единицецентрический», а второй – как текстоцентрический [Жукова 2002: 125].

В рамках первого подхода дается нормативная оценка языковой единицы (или её варианта) независимо от конкретного контекста или ситуации общения. Например, из двух произносительных вариантов афера и афёра как правильный, нормативный рассматривается только первый, а второй оценивается как просторечный, нелитературный, хотя и достаточно употребительный.

При втором подходе нормативная оценка языкового явления дается с учетом контекста, конкретного текста или ситуации общения, в которой используется анализируемая единица. В современных исследованиях по проблемам ортологии высказывается мнение, что именно текстоцентрический подход является наиболее востребованным, поскольку чаще приходится оценивать именно употребление той или иной языковой единицы в рамках конкретной ситуации (или в тексте).

Нормы произношения и ударения

Произносительные нормы устной речи изучает орфоэпия. Проблема нормы существует там, где есть возможность выбора, где из двух или более вариантов необходимо выбрать один правильный, например, как следует произнести: було[ш]ная или було[ч]ная. Орфоэпия изучает варианты произносительных норм литературного языка и вырабатывает орфоэпические рекомендации, правила употребления этих вариантов. Для орфоэпии не представляет интереса то, что устойчиво в произношении. Так все русские, говорящие на литературном языке, произносят в конце слова на месте звонких согласных глухие: зу[б]ы - зу[п]. Колебаний в данном случае нет, следовательно, эти явления должны рассматриваться фонетикой, а не орфоэпией.

Основной орфоэпической нормой при произношении гласных звуков является закон редукции. В устной речи только ударные гласные произносятся в соответствии с фонетической нормой. Гласные, находящиеся в безударной позиции, произносятся менее четко и длительно (в этом случае говорят о количественной редукции), а иногда и вовсе заменяются другими гласными звуками (качественная редукция).

Орфоэпической нормой в области произношения гласных звуков является аканье: гласные [а] и [о] в начале слова без ударения и в первом предударном слоге произносятся как [а]: огород – [а]г[а]род. В остальных безударных слогах на месте о и а после твердых согласных произносится краткий (редуцированный) звук, который условно обозначается буквой [ъ]. Например: молоко – м[ъ]локо, сторож – стор[ъ]ж.

Отсутствие редукции гласных соответствует не литературным произносительным нормам, а диалектным особенностям. Так, побуквенное произношение слова [молоко] - пример окающего говора, а замена безударных гласных на [а] без редукции – [малако] – случай сильного аканья.

Для современного русского литературного произношения характерно также иканье: совпадение всех гласных звуков, кроме [у], в первом предударном слоге после мягких согласных в звуке [и] с призвуком [э], который обозначается обычно так: [и^э]. Поэтому мы произносим река как р[и^э]ка, а пятак как п[и^э]так.

Эканье – это совпадение в той же позиции в звуке [э] с призвуком [и] гласных неверхнего подъема: р[э^и]ка, п[э^и]так. Эканье – норма сценической речи.

Звуки [ш], [ж], [ц] в древнерусском языке были мягкие, позже они отвердели, но гласные фонемы по-прежнему произносились как после мягких согласных. В соответствии с эканьем фонемы [э], [о], [а] после согласных [ж], [ш], [ц] реализовались в звуке [э]: шесты – ш[э]сты, цена – ц[э]на. В соответствии с иканьем в этой позиции распространилось произношение [ы]: ц[ы]на, ш[ы]сты.

Возникло противоречие: [ж], [ш], [ц] – твердые согласные, а гласные вели себя после них как после мягких. Это противоречие разрешилось в пользу общей закономерности, гласные после этих звуков стали произноситься как после твердых согласных: в первом предударном слоге фонемы [и], [э] продолжают воплощаться в звуке [ы], фонемы [о], [а] – в звуке [а].

В настоящее время в первом предударном слоге после [ж], [ш], [ц] на месте [а] в большинстве случаев по современной норме произносится [а]: ш[а]гать, ш[а]лить. Однако в некоторых словах перед мягким согласным произносится в соответствии со старой нормой [ы]: ж[ ы]леть, ж[ы]на.

В ХХ веке сначала в разговорной речи, а примерно середины века и в нейтральном стиле литературного языка на месте заударного [ы] в неконечном и конечном закрытом слоге распространилось произношение звука [ъ] (так обозначается краткий гласный звук, который можно услышать, например, в слове опыты - оп[ъ]ты).

Ранее в русском языке для большинства согласных действовала закономерность: согласный, стоящий перед мягким согласным, должен быть тоже мягким. Затем возникла тенденция к отвердению первого согласного. Новая закономерность действует в наше время, захватывая все новые группы согласных. Одни еще произносятся по старым нормам, таково большинство зубных перед мягкими зубными: [с’т’]ена, ка[з’н’]ить. Другие произносятся по новым нормам, таковы губные перед мягкими заднеязычными: ля[мк’]и, тря[пк’]и. У третьих допустимы оба варианта, таковы губные и зубные перед мягкими губными: [д’в’]ерь и [дв’]ерь.

В области произношения согласных основными законами являются оглушение и уподобление (ассимиляция). Для русской речи характерно оглушение звонких согласных в конце слова: луг мы произносим как [лук], сад – как [сат] и др. Согласный [г] в конце слова всегда переходит в парный глухой [к]. Произнесение в этой позиции звука [х] считается диалектной нормой, но не литературной. Исключение составляет слово бог - [бох]. Звук [ г] произносится как [х] в сочетаниях гк и гч : лёгкий – лё[хк]ий.

Звук [ш’] в литературном языке может произноситься в соответствии с фонемой [щ] и сочетанием фонем [сч], [зч], [жч], [шч], [стч], [здч], [жд], например, в словах щука, ищу, счастье, перебежчик и др. Однако раньше на месте этих сочетаний произносился звук [ш’ч’].

В сочетаниях стн, здн, стл согласные звуки выпадают: праздничный – пра[зн]ичный, честный – че[сн]ый.

Кроме того, существует определенная специфика произношения некоторых грамматических форм. Так прилагательные именительного падежа единственного числа мужского рода с твердой основой в русском литературном языке с древности имели окончание –ой: молодой, старой. В церковнославянском языке окончание было –ый: молодый, старый. Впоследствии под ударением установилось окончание –ой, а в безударной позиции употреблялись оба варианта.

Затем без ударения стали писать только –ый, но в произношении сохранились оба варианта: стар[ъй] и стар[ый]. В настоящее время большее распространение получил первый вариант.

В ХIХ в. и в начале ХХ было широко распространено произношение прилагательных на –кий, -гий, -хий и глаголов на –кивать, -гивать, -хивать с твердыми [г,к,х]: мел[къи], посту[къ]вать и т.п. Сейчас же преобладает произношение с мягкими [к’, г’, х’]: мел[к’ии], посту[к’и]вать.

В ХIХ и начале ХХ в. возвратные формы глагола произносились с твердым [с]: бою[с], мыл[с]а. Сейчас наряду с [с] произносится и [с’]. Причем твердый вариант реализуется обычно после [с], после [л] - равноправны оба, в других случаях предпочтителен мягкий звук [с’].

Таковы основные произносительные нормы русского литературного языка, действующие в области гласных и согласных звуков. Как правило, особых затруднений они не вызывают, чаще всего встречаются ошибки при произношении заимствованных слов и слов с орфографическим сочетанием чн.

В конце 19 века произносительной нормой считался вариант шн, так в словарях можно было встретить: моло[ш]ный, вместо сегодняшнего молочный, будни[ш]ый, булаво[ш]ный и т.д. В современной лингвистической литературе такое произношение характеризуется как устаревшее. Сегодня нормой стало орфографическое произношение чн. Однако в некоторых словах, таких как конечно, скучно, нарочно, яичница, скворечник, девичник, прачечная, пустячный на месте орфографического сочетания чн должно произносится шн. Такое же произношение сохраняется в женских отчествах: Ильини[ш]на, Никити[ш]на.

Заимствованные слова обычно подчиняются орфоэпическим правилам русского литературного языка, но иногда не совпадают с ними. Так в некоторых заимствованных словах допускается произношение безударного [о], что для русского языка не характерно, например: боа, досье, кредо, поэт, какао, трио, рококо, радио и т.д., но такое произношение не является обязательным: говорят п[о]эт и п[а]эт, б[о]леро и б[ъ]леро.

В русском языке все согласные (кроме ш, ж, ц) перед гласным [е] смягчаются.

Слова, пришедшие из других языков, часто тоже подчиняются этому правилу, но существует и немало исключений. Всегда смягчаются заднеязычные согласные: [ке]гли, [ке]кс, с[хе]ма. Звук [л] в этом положении обычно тоже произносится мягко: [ле]ди, мо[ле]кула, ба[ле]т и т. д. Согласный перед [е] звучит мягко в следующих словах: декада, дегустировать, пионер, дефис, дефицит, академик, рефери, музей, деспот и во многих других.

Однако в ряде слов иноязычного происхождения твердость согласных перед [е] сохраняется: ш[тэ]псель, о[тэ]ль, с[тэ]нд, ко[дэ]кс, мо[дэ]ль, ка[рэ] и в некоторых других. В случаях, когда возникают затруднения при произношении подобных слов, рекомендуется пользоваться орфоэпическими словарями и словарями иностранных слов.

Допуская несколько вариантов произношения тех или иных звуков, орфоэпия указывает, какое место занимает каждый из этих вариантов в литературном произношении.

Произносительные варианты могут принадлежать разным стилям. Так, для высокого стиля характерно эканье: в[э^и]сна, произношение безударного [о]: н[о]ктюрн, твердого согласного перед [э]: прог[рэ]сс; произношение твердого заднеязычного в форме именительного падежа единственного числа мужского рода прилагательных: гром[къ]ий. В нейтральном стиле произносятся в[и^э]сна, н[а]ктюрн, прог[р’э]сс, гром[к’и]й.

Произносительные варианты могут характеризовать «младшую» или «старшую» норму. Как уже было отмечено, нормы литературного языка устойчивы, но они постоянно изменяются. Новое произношение, возникнув, со временем завоевывает все большее признание, старая норма постепенно уступает ей место и уходит в прошлое. Но на определенном этапе обе нормы сосуществуют.

Нормы ударения (или акцентологические) в русском языке многообразны и, как правило, вызывают немало трудностей. Каждый из нас наверняка сталкивался с проблемой: как правильно сказать у мостА или у мОста, тОрты или тортЫ? Трудность усвоения акцентологических норм связана с разноместностью и подвижностью русского ударения. Разноместность проявляется в том, что ударение может падать на любой слог (первый, второй, третий и т.д.), а подвижность – в том, что в одном и том же слове, при изменении его формы, оно может перемещаться с одного слога на другой, например: плОт - плотОм, язЫк – языкА.

К.С. Горбачевич исследовал основные тенденции в развитии русского ударения. Одной из них является колебание ударения у двух- и трехсложных существительных мужского рода, перемещение его ближе к началу слова. Так, вместо старых норм - обУх, заговОр появились современные - Обух, зАговор. По этой же причине, вероятно, все чаще употребляется вариант договор, который не так давно считался нарушением нормы и воспринимался как ошибка. В последних изданиях Орфоэпического словаря оба варианта - дОговор и договОр приводятся без стилистических ограничений. Тем не менее, большинство носителей языка воспринимают вариант дОговор как ненормативный.

Однако данная тенденция охватывает далеко не все двух – трехсложные существительные мужского рода. По-прежнему правильными считаются варианты приговОр (не прИговор, как иногда можно услышать), квартАл (хотя ненормативное квАртал сегодня очень распространено, что, возможно, в скором времени приведет к изменению нормы, как в случае с дОговором). Так же неизменной остается акцентологическая норма в словах: сантимЕтр, киломЕтр.

В падежных формах одно- реже двухсложных имен существительных мужского рода все чаще оказывается под ударением окончание. Если раньше нормативным считались варианты: у мОста, Угля, Углем, гУся, то сегодня норма допускает оба эти варианта.

Вариантность ударения у существительных женского рода также обнаруживается среди двух- и трехсложных слов. Для большинства характерно перемещение ударения ближе к концу слова. Так возникли варианты маслИна вместо старого мАслина, нуждА вместо нУжда и т.д. Под влиянием этой тенденции появились баржА и петлЯ, которые в последних изданиях словарей расцениваются как равноценные вариантам бАржа, пЕтля.

Неустойчивость ударения характерна для существительных женского рода на –ия: существовали варианты индУстрия и индустрИя, металлУргия и металлургИя. В настоящее время преобладает ударение на –ия.

У имен прилагательных наблюдается перемещение ударения ближе к концу слова, ударным становится суффикс или даже флексия. Отсюда правильными считаются варианты: оптОвый, новорождЁнный, но в то же время: подрОстковый, кУхонный, договОрный.

Считается, что основным направлением акцентологического развития у глаголов является перемещение ударения на корень: вместо старого варианта постлалА сейчас распространен постлАла, вместо дождалсЯ – дождАлся и т. д. Однако это не всегда так, иногда наблюдается обратное движение – с корня на суффикс: Искриться и искрИться, ржАветь и ржавЕть. В настоящее время более употребительны вторые варианты.

Итак, акцентологические нормы русского языка сложны и многообразны. Единых и универсальных правил постановки ударения практически нет, поэтому каждый образованный человек должен знать определенный акцентологический минимум, который необходим ему как в повседневном общении, так и в его профессиональной деятельности. В особо трудных случаях рекомендуется пользоваться орфоэпическим словарем.

Лексические (словарные) нормы русского языка

Под лексическими нормами (или нормами словоупотребления) обычно понимают правильность выбора слова и уместность применения его в общеизвестном значении и в общепринятых сочетаниях. Существуют вполне определенные типы лексических правил, универсальных для всего разнообразия лексических норм. Данные правила описывают факторы лексической семантики и лексической сочетаемости.

Прежде всего, слова (лексемы) следует употреблять в строгом соответствии с их семантикой (значением). Каждое знаменательное слово имеет свое лексическое значение, называя явления действительности, которым соответствуют определенные понятия. При четком изложении мысли каждое слово соответствует своему предметно-логическому значению, в противном же случае речь становится непонятной, а иногда и вовсе приобретает иной смысл. Особую осторожность необходимо соблюдать при использовании лексики заимствованной, недавно появившейся в языке, либо наоборот устаревшей. Незнание точного значения этой группы лексики может привести к серьезным ошибкам.

Нарушение смысловой точности речи может быть следствием смешения паронимов. Паронимы – это близкие по звучанию однокоренные слова, различающиеся значением: практичный – практический, поместить – разместить, эффектный – эффективный.

Сравним употребление многозначных глаголов представить и предоставить:

представить – 1) предъявить, сообщить: представить доказательства; 2) познакомить с кем-либо: представить коллективу нового работника; 3) ходатайствовать о чем- либо: представить к награде; 4) составить, обнаружить: представлять собой значительную ценность; 5) мысленно вообразить: представить себе картину боя; 6) изобразить, показать: представить в смешном виде;

предоставить – 1) отдать в чье-то распоряжение, пользование: предоставить квартиру, 2) дать право, возможность сделать, осуществить что-либо: предоставить слово; 3) разрешить действовать самостоятельно или оставить без присмотра: предоставить самому себе, предоставить случаю.

Очевидно, что глаголы представить и предоставить не могут употребляться один вместо другого.

В некоторых случаях паронимы могут сближаться по смыслу и употребляться в качестве синонимов: проводить / производить опыт, усвоить / освоить материал. Следует учитывать, что слова, образующие подобные синонимичные пары, всегда различаются лексической сочетаемостью и оттенками значения – ср.: усвоить урок – освоить производство.

Паронимы могут различаться стилистической окраской – ср.: туристский – туристический. Туристская путевка и туристическая путевка – эти варианты относятся к разным стилям речи, первый характерен для разговорной речи, второй носит книжный характер.

Для правильного употребления слов в речи недостаточно знать их значение, необходимо учитывать особенности их лексической сочетаемости т.е. способности слов соединяться друг с другом. Нарушение лексической сочетаемости – одна из распространенных ошибок. В одном юридическом документе читаем: «С него взыскали материальный ущерб в пользу потерпевших». Но материальный ущерб возмещают, а взыскать можно деньги.

Или еще пример: «Эта футбольная команда завоевала много замечательных побед». Однако завоевать можно кубок или какое-то место, а победу одерживают.

Невозможность соединения слов в словосочетания может быть вызвана разными причинами и прежде всего – смысловой несовместимостью, например, облокотился спиной; говорят причинить горе, но ошибкой было бы сказать: причинить радость.

Кроме того, в русском языке очень развито такое явление как полисемия, или многозначность, способность слов иметь не одно, а два и более значений. Например, в словаре Д.Н. Ушакова зафиксировано около 40 значений глагола идти. Соответственно каждое их этих значений будет иметь разные возможности сочетаемости с другими лексемами.

Так, слово глубокий в значении «имеющий большую глубину», может соединяться с существительными колодец, река, озеро и т.д.. В значении «достигший предела, полный, совершенный» данное прилагательное сочетается с немногими: глубокая осень, зима, но не лето, глубокая старость, но не юность. Поэтому предложение «В глубокой юности он много учился» не соответствует нормам русского литературного языка.

Невнимательность или небрежность может стать причиной речевой недостаточности – пропуска слов, необходимых для точного выражения мысли. При речевой недостаточности часто возникает неясность или высказывание приобретает комический характер. Нередко в официальных документах можно встретить предложения такого типа «Гражданин А. следовал по улице без номерного знака». Понятно, что без номера был автомобиль, которым управлял гражданин А. Предложения такого типа либо затрудняют восприятие информации, либо вызывают смех у слушателей и читателей, что недопустимо, особенно в условиях официального общения.

Речевая избыточность может проявляться в использовании плеоназмов. Плеоназм – это словосочетание, в котором соединяются близкие по смыслу слова и синонимы, соответственно одно из слов такого словосочетания оказывается ненужным, лишним. Ср.: главная суть (суть это и есть нечто главное), предчувствовать заранее, бесполезно пропадает (или фраза из шлягера «Пропадаю зря…») и т.п.

Разновидностью плеоназма считается тавтология – повторение одного и того же либо однокоренных слов: спросить вопрос, умножить во много раз и т.п. Так же тавтология возникает при соединении иноязычного и русского слова, имеющего такое же значение: свободная вакансия (вакансия – это свободное место), демобилизоваться из армии (демобилизоваться – значит уволиться из армии), впервые дебютировал и т.п. Такая тавтология свидетельствует о том, что говорящий не знает точного значения заимствованного слова. Иногда тавтологические сочетания такого типа переходят в разряд допустимых и закрепляются в речи. Как правило, это связано с изменением значений слов. Так появились сочетания: реальная действительность, букинистическая книга, которые сейчас воспринимаются как соответствующие нормам литературного языка.

Повторение однокоренных слов тоже не всегда следует рассматривать как ошибку, бывают ситуации, когда повторяющиеся лексемы не имеют синонимов или такая замена не обеспечивает должного восприятия необходимой информации. Поэтому приходиться мириться с такими словосочетаниями: следственные органы расследовали, болеть базедовой болезнью и т.п.

Нередко встречаются ошибки, связанные с неправильным использованием в речи синонимов. Синонимы - это близкие или тождественные по значению слова, по-разному называющие одно и то же понятие, но отличающиеся друг от друга оттенками значения (их называют понятийными или семантическими), стилистической окраской (стилистические синонимы), либо обоими этими признаками одновременно (семантико-стилистические синонимы).

Кроме того, в русском языке имеются дублетные синонимические пары, одинаковые по значению и употреблению. Абсолютными (или дублетными) синонимами чаще всего являются книжные слова: тождественный – идентичный, языкознание – лингвистика.

Использование синонимов позволяет избежать однообразия и монотонности речи, к тому же синонимы часто выполняют функцию уточнения: когда последующий синоним дополняет значение предыдущего, например: «Это характер твердый, решительный, смелый».

Однако при использовании синонимов могут возникать ошибки, часто из-за того, что многозначное слово может быть синонимично другому только в одном из своих значений. Например, характерное для деловых текстов слово запрос в одном из значений синонимично слову требование (запросы / требования покупателей). В то же время оно не имеет присущего слову требование значения «норма, порядок, которым нечто должно соответствовать»: требования к качеству товаров. Слово запросы синонимично слову интересы в контексте культурные (духовные) запросы (интересы). Но оно не имеет значения «то, что составляет благо, служит на пользу нечто». Нельзя сказать: «Личные запросы (следует интересы) должны сочетаться с общественными». Так же слово запрос как «официальное обращение с требованием дать какие-либо сведения» не синонимично слову вопрос, хотя некоторые компоненты их смысла совпадают. Неправильно: «Члены профкома дали подробные ответы на запросы (следует: вопросы) о строительстве нового дома».

Таким образом, использование синонимов требует от говорящих и пишущих особой внимательности. Выбору синонима, уместного в каждом конкретном случае, помогает работа со словарями синонимов.

Кроме основного (предметно-логического значения) слова могут обладать стилистической окраской. Понятие стилистической окраски слова обычно связывается с закрепленностью слова за определенной сферой употребления и с эмоционально-экспрессивными качествами слова, т.е. его способностью не только называть явление, но и выражать отношение к предмету мысли.

В современном русском литературном языке по сфере употребления различается: лексика межстилевая, т.е слова, которые используются всеми и в любых условиях – писать, работать, умный; лексика книжно-письменная, которая по преимуществу используется в книжно-письменных стилях: научном, официально-деловом; в её состав входят научные термины, канцеляризмы; лексика устной речи, включающая в себя разговорную лексику, присущую бытовой речи – мастак, недотепа, зачетка, просторечие, которое обычно находится за пределами норм литературного языка – балда, харя, а так же диалектизмы, жаргонизмы и профессионализмы и др.

С точки зрения эмоционально-экспрессивной окраски слова различаются: нейтральные слова, то есть лишенные эмоционально-экспрессивной окраски: человек, книга; слова, выражающие положительную оценку явления; в книжно-письменной лексике – так называемые высокие слова, придающие речи торжественность: отчизна, свершение; в лексике устной речи – такие разговорные слова, как малыш, парнишка и другие существительные с уменьшительно-ласкательными суффиксами; слова, выражающие отрицательную оценку явления; в книжно-письменной лексике – это так называемые книжно-неодобрительные слова: фамильярничать, упрощенчество; в лексике устной речи – многие разговорные и просторечные слова, выражающие иронию, насмешку, пренебрежение: красотка, деваха, рыбешка и др.

Понятия «сфера употребления» и «эмоционально-экспрессивная окраска слова» различаются по содержанию. Просторечное слово может быть, с точки зрения выражения оценочных моментов, и нейтральным (обратно в значении «снова»), и ироничным (красуля), и грубым (недотыка в значении «недотрога»).

Ошибки при употреблении такой лексики связаны прежде всего с неуместностью ее использования. Выбор слова должен быть обусловлен не только его лексическим значением, но и сферой речевого общения. Например, просторечная лексика совершенно недопустима в книжных стилях - в научном, официально-деловом. Это касается и эмоционально-окрашенной лексики.

Грамматические нормы русского литературного языка

Грамматические нормы – это правила образования и использования морфологических форм разных частей речи и синтаксических конструкций. Соответственно все грамматические нормы можно разделить на две группы: морфологические и синтаксические. Остановимся подробно на «слабых» местах морфологической нормы разных частей речи.

Морфологические нормы имени существительного. Категория рода. У некоторых имен существительных встречаются колебания в форме рода: так можно услышать туфель и туфля, тапок и тапка. В чем же тут дело, и какие из данных вариантов являются правильными?

Наличие вариантных родовых форм может быть вызвано разными причинами. Иногда это связано с функциональной окраской слова, а, следовательно, со сферой употребления. Если вернуться к приведенным выше примерам, то следует отметить, что формы тапка и туфля являются нормативными (соответственно правильно будет тапкой, туфлей, а не тапком, туфлем), тапок и туфель – просторечными, разговорными вариантами.

Кроме того, существующие родовые варианты могут различаться степенью современности: бакенбарда – форма, используемая в наше время, бакенбард – устаревшая.

Наиболее часто возникают трудности при определении рода несклоняемых существительных иноязычного происхождения. Следует запомнить, что существуют определенные правила определения рода таких имен существительных.

Все несклоняемые неодушевленные существительные относятся к среднему роду: надежное алиби, уютное кафе, вкусное рагу, новое бикини и т.п. Исключения: кофе, сирокко - мужского рода, салями, кольраби – женского.

Одушевленные существительные, называющие лиц мужского пола будут относиться соответственно к мужскому роду, а женского – к женскому: молодой денди, красивая мисс.

Форму мужского рода имеют несклоняемые существительные, обозначающие профессии, должности, звания, традиционно связанные с мужским трудом: атташе, импрессарио, портье и т.д.

Слова «общего» рода могут называть лиц и мужского и женского пола. В этом случае родовая форма выбирается по смыслу: если идет речь о женщине, то используется существительное женского рода, если о мужчине – мужского: он круглый сирота – она круглая сирота, он страшный зануда – она страшная зануда.

Несклоняемые одушевленные существительные (названия животных, птиц, рыб) относятся к мужскому роду: красивый какаду, забавный кенгуру. Однако если в контексте есть указание на половую принадлежность животного, то используется согласование по смыслу: шимпанзе кормила детеныша (поскольку именно самка вскармливает потомство). Исключения составляют существительные иваси и цеце (муха), которые относятся к женскому роду.

Несклоняемые существительные, являющиеся географическими названиями, согласуются с прилагательными и глаголами по форме нарицательных существительных, выражающих родовые понятия: могучая Миссисипи (река), гостеприимный Сочи (город), красивое Эри (озеро).

Так же определяется категория рода несклоняемых существительных, которые являются названиями газет, журналов, общественных организаций, клубов и т.д.: «Юманите» писала (газета), «Спортревю» опубликовал (журнал).

Род несклоняемых сложносокращенных слов определяется по главному слову, входящему в аббревиатуру: городская ГИБДД (инспекция), КемГУ открыл курсы (университет) и т.д.

Следует обратить внимание, что существительные, называющие лиц по профессии, должности, званию в официальных текстах имеют форму мужского рода, независимо от того, идет ли речь о мужчине или о женщине: учитель Иванова, лаборант Петрова и т. д.

Многие существительные женского рода, образованные с помощью суффиксов –ша, -иха, -ка , -иня и т.п. совпадая в значении с соответствующими формами мужского рода, имеют разговорную, а иногда просторечно-жаргонную стилистическую окраску: врачиха, географичка и др. Конечно, в письменной речи такие формы недопустимы.

Однако если фамилия женщины указывается с названием должности или звания, то подчиненные слова (обычно глаголы) согласуются с фамилией и употребляются в форме женского рода: «Заместитель декана Павлова указала…».

Варианты падежных окончаний имен существительных. Довольно часто мы сталкиваемся с проблемой выбора той или иной падежной формы имен существительных. Какая из двух форм является нормативной: стакан чая или стакан чаю, ложка меда или ложка меду, в цеху или в цехе?

У имен существительных мужского рода единственного числа родительного падежа имеются две формы: с окончанием –а(я) и с окончанием –у. Обычно данное явление наблюдается у существительных вещественных, отвлеченных: наделать много шума – много шуму, много народа – народу. Современной литературной нормой являются формы на –а. Слова с окончанием –у имеют разговорную окраску и в письменной речи, как правило, не используются. Они сохраняются в некоторых фразеологических оборотах: говорить без умолку, бежать что есть духу и т.д.

В предложном падеже единственного числа возможны два варианта: с окончанием –е и с окончанием -у, которые тоже имеют стилевые различия. Формы «в цеху», «в отпуску» используются в разговорно-бытовой речи. Нормативными считаются варианты: в цехе, в отпуске. Иногда формы на –у(ю) и на –е различаются по смыслу: если слово имеет обстоятельственное значение, то для него характерно окончание –у (можно задать вопрос где?) - на снегу, в саду, в лесу; если же оно имеет изъяснительное значение, значение объекта, то используется окончание –е: говорить о саде, разбираться в лесе.

Существительные мужского рода в форме именительного падежа множественного числа имеют две вариантные формы: с окончанием –и/-ы и –а/-я. Эти варианты могут быть связаны с разными значениями слов: образы – образа, хлебы - хлеба, однако чаще всего различаются стилистической окраской. Так формы слесаря, токаря характерны для разговорной речи, в письменной речи правомернее использовать варианты слесари, токари.

Основная трудность употребления таких форм заключается в том, что формы на –а, -я широко распространены в разговорной и профессиональной речи, откуда они активно проникают в письменную речь. Число форм с окончанием –а/-я, узаконенных литературной нормой постоянно растет. Так формы берега, борта, голоса, края и многие другие вытеснили параллельные им формы на –и; вошли в обиход такие слова, как векселя, директора, профессора (формы вексели, директоры, ордеры воспринимаются как устаревшие или нарочито книжные). Следует учитывать, что официально-деловому и научному стилю присущ определенный консерватизм, поэтому формы на –и/-ы, при условии их лексической однозначности и равной употребительности с формами на –а/-я, для этих стилей предпочтительнее.

Следующей грамматической формой, допускающей наличие вариантов, является форма существительных мужского рода родительного падежа множественного числа. В данном случае наблюдается сосуществование двух форм: усеченной (без окончания) и с окончанием - гектар и гектаров, апельсин и апельсинов и т.д. Очевидно, что главное различие между ними в сфере использования. Соответствующими литературной норме считаются усеченные формы следующих существительных: названия лиц по национальному признаку: болгар, бурят, грузин, лезгин, цыган и др., но в то же время – алеутов, белорусов, калмыков, киргизов, монголов, таджиков, якутов; название лиц по военной специальности, званию и т.п.: гусар, драгун, партизан, солдат и др., но минеров, саперов, капитанов, майоров, штурманов; названия предметов одежды и обуви (обычно парных): бот, ботинок, ботфорт, валенок, сапог, погон, эполет, исключение- носков; наименования единиц измерения: ватт, вольт, герц, ом, но в то же время - гектаров, граммов, килограммов, ярдов (соответствующие им усеченные формы используются в разговорной речи, но не в письменной); книжно-письменным стилям свойственны полные формы названия плодов и овощей: абрикосов, апельсинов, помидоров и т.д.

Существуют варианты образования форм родительного падежа множественного числа некоторых существительных женского и среднего рода, а также слов, употребляемых только в форме множественного числа. Литературными являются формы: барж, вафель, долей, грабель, побережий и др.

Морфологические нормы имени прилагательного. Употребление имен прилагательных обычно связано с трудностью образования форм степеней сравнения, а также с использованием кратких и полных форм имен прилагательных.

Краткие и полные формы могут различаться как сферой употребления, так и смысловыми оттенками. Ср.: «Она была девушка тихая, скромная. Заработок его весьма скромен». Очевидно, что в данном случае полная и краткая форма одного прилагательного имеют разное значение.

Нередко краткие формы выражают временные или относительные признаки, связанные лишь с данной ситуацией, тогда как полные прилагательные (в том же контексте) способны называть признаки более общие и постоянные. Ср.: «Квартира тесна» (для большой семьи) – «Квартира тесная» (небольшая); «Человек болен» (в данный момент) – «Человек больной» (обладает плохим здоровьем).

Краткие формы прилагательных более употребительны в книжно-письменных стилях – научном, официально-деловом: «Выводы комиссии обоснованы и справедливы» (неправильно: обоснованные и справедливые). Употребление кратких форм прилагательных делает речь более четкой, категоричной.

Как явное просторечие воспринимается именительный падеж полных форм прилагательных, управляющий зависимым существительным: «Данное решение обязательное» (следует: обязательно). Просторечный характер имеет также и сочетание полной и краткой форм прилагательных как однородных членов предложения: «Решение продуманное и объективно» (следует: продуманно и объективно).

Стилистически различаются формы кратких прилагательных на –ен и –енен: безнравствен - безнравственен, естествен - естественен. Формы на –ен признаны литературной нормой; формы на –енен придают тексту подчеркнуто книжную окраску.

Вариантные формы степеней сравнения прилагательных нередко различаются сферой употребления. В качестве вариантных часто выступают простые и составные формы сравнительной степени: умнее - более умный, веселее – более веселый. Составные формы сравнительной степени становятся все более распространенными, особенно в письменной речи. Это связано с тем, что составные формы со словами более, менее возможно образовать почти от всех качественных прилагательных, в то время как простые формы могут быть образованы не всегда (не образуются они от прилагательных, обозначающих абсолютные признаки: зрячий, слепой и т.п., от относительных прилагательных, употребленных в качественном значении: трагическое положение).

Кроме того, если составные формы воспринимаются как стилистически нейтральные, то многие простые формы имеют разговорную окраску. Например, разговорными являются формы на –ей с приставкой по-: повеселей, поумней, а также многие формы, образованные от прилагательных с основой на [г, к, х]: гибче, упруже, горче и т.п.

Самой распространенной ошибкой при употреблении имен прилагательных является неправильное образование степеней сравнения, при этом соединяют простую форму сравнительной степени и элемент сложной – слово более (так возникают неправильные сочетания более лучший, более худший).

Морфологические нормы имени числительного. Как известно, существует несколько разрядов числительных: количественные, порядковые, собирательные. Трудности, в первую очередь, возникают при использовании количественных и собирательных числительных.

В соответствии с нормами литературного языка при склонении количественных составных числительных изменяются все части этих числительных: около шестисот шестидесяти рублей, с шестьюстами шестьюдесятью шести рублями и т.д.

В сочетании с предлогом по возможно вариантное употребление форм винительного и дательного падежей количественных числительных пять, десять, двадцать, сорок и др.: по пять / по пяти рублей, по сорок / по сорока книг. Современной литературной норме соответствует использование в таких случаях формы винительного падежа. Использование дательного больше характерно для письменной речи.

Неопределенно-количественные слова много, мало, несколько допускают употребление форм дательного и винительного падежей: по многу / много рублей. Формы дательного падежа – книжные, винительного – разговорные.

Имеют просторечный характер и не соответствуют литературной норме образования типа двадцать двое суток, так как составные числительные не должны включать в себя собирательные. В этих случаях необходимо находить другие формы выражения: в течение двадцати двух суток.

Числительное полтора (полторы) в форме именительного (винительного) падежа сочетается с существительным в форме родительного падежа единственного числа: полтора вагона, полтора рубля. В формах косвенных падежей оно согласуется с существительным в форме множественного числа: до полутора десятков.

Собирательные числительные, называющие множество предметов как единое целое, по нормам литературного языка могут сочетаться не со всеми существительными. Нормативным является использование собирательных числительных с существительными мужского и общего рода: трое мужчин, пятеро разинь; со словами дети, ребята, люди: двое детей, трое ребят; с личными местоимениями мы, вы, они: нас было четверо; с названиями детенышей животных: трое бельчат, двое медвежат; с существительными, имеющими только форму множественного числа: трое брюк, пятеро суток.

Собирательные числительные, как правило не сочетаются с существительными женского рода (сочетания типа трое девушек считаются ненормативными), с названиями взрослых животных. Обычно не сочетаются с собирательными числительными существительные, называющие лиц высокого общественного положения (сочетания трое профессоров характерны только для разговорной речи).

Следует обратить внимание на употребление слов оба (обе). Нормативными для них являются варианты: родительный падеж - обоих (для мужского рода), обеих (жен. р.); дат. - обоим, обеим; вин. – как им. или род., тв.- обоими, обеими; П. - ( об) обоих, обеих.

Особенности употребления местоимений. Местоимение – часть речи, которая не называет предметы и признаки, а лишь указывает на них. Поэтому нередко при употреблении местоимений он, она, они возможно двоякое понимание текста, особенно в тех случаях, когда местоимение может быть соотнесено с несколькими предшествующими существительными. Например: «После присоединении артели к отраслевой фирме «Атра» ей (неясно: артели или фирме) было передано ценное оборудование». Для устранения такого типа ошибок необходимо изменить порядок слов таким образом, чтобы местоимение следовало бы за тем словом, к которому оно относится. Следовательно, данное предложение могло звучать так: «Артели было передано ценное оборудование после ее присоединения к отраслевой фирме “Атра”».

Иногда грамматическая форма местоимения не согласуется с замещаемым существительным, что приводит к грубым ошибкам. Например: «Выросло целое поколение, для которых война – история». Следует: «…поколение, для которого война – история».

Употребление возвратных местоимений свой, своя нередко приводит к многословию, создает речевую избыточность: «В своей автобиографии он написал…».

Местоимения каждый, любой, всякий близки по смыслу, но в то же время способны выражать такие оттенки значения, которые в некоторых случаях делают их взаимную замену невозможной. Например: «Совещание может быть назначено на любой день недели» (т.е. на один из дней, безразлично какой); «Совещания проводились каждый день» (т.е. все дни); «Проводились всякие совещания» (т. е. различные совещания). Об этих различиях не всегда помнят, смешивая такого рода местоимения, что приводит к неточности речи.

Морфологические нормы глагола. При образовании некоторых глагольных форм нередко возникают затруднения. Среди глаголов имеется группа недостаточных глаголов, от которых невозможно образовать некоторые личные формы.

Во-первых, это глаголы, не употребляющиеся в 1-ом и 2-ом лице единственного и множественного числа по семантическим причинам, т.к. они обозначают процессы, происходящие в животном и растительном мире, в неживой природе: телиться, течь, сквозить, ржаветь и т.д.

Во-вторых, это глаголы, не образующие формы 1-го лица единственного числа настоящего и будущего времени по фонетико-орфоэпическим причинам: победить, убедить, очутиться и т.п. Такие глаголы образовали бы непривычные нашему уху формы «побежу», «чужу». Если необходимо употребить данные глаголы в 1-ом лице, то используют описательные формы: одержу победу, надеюсь убедить и т.п.

Глаголы полоскать, плескать, кудахтать, мурлыкать относятся к так называемым изобилующим глаголам, имеющим две формы настоящего времени – полоскает, мурлыкает и полощет, мурлычет. Формы без чередования встречаются преимущественно в разговорной речи, а с чередованием присущи литературному языку.

Синтаксические нормы современного русского языка определяют правила образования и использования синтаксических единиц – словосочетаний и предложений. Остановимся на наиболее типичных случаях их реализации.

Порядок слов в простом предложении. В речи каждое высказывание строится в соответствии с целями и задачами общения. Предложение с одним и тем же грамматическим составом может иметь разные оттенки значения. Ср.: «Дело Иванова закрыто» и «Закрыто дело Иванова». Такое приспособление грамматической структуры предложения к задачам коммуникации называется актуальным членением. При этом компоненты предложения делятся на тему (то, что уже известно) и рему (ядро высказывания, то, ради чего строится предложение).

Если вернуться к приведенным выше примерам, то в первом высказывании темой будет являться - дело Иванова, а ремой – закрыто, т.е. в этом случае мы сообщаем о том, что с делом некоего Иванова. Во втором высказывании темой будет – закрыто, а ремой – дело Иванова, т.е. здесь мы отвечаем на вопрос: чьё дело закрыто?

Порядок слов от темы к реме, от неизвестного к известному, называется прямым, или объективным. Прямой порядок слов лишен экспрессии, воспринимается как стилистически нейтральный, используется во всех сферах общения.

Несмотря на то, что порядок слов в русском предложении относительно свободный, у каждого члена предложения есть обычное, свойственное ему место. Оно определяется структурой и типом предложения. Рассмотрим порядок расположения компонентов в предложении с прямым порядком слов.

Место подлежащего и сказуемого определяется тем, в какой компонент они входят: в тему или в рему. Если подлежащее является темой, оно предшествует сказуемому (как в нашем первом примере: что с делом Иванова? – оно закрыто), если подлежащее – рема, то оно находится после сказуемого (наш второй пример).

Порядок расположения определений, дополнений, обстоятельств регулируется правилами порядка слов в словосочетании. Согласованное определение ставится перед определяемым словом: интересная книга, умный человек и т.д.

Несогласованное определение должно стоять только после определяемого слова: протокол (какой?) осмотра места происшествия.

Определение, выраженное причастным оборотом, в официально-деловом и научном стилях обычно ставится после определяемого слова: «Иванов обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ст. 206 УК РСФСР».

Важно соблюдать порядок слов в самом причастном обороте: на первое место ставится причастие, за ним – зависящие от него слова.

Определения, выраженные притяжательными местоимениями, обычно препозитивны: «На ваш запрос отвечаем».

Управляемые слова (дополнения) обычно ставятся после управляющих: довольны результатами. Если несколько дополнений зависят от одного управляющего слова, то косвенное дополнение в дательном падеже, обозначающее лицо, ставится перед прямым дополнением: «Петров предложил Сидорову совершить кражу».

Обстоятельства располагаются в предложении перед словом, от которого зависят, и после него, в зависимости от их значения и формы выражения.

Обстоятельства места, времени и цели, если они не входят в рему, чаще всего стоят в начале предложения: «В суд обратилась гражданка Петрова».

Обстоятельства образа действия, меры и степени, выраженные наречиями на –о, -е, чаще всего стоят перед сказуемым: «Он неоднократно прогуливал занятия».

Варианты форм согласования. Согласование – вид подчинительной связи, при которой зависимое слово ставится в той же грамматической форме, что и главное.

Согласование подлежащего со сказуемым. Нередко вызывает трудность выбор формы числа сказуемого, когда подлежащее указывает на множество предметов, но имеет грамматическую форму единственного числа. Как правильно сказать: «Большинство присутствовало на заседании» или «Большинство присутствовали на заседании?». В первом предложении согласование грамматическое, по форме (подлежащее в форме единственного числа и сказуемое), во втором согласование смысловое (если большинство, значит это несколько человек).

Наиболее употребительным является грамматическое согласование, однако выбор числа сказуемого зависит от семантики предложения. Форма единственного числа характеризует совместность действия: «Много разных проблем появилось у сельчан»; обозначает пространство, меру, вес, количество: «С тех пор прошло более пяти десятилетий».

В форме единственного числа ставится сказуемое, выраженное глаголом со значением наличия, существования: «На столе было три телефона»; а также при подлежащем, в состав которого входят числительные один, тысяча, миллион, существительное ряд: «За последнее время был принят ряд важных законов».

Подлежащее со словами и словосочетаниями большинство, меньшинство, ряд, часть, много, несколько требуют постановки сказуемого в форме единственного числа: «Ряд предложений проекта не подкреплен нужными расчетами». Но если собирательное существительное имеет при себе управляемое слово в родительном падеже множественного числа, то допускается постановка сказуемого во множественном числе: «Большинство этих слов вошли в систему литературного языка».

При подлежащем, выраженным вопросительным местоимением, сказуемое ставится в форме единственного числа: «Кто еще приходил к нему?».

Сказуемое имеет форму множественного числа в следующих случаях: если между главными членами предложения имеется разрыв, т.е. находятся другие члены предложения: «Еще до революции ряд ученых, например, П.Н. Сакулин, Д.Н.Ушаков, выдвигали идею упрощения русской орфографии»; если в подлежащем имеется перечисление, т.е. наличие нескольких управляемых слов в форме родительного падежа множественного числа: «Большинство рабочих, инженеров, служащих завода помогали колхозникам в уборке урожая»; если перечисляются однородные сказуемые: «Большинство учителей предъявляют высокие требования к себе и учащимся и добиваются прочных знаний у своих воспитанников»; если в подлежащем, стоящем перед сказуемым, есть причастный оборот или определительное придаточное предложение с союзным словом который: «Большинство учебников, которые школьники положат на парту 1-го сентября, изданы впервые»; если необходимо подчеркнуть активность действия, когда это действие приписывается каждому лицу в отдельности: «Большинство участников заседания уже высказались». Но сказуемое в страдательном залоге ставится в форме единственного числа: «Ряд работников, допустивших невнимательное отношение к пассажирам, привлечен к ответственности».

В предложениях, в которых подлежащее выражено сочетанием существительных в именительном и творительном падежах, используется сказуемое в форме множественного числа: «Матвеев с Александровым подошли к складу, взломали дверь».

Не всегда бывает просто выбрать форму сказуемого при однородных подлежащих. Как правило, форму множественного числа сказуемое имеет в том случае, когда стоит после однородных подлежащих: «Ношение, хранение, сбыт огнестрельного оружия … наказываются лишением свободы».

Согласование определений и приложений с определяемым словом. Если определение относится к существительному, имеющему при себе приложение, то оно согласуется с главным словом сочетания (главное слово обычно стоит на первом месте): новый вагон-ресторан, новая машина-грузовик.

Если определение относится к сочетанию личного имени и приложения (композитор Пахмутова), то определение согласуется с ближайшим существительным: известный физик Склодовская-Кюри. Отступления от этого правила наблюдаются в тех случаях, когда определение выражается причастием: приехавшая на фестиваль композитор Пахмутова.

В случае, когда определение относится к сочетанию существительного с числительными два, три, четыре, то оно ставится в форме родительного падежа, если относится к словам мужского рода, и в форме именительного падежа, если относится к словам женского рода: три молодых специалиста, две новые лаборантки.

Определение, стоящее перед сочетанием «числительное + существительное» (но не между этими словами), как правило, имеет форму именительного падежа: за последние три года (ср.: за три последних года). Однако слова добрый, полный, целый не всегда подчиняются этому правилу: за полных два месяца, целых три недели.

Обособленные определения, относящиеся к сочетанию «числительное + существительное» и стоящие после него, обычно принимают форму именительного падежа (но не родительного): «Два российских спортсмена, принимавшие участие в соревнованиях, награждены медалями».

Приложение, как правило, согласуется в падеже с определяемым словом: в доме-музее писателя, встреча с директором-распорядителем. Отступления от этого правила наблюдаются в следующих случаях: не склоняются, а следовательно, и не согласуются в падеже с определяемым словом условные названия и обозначения предприятий, учреждений, организаций, употребляемые в сочетании с родовым наименованием: в колхозе «Дружба», в газете» Известия»; не изменяются, а следовательно, не согласуются в падеже с родовым наименованием географические названия: к острову Сахалин, в проливе Ла-Манш.

Варианты форм управления. Управление – это такой вид подчинительной связи, при которой главное слово требует постановки зависимого в определенной грамматической форме. Управление может быть беспредложным: опыт разведения лимонов; и осуществляться с помощью предложных конструкций: опыт по разведению лимонов. Эти синонимичные конструкции различаются стилистической окраской. Беспредложные конструкции общеупотребительны, а конструкции с предлогом по свойственны официально-деловому и научному стилю.

Синонимичны конструкции с предлогом с и параллельные им беспредложные сочетания: трудности снабжения // трудности со снабжением. Словосочетания с предлогом с более свойственны разговорной речи.

Употребление предлога обязательно в тех случаях, когда из-за его отсутствия возможно двоякое понимание фразы. Например: письмо матери – «письмо, написанное матерью» или «письмо, написанное матери»? В таких случаях употребление предлога (письмо к матери, письмо от матери) позволяет уточнить смысл фразы.

Для официально-делового стиля характерны отыменные предлоги в части, в соответствии, согласно, в силу, в связи, вследствие, по истечении, которые придают речи официальный характер. Необходимо при этом помнить, что предлоги согласно, благодаря, вопреки употребляются с существительными в дательном падеже: согласно договору (но не договора), согласно статье, указу (не статьи, указа). Кроме того, предлог благодаря обычно указывает на причину, которая способствует осуществлению чего-либо, и имеет положительную окраску: «Благодаря своему упорству он многого добился в жизни». Но не уместно использовать данный предлог в таких предложениях: «Совершение преступления стало возможным благодаря халатному отношению руководителей к своим обязанностям».

Предлоги в целях, с целью часто используются в официальной речи. Важно помнить, что предлог с целью употребляется с неопределенной формой глагола: с целью скрыть, уклониться от…; предлог в целях используется в сочетании с отглагольными существительными: в целях обеспечения, в целях использования и т.д.

Использование предложений с однородными членами. Однородными являются члены предложения, обозначающие сопоставимые понятия, связанные между собой сочинительными отношениями и выполняющие одну и ту же синтаксическую функцию. Нередко использование предложений с однородными членами вызывают определенные трудности. Ошибки в употреблении однородных членов чаще всего носят логический и грамматико-стилистический характер.

К логическим ошибкам приводят: соединение в качестве однородных членов логически несопоставимых понятий: «Комиссия отметила антисанитарное состояние торгового павильона и продавца»; соединение родовых и видовых понятий в качестве однородных членов: «Чаще всего жертвами преступников бывают школьники и подростки» (видовое понятие школьники лишнее); нарушение лексической сочетаемости одного из однородных членов с тем словом, с которым связаны однородные члены: «Эти условия способствуют совершению и росту преступлений» (не правильным является сочетание росту преступлений; нормативный вариант: «Эти условия способствуют совершению преступлений и росту преступности»).

Грамматико-стилистические ошибки. Однородные члены предложения не всегда могут быть выражены одной и той же частью речи, например: «Он рассказал обо всем добровольно, без принуждения». Однако не всегда разные части речи могут составить ряд однородных членов. Ошибочными являются ряды однородных членов, в которых компоненты выражены: существительным и неопределенной формой глагола: «Он должен был выполнять следующие действия: приготовление необходимого инструмента, отвлекать внимание возможных свидетелей, в случае необходимости связать сторожа» (правильно: «Он должен был выполнять следующие действия: приготовить необходимый инструмент, отвлечь возможных свидетелей, …связать сторожа»); глаголом и деепричастием: «Иванов, придя на работу в нетрезвом состоянии, и учинил скандал (нормативный вариант: «…пришел на работу и учинил скандал» либо: «Иванов, придя на работу в нетрезвом состоянии, учинил скандал»); краткой и полной формой прилагательных: «Виновный человек или невиновен, устанавливает суд» (правильно: виновен или невиновен).

Не могут соединяться в качестве однородных членов придаточное предложение, входящее в состав сложного, и член предложения: «Человек, который любит свою профессию и работающий с увлечением, приносит пользу обществу» (надо: который любит…. и работает либо: любящий и работающий).

Нередко встречаются предложения с обобщающими словами при однородных членах. В таких случаях обобщающие слова выражают родовые понятия по отношению к понятиям видовым или отношения целого и его части. Поэтому значение обобщающего слова должно включать значения всех слов, являющихся однородными членами предложения. Это требование не всегда соблюдается, что приводит к такого рода ошибкам: «Все средства наглядной агитации: стенная печать, выставки, радиоинформации, тематические семинары и конференции – должны помогать студентам в учебе». Но радиоинформации, а тем более семинары и конференции не являются средствами наглядной агитации.

Однородные члены предложения должны согласовываться с обобщающим словом в падеже. Неправильно: «Прошу пригласить на совещание следующих сотрудников: заведующий молочной фермой, бригадиры, а так же доярок». Нормативный вариант: «Прошу пригласить на совещание следующих сотрудников: заведующего молочной фермой, бригадиров, а так же доярок».

Стилистические нормы сложного предложения. Как отмечают многие исследователи, сложные предложения наиболее активно используются в книжных стилях: научном, публицистическом, официально – деловом. Особенно это касается сложноподчиненных предложений с различными видами придаточных. В устной речи, как правило, вместо сложноподчиненных предложений употребляются бессоюзные. Это обусловлено экстралингвистическими особенностями разговорной речи, поскольку устные высказывания не требуют сложных синтаксических построений (использование которых значительно затрудняет восприятие устного сообщения), а для выражения различных смысловых и синтаксических отношений употребляются не союзы и союзные слова, а интонация, имеющая немаловажное значение в устной речи.

Несмотря на то, что использование сложных предложений – прерогатива письменной речи, для которой характерны такие черты, как подготовленность, возможность предварительного обдумывания и редактирования, стилистические ошибки в сложных предложения – явление нередкое. Так, Д.Э. Розенталь выделяет следующие разновидности стилистических ошибок в сложных предложениях.

Прежде всего, это загромождение сложного предложения придаточными. Подобная ошибка, как правило, является следствием невнимательного отношения к изложению материала, стремлением передать как можно больше информации одним предложением, особенно в тех случаях, когда все события, о которых идет речь, связаны между собой. Однако следует помнить, что любое предложение, пусть и очень сложное по структуре, имеет свои границы, и размывание этих границ затрудняет восприятие предаваемой информации. Рассмотрим пример: Виновность подсудимого подтверждается также исследованными в суде протоколом осмотра места происшествия (гаража) от 3 января 1999 года, из которого видно, что дверь гаража была открыта, сломанный замок лежал на земле, на двери имелось 5 вмятин разного размера, причиненных орудием взлома, и протоколом обыска в сарае Сидякова от 3 февраля 1999 года, из которого видно, что в ходе его (обыска) работниками милиции был обнаружен и изъят лом. Как правило, подобные недочеты исправляются просто: сложное предложение разбивается на простые, однако качество передаваемой информации при этом пострадать не должно. Упомянутое выше предложение можно оформить следующим образом: Виновность подсудимого подтверждается также исследованным в суде протоколом осмотра места происшествия (гаража) от 3 января 1999 года, из которого видно, что дверь гаража была открыта, сломанный замок лежал на земле, на двери имелось 5 вмятин разного размера, причиненных орудием взлома. Протокол обыска в сарае Сидякова подтверждает, что в ходе его (обыска) работниками милиции был обнаружен и изъят лом. Очень часто сложные предложения неоправданно загромождаются многократным использованием изъяснительных придаточных с союзом что, что максимально затрудняет восприятие подобных высказываний. Например: Подсудимый Петров пояснил, что после длительного распития спиртного он был сильно пьян, помнит, что поздно ночью проходил мимо дома потерпевшей, что именно тогда решил забраться в дом, чтобы украсть что попадется под руку, чтобы потом продать и купить водки. Правомернее было бы разбить данное предложение на несколько простых: Подсудимый Петров пояснил, что после длительного распития спиртного он был сильно пьян. Поздно ночью, проходя мимо дома потерпевшей, решил забраться в дом, чтобы украсть что попадется под руку, продать украденное и купить водки. Очевидно, что возможны и другие варианты стилистической правки, например, без использования деепричастного оборота.

Разнотипность частей сложного предложения. Подобная ошибка возникает, когда однородные члены предложения члены предложения выступают в качестве придаточных, но при этом имеют разную структуру. Например: Докладчик выдвинул два положения: 1) все большее значение приобретает пропаганда научных знаний в массах; 2) роль в этой работе широких слоев населения. Разнотипность частей сложного предложения проявляется в данном случае следующим образом: первая нумерованная часть – двусоставное предложение, а вторая – односоставное номинативное, хотя в структуре сложного они выступают в качестве однородных членов при обобщающем слове и соответственно должны иметь тождественную структуру. Рассмотрим ещё один пример: Эксперт не может принимать участия в производстве по делу в следующих случаях: 1) при наличии оснований, предусмотренных ст. 59 настоящего кодекса; 2) если он находился или находится в служебной или иной зависимости от обвиняемого, потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика. Однородные придаточные в подобных случаях должны вводиться в структуру сложного предложения с помощью одного средства связи – либо союза если, либо предлога при. Возможный правильный вариант: Эксперт не может принимать участия в производстве по делу в следующих случаях: 1) если имеются основания, предусмотренные ст. 59 настоящего кодекса; 2) если он находился или находится в служебной или иной зависимости от обвиняемого, потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика.

Смещение конструкции. Перегруженность сложных предложений излишней информацией может привести к грамматической несогласованности членов предложения, что в лингвистической литературе определяется как смещение конструкции. Подобное явление характерно, главным образом, для устной речи и обусловлено её спонтанностью и неподготовленностью. Например: Последнее, на что я хочу обратить Ваше внимание, это на характеристику моего подзащитного с места работы. В главном предложении при подлежащем последнее именное сказуемое характеристика должно стоять в форме именительного падежа. Правильно: Последнее, на что я хочу обратить Ваше внимание, это характеристика моего подзащитного с места работы. Однако в разговорной речи в подобных случаях именное сказуемое главного предложения, отделенное от своего подлежащего придаточным, часто ставится в том падеже, какого требует глагол – сказуемое придаточного предложения. Тем не менее, в письменной речи это не рекомендуется и расценивается как стилистическая ошибка.

Неправильное употребление союзов и союзных слов. К этому типу нарушений относится использование одного союза или союзного слова вместо другого. Как, Вам известно, для выражения логико – грамматических связей между простыми предложениями, входящими в состав сложных, используются вспомогательные средства – союзы и союзные слова. В зависимости от характера отношений между частями сложного предложения употребляется то средство связи, которое наиболее адекватно отражает характер этих отношений. Поэтому неоправданная замена одного союза (союзного слова) на другой (другое) расценивается как нарушение синтаксической нормы. Например: Нельзя мириться с таким положением, когда воры и взяточники, подобные Шубину, занимают руководящие посты. В этом предложении использование наречия времени когда неоправданно, поскольку никаких временных отношений между частями сложного предложения нет. Правомернее было бы оформить данное высказывание следующим образом: Нельзя мириться с тем, что воры и взяточники, подобные Шубину, занимают руководящие посты.

Неправильный порядок слов в предложении. Чаще всего нарушается порядок слов в определительных придаточных предложениях. Придаточное определительное должно стоять непосредственно за определяемым существительным, в противном случае возникает двусмысленность, а иногда предложение приобретает комический характер, что совершенно недопустимо, например, в текстах официально – делового стиля. Так, предложение: Меркурьев в своих показаниях пояснил, что взял нож на газоне, которым ударил студента; приобретает комическое звучание, поскольку из него следует, что человека ударили газоном. Возможный правильный вариант: Меркурьев в своих показаниях пояснил, что нож, которым он ударил студента, взял на газоне. Еще один пример: Петрова ломиком нанесла несколько ударов по двери, которая не была подвергнута экспертизе на предмет определения степени опьянения. Очевидно, что экспертизе должна быть подвергнута Петрова, а не дверь, но неправильный порядок слов в предложении актуализует именно такое абсурдное значение .

Итак, как это видно из представленной структурно-типологической классификации основных языковых норм и случаев их нарушения, в рамках традиционной, уровневой модели нормативного описания реализуется подход от формы, от типа использованного языкового средства.