Язык как система

2. В настоящем разделе будут рассмотрены наиболее общие вопросы природы и функционирования языка.

Обобщая различные определения, можно сказать, что язык — это знаковая система, предназначенная для порождения, передачи и хранения информации. Информация, передаваемая языковыми средствами, всегда воплощается в некотором тексте, поэтому передача информации — создание, или порождение текста, с одной стороны, и восприятие, «прием» текста — с другой. Система речевых действий и операций, выполняемых в процессах порождения и восприятия текста, — это речевая деятельность. Первым и естественным условием ее реализации является наличие языковой системы.

2.1. Говоря о том, что язык — знаковая система, имеют в виду, что основной элемент такой системы — знак. Знак служит средством отражения того или иного элемента действительности. Благодаря наличию в языке данного знака этот _/10//11/ элемент не только получает представительство в системе знаний о мире, присущей носителю языка², — возникает возможность передать эти знания другому. Знания становятся коммуницируемыми.

Знак билатерален: он обладает экспонентом, или означающим, т. е. материальной оболочкой, и сигнификатом, или означаемым, т. е. мыслительным содержанием, значением. Иными словами, языковой коллектив, вычленяя данный элемент действительности и осмысляя его определенным образом, закрепляет за таким осмыслением ту или иную материальную форму, материальный способ выражения; в результате и возникает знак.

Сам «означенный» элемент действительности, отраженный в языке знаком, — это денотат последнего. Знак языка относится чаще всего не к индивидуальному денотату, а к соответствующему классу. Когда знак употребляется в тексте, он обычно относится к конкретному денотату; в этом случае условимся говорить о референте знака.

В языке за каждым знаком закреплены определенные правила его употребления. Те из них, которые регулируют сочетаемость знаков друг с другом, называют синтактикой знаков. Те же, что определяют функционирование знаков с точки зрения достижения определенного эффекта, применительно к тем или иным потребностям говорящего, именуют прагматикой знаков (подробнее см. гл. I, 7–7.4).

2.2. Обратимся теперь к тому аспекту, что язык представляет собой знаковую систему. Это сложная функциональная система. В данной части определения языка («части» — потому что язык здесь не отграничен от других сложных функциональных систем) существенно все: и то, что язык — система, и то, что система функциональная и, наконец, сложная. Система как таковая — это любое целостное образование, части (элементы) которого объединены отношениями, теряющими силу за пределами данного целого. Например, отношение типа «декан — заведующий кафедрой» действительно лишь для пары конкретных работников вуза в рамках данного факультета как системы: для заведующего кафедрой, скажем, филологического факультета декан математического уже не является деканом («его» деканом). Каждая система имеет, таким образом, относительно замкнутый характер. Системы соотносятся друг с другом именно и только как целостные образования. (Некоторый объект может, конечно, принадлежать нескольким системам одновременно, выступая всякий раз соответственно в новом качестве, или же соотноситься с некоторой системой как особая самостоятельная система.)

Ни одна система не существует как нечто абсолютно изолированное. Принято говорить о системе и среде, в которой существует данная система. Но среда, в свою очередь, тоже системна, и реально мы имеем дело с вхождением одной системы в _/11//12/ другую, нередко — в другие, т. е. некоторая система является подсистемой по отношению к другой или другим; в последнем случае происходит пересечение, «переплетение» систем.

Таким образом, для системы как таковой системообразующим фактором выступает ее относительная замкнутость, которая реализуется как ограниченность связей ее элементов некоторыми рамками: если мы находим M элементов, связи которых, однородные в некотором отношении, обращены вовнутрь, т. е. соединяют их друг с другом, и лишь все множество M как целое обладает связями, обращенными вовне, то M есть система; ее границы как раз и определяются изменением направления и качества связей.

Для функциональной системы (напомним, что это понятие введено П. К. Анохиным [Анохин 1970; 1980]) сказанное выше действительно в полной мере, однако здесь добавляется новый системообразующий фактор, гораздо более «мощный», чем фактор замкнутости. Это результат (или функция), для достижения которого (которой) существует данная совокупность элементов. Именно необходимость обеспечения некоторого результата, который не может быть достигнут «разрозненными усилиями» отдельных элементов, и служит причиной объединения последних в единое целое, — такое, какому «под силу» соответствующая задача. Это и имеется в виду, когда говорится, что функция выступает системообразующим фактором для системы, а последняя, соответственно, функциональна.

По существу, любая «работающая» система — живая или неживая — функциональна, поскольку «работать» и означает, в конечном счете, «получать результат».

По-видимому, для функциональных систем понятие среды имеет больший смысл, чем для всех прочих, которые условно назовем афункциональными. Если любую афункциональную систему можно представить как подсистему системы более высокого порядка (некая биопопуляция входит в биосферу и, одновременно, в экосистему, экосистемы и биосфера — в систему «Земля» и т. д.), то грань между функциональной системой и ее реальным окружением носит более отчетливый характер: где есть функция, там индивидуальность, отдельность системы определяется тем, используется ли полученный системой результат как «промежуточный» для достижения другого результата. Если да, то есть смысл говорить об одной функциональной системе как подсистеме другой, если нет, — то о функциональной системе и ее среде. Например, функция корпусного цеха судостроительного предприятия — обеспечить работы по изготовлению корпуса судна, что есть необходимое условие постройки последнего. Этот цех — функциональная подсистема по отношению к судостроительному заводу — функциональной системе более высокого порядка. Для самого же завода, скажем, город, где он расположен, является, скорее всего, «просто средой» в том смысле, что выпускаемые заводом суда не исполь-_/12//13/зуются городом для создания продукции, для которой они были бы необходимыми интегральными элементами.

Под сложными системами обычно имеют в виду такие, где, во-первых, налицо достаточно большое число подсистем и, во-вторых, часть подсистем носит дублирующий характер. Последнее может проявиться двояким образом. Один тип представлен тогда, когда подсистемы имеют более или менее одинаковую функцию, и их параллельное существование объясняется особой важностью этой функции: в системе допускается эле­мент неэкономности, чтобы обеспечить выполнение нужного результата также и при неблагоприятных условиях, при выходе из строя каких-то подсистем. Другой тип дублирования (относительного) — это уровневое, иерархическое строение системы. Здесь также можно говорить — с определенной долей условности — о дублировании, так как в выполняю­щей сложные виды деятельности иерархической системе на каждом следу­ющем уровне происходит возвращение к той же задаче, только взятой в другой степени конкретности (подробнее см. [Касевич 1977; 1983]).