Фонетическое слово и словесный образ.

Фонетические изменения, о которых шла речь до сих пор вытекали из изменений фонетической системы языка. Но этот тип изменений не единственный, с которым языковеду приходится иметь дело. В языке нет изолированных фонем. Этим мы хотим сказать не

только то, что фонемы не имеют самостоятельного существования и исследуются нами по отдельности только в отвлечении, так как во всяком языке они составляют единую систему. Этим мы хотим также сказать, что мы их не употребляем отдельно. Мы говорим только сочетаниями фонем. Измене-

ния, происходящие в фонемах как следствие их отношений к другим фонемам того же самого слова, могут быть названы к о м б и н а т о р н ы м и и з м е н е н и я м и .

61 "Нет никакого сомнения в том, что в любой фразе есть естественные фонетические деления. Эти деления к тому же бывают различных видов. Одно из наиболее ясно ощущаемых—это деление на слоги. Каждый говорящий сознает это деление, как это доказывает патологическая психология1; наблюдались случаи ослабления памяти, при которых чувство слога остается при полном забвении слова. Более прочные выводы можно извлечь из системы стихосложения. Во многих языках метрика основана на числе слогов, и это имеет место также и в языках, не знавших письма, в которых поэзия жила только устной традицией. Начальные ступени развития письма подтверждают это свидетельство. В звуковом письме вначале обозначаемой единицей языка был слог. Деление речи на слоги предшествовало и даже задержало на более или менее длительный период деление на буквы (см. главу «История письма»). Для того чтобы выделить элементы слога, нужен был длительный тонкий анализ. Первые алфавиты предшествуют этому анализу: они силлабические. 62 Деление на слоги навязывается каждому, кто хочет впервые обозначить на письме фразу, которую он слышит или произносит; известно, что малообразованные люди затрудняются делить речь на слова, но хорошо чувствуют отдельные слоги. Все гласные требуют открытия рта; это открытие может быть различной степени, но все же всегда больше, чем для согласных. Некоторые согласные, а именно взрывные, произносятся даже с совсем закрытым ртом, другие же, произносимые с открытым ртом, характеризуются шумом от трения, что предполагает достаточно узкое отверстие. Группа звуков, как например взятая нами, предполагает ряд открытий и закрытий, иногда полных. Открытия соответствуют гласным, а закрытия согласным. Определение фонетического слова заключает в себе не меньше

произвольности; часто бывают слоги и даже группы слогов, о которых мы не знаем, должны ли мы считать их отдельными словами или присоединить их как части к другим словам. В разных языках это деление будет в большей или меньшей степени

четким. 63 в зависимости от языка и от говорящего

происходят ускорения, толчки, уменьшения скорости и остановки. Другими словами, речь заключает в себе ритмический принцип с усилениями и с ослаблениями. В языке есть вершины и долины.

Эти вершины имеют очень часто психологическое значение. Можно сказать, что мускульные движения, производящие усиление и высоту, определяются психологическими причинами. Ударение как бы вкладывает душу внутрь фонетического остова. Ударение - «душа» слова. Однако же ударения не достаточно для того, чтобы определить слово. Прежде всего, оно очень несовершенно отмечает границы слова. Правда, в некоторых языках место ударения определяется концом слова; в других ударение падает на последний или предпоследний слог и наконец, в некоторых - на первый слог. Но эти

случаи не исчерпывают всех возможностей; есть языки, в которых ударение свободное, не дающее никаких указаний относительно конца слова. Кроме того случается, что группа из нескольких слов имеет только одно ударение или, наоборот, есть два ударения на одном и том же слове. Нельзя установить окончательного постоянного соотношения между ударением и словом. 64 не нужно смешивать независимость, выразительность и ударяемость слова. В таких русских примерах, как

из-лесу, на-землю, no-саду, имя существительное служит энклитикой к предлогу. Во многих языках конечный отрезок слова, пользуясь фонетическим термином, претерпевает особую трактовку, которой

не знает ни отрезок начальный, ни отрезки внутренние3. Это - лучшее доказательство существования отдельного фонетического слова. специальное произношение конечных слогов есть функция существования слова и дает возможность определить его границы. Признав существование фонетического слова, можно изучить изменения, происходящие от взаимодействия составляющих его частей. Последний из рассмотренных фактов (а именно неустойчивость конца слова) есть один из фактов общего значения, вытекающих из самого существования фонетического слова; он может

служить примером комбинаторных изменений. 65 Правда, что быстрота речи может быть

различной в различных языках. 66 Но неверно, что внутри одного и того же языка то же самое слово существует одновременно в двух формах и что

будто бы можно безразлично употребить одно или другое в зависимости от темпа речи. что не все элементы внутри фонетического слова имеют одинаковое значение; есть слабые и есть сильные элементы; есть элементы преобладающие и подчиненные; есть элементы, сопротивляющиеся разрушительному действию фонетических процессов, и элементы, которые легко им поддаются3. Фонетический строй каждого языка действительно представляет специфические преобладания и противодействия. Различия в фонетическом развитии разных языков объясняются борьбой фонем между собой

в стремлении к равновесию. Есть различие между имплозивным и эксплозивным элементами взрывных; первый менее чувствуется ухом и поэтому менее устойчив, чем второй. Это различие подвергает имплозию различным воздействиям. 67 Природа изменения, т. е. выбор между аккомодацией, эпен-1 тезой и диференциацией, зависит от общих условий фонетической системы языка. Все эти три процесса очень часто участвуют в устранении трудно произносимых сочетаний. Причины, по которым языки устраняют фонемы, или группы фонем, в большинстве случаев бывают органические. сочетание, которое один народ сочтет трудным для произношения, его соседи произнесут без малейшего затруднения. 68 Необходимо отметить, что имена собственные обыкновенно противостоят лучше, чем нарицательные, комбинаторным фонетическим изменениям.

* **

Во всех этих случаях шла речь о фонемах, находящихся в непосредственном соприкосновении; но те же самые процессы

равновесия и взаимодействия происходят и в фонемах, отделенных друг от друга другими фонемами, даже в фонемах, принадлежащих двум различным слогам и находящихся друг от друга

на некотором расстоянии в фонетическом слове. Эти процессы мы называем а с с и м и л я ц и е й , м е т а т е з о й и дисс и м и л я ц и е й. Говорят об а с с и м и л я ц и и , когда из двух фонем,"отделенных друг от друга, одна заимствует от другой один или несколько элементов так, что она может стать ей тожественной. 69 М е т а т е з а имеет ту же исходную точку, что и ассимиляция. Метатеза - это ошибка от недостатка внимания. Но результат метатезы другой. Вместо того чтобы повторять два раза то же самое артикуляционное движение, говорящий ограничивается тем, что он их перемещает; в конце концов метатеза сводится к перестановке элементов в двух отрезках одного слова. Наконец д и с с и м и л я ц и я - процесс, обратный по отношению к ассимиляции, состоит в том, что артикуляционное движение

производится один раз вместо ожидаемых двух раз. В результате комбинаторных изменений новых фонем не возникает. Так,'диссимиляция никогда не создает фонем, неизвестных языку, в котором она происходит. «Когда нормальное действие диссимиляции должно закончиться созданием новой фонемы, происходит из двух вещей одна: или эта необычная фонемасейчас же замещается наиболее похожей на нее из имеющихсяв языке или же, если замена слишком трудна и то, что есть в языке похожего, все же слишком далеко, фонема или группа фонем остаются без изменения» (Граммон).

Диссимиляция не осуществляется также по психологической причине, если этимология слова очевидна говорящему. 70 Комбинаторные изменения проистекают от недостатка координации между мыслью и органами речи. Они—результат недостатка внимания. Либо внимание перенапрягается, концентрируется с избытком на одном пункте за счет других или неровно распределяется среди различных элементов слова. нужно уметь свести изменение к психическому процессу, так как в последнем счете все лежит в психологии говорящего. Этот вывод приводит нас к необходимости сказать несколько слов о соотношениях между словом и мыслью.71Звуки и фразы - таковы две реальности, обнаруживаемые самым общим анализом языка, основанным на различии впечатления от языка, нам неизвестного, и от языка, нам понятного. Конечно совершенно верно, что мы не выражаем звуками всех

наших представлений. Размышление например не предполагает работы органов, производящих звуки; но размышление есть внутренняя речь, в которой фразы сцепляются, как и в речи произносимой. Иногда при размышлении у. нас вырываются бессознательно слова, соответствующие нашим мыслям. размышление глухонемого отлично от размышления нормального человека, владеющего речью. Пытаясь произвести ряд разнообразных звуков, лишенных смысла, мы никогда не воспроизведем их в таком разнообразии, как

тогда, когда мы членораздельно выражаем какую-либо мысль. Можно назвать с л о в е с н ы м о б р а з о м психологическую единицу, предшествующую слову. Это одновременно представление, выработанное мыслью с целью выразить его в языке, и совокупность фонетических возможностей, совершенно готовых реализоваться. 72 Психологи1 рассматривают словесный образ как сложный

продукт, являющийся результатом наложения или ассоциации четырех образов: произносительного, слухового, зрительного и ручно-моторного; это различие четырех образов очень древнее. Мы здесь можем рассматривать словесный образ как целое,

процесс образования которого нам неизвестен. С другой стороны, нам не нужно считаться с различиями, связанными с генезисом словесных образов. Мы в нашем исследовании берем их готовыми в мозгу взрослого, говорящего на своем родном языке. Мы берем язык взрослого в его обычной форме, усвоенной в процессе обучения с раннего детства. 73 образы приобретают способность представлять бесконечное разнообразие вещей, идей и чувств и окрашиваться

всеми оттенками мысли. Интеллектуальное усилие, порождающее словесный образ, в скором времени становится таким простым, таким обычным, что перестает осознаваться; производство словесного образа следует непосредственно за ощущением потребности или за импульсом воли, а за словесным образом следует непосредственно его реализация в языке. с точки зрения своих составных элементов словесные образы образуются мало-помалу, путем последовательного ретуширования первого изображения, неизбежно неполного. 74 Словесный образ, лежащий в основе каждой из этих фраз, богаче и имеет больше оттенков, чем фраза ребенка. Но и в первом и во втором налицо то же единство. Можно определить ф р а з у как форму, в которой словесный образ выражается и воспринимается посредством звуков. Как и словесный образ, фраза есть основной элемент языка. Некоторые фразы состоят из одного слова: Иди! Нет! Увы! Шш! Каждое из этих слов составляет полный смысл, себе довлеющий. Фраза, как мы ее определили, покрывает собой словесный

образ: предел обоих только в комбинаторной способности ума. фраза принадлежит к конкретной действительности и подвержена всем случайностям, которыми чревата ее реализация.75 словесный образ, подготовленный в нервных центрах, не переходит в органы речи без риска случайностей. Итак, и словесный образ и фраза состоят из одних и тех же

элементов. Эти элементы то, что в обычных грамматиках называется словами. фонетическое слово имеет иногда более, иногда менее

четкие контуры в зависимости от языка.