2 .5. Взаимоэквивалентные, неэквивалентные, безэквивалентные способы передачи лексики

Есть случаи, когда слова оригинала и перевода как единицы разных языковых систем своими значениями не пересекаются. Од­нако и при таком соотношении значения их единицы могут ока­заться в переводе взаимоэквивалентными. Покажем это на при­мерах:

круглый отвес — plumb wheel;

круглый сирота — child who has lost both parents',

круглый дурак — perfect fool;

круглый год — the whole year round;

круглые сутки — day and night.

Приведенные пары русских и английских словосочетаний вза- имоэквивалентны, однако нельзя сказать, что все их составля­ющие представляют собой системные эквиваленты или хотя бы пересекаются значениями как единицы собственных языковых си­стем: выделенные курсивом слова становятся эквивалентами лишь в составе именно этих словосочетаний, а как системные единицы своих языков они весьма далеки по значениям.

Появление в переводе такого рода лексически неэквивалент­ных переводческих соответствий объясняется тем, что многие из слов в наших примерах (в каждой паре минимум одно) являются замаскированными привычными метафорами (или их стершимся отражением): внимание не может быть высоким, а пристальным (в собственном значении этого слова) привычнее считать только взгляд. Вполне естественно, что в разных языках такого рода стер­шиеся метафоры возникали по-разному, в результате чего порой очень далекие по смыслу слова в составе определенных словосо­четаний получают равноценные значения. Переводческую опера­цию, в которой при переводе в качестве взаимоэквивалентных элементов выступают слова, не являющиеся системными (пара­дигматическими) эквивалентами, мы предлагаем именовать под­бором лексически неэквивалентного перевод­ческого соответствия.

Для того чтобы правильно подобрать лексически неэквива­лентное переводческое соответствие, необходимо за лексичес­ким значением слова видеть прямое значение, выражаемое стер­той метафорой. Так, например, все прилагательные в словосоче­таниях дремучее невежество, глубокое уважение и круглый дурак обладают одним и тем же гиперонимическим значением — вы­сокой степенью некоего состояния. Переводить их на иностран­ный язык нужно руководствуясь не их системным значением, а иным способом: посмотреть в одноязычных словарях, какими средствами иностранного языка выражается высокая степень качества при соответствующих существительных. В английском словаре мы найдем разные варианты, и в том числе perfect, complete, whole, round.

Такого рода способ подбора эквивалентных словосочетаний в переводе весьма конструктивен даже там, где речь идет не о стер­шихся метафорах и лексически неэквивалентных переводческих соответствиях.

Можно ли отнести подбор лексически неэквивалентного пере­водческого соответствия к подстановкам или следует квалифици­ровать его как трансформацию? Вспомним: подстановка — способ перевода, основанный на максимальном семантико-структурном параллелизме заменяемых средств языка оригинала и заменяющих средств языка перевода, в то время как трансформация — осознан­ный мотивированный отход от такого параллелизма. Определяя, в каком случае это параллелизм, а в каком — отход от него, надо учитывать масштаб сопоставляемых отрезков двух текстов. При этом возникают определенные противоречия между параллелиз­мом более крупных отрезков оригинала и текста перевода и непа­раллелизмом входящих в них более мелких фрагментов.

Различие традиций (например, по сравнению с русским язы­ком) градуирования всей гаммы взаимоотношений, выражаемых, например, английским языком, подтверждается тем, что словари в подобных случаях фиксируют десятки устойчивых словосочета­ний. Словарь Lingvo 7.0 дает более 40 словосочетаний, обознача­ющих высокую степень уважения.

Возможны и такие случаи, когда для слов исходного языка не находится лексического соответствия в системе языка перевода и переводчику приходится либо в известном смысле самому созда­вать такой эквивалент, либо использовать развернутую речевую конструкцию (описательный перевод), либо прибегнуть к иным специальным приемам.

Лексические единицы оригинала, не имеющие в языке перево­да соответствующего эквивалента, называют безэквивалентной лексикой. При этом безэквивалентность не следует понимать как полное отсутствие в данном языке средств для передачи значения этой лексической единицы оригинала. Такие средства, как прави­ло, все же имеются. Под безэквивалентностью лексической еди­ницы мы понимаем лишь то, что для нее нет аналога в лексиче­ской системе языка перевода, т. е. нет «готового» слова или устой­чивого словосочетания, которые можно было бы подставить в контекст конкретного перевода.

Рассмотрим причины лексической безэквивалентности. Пер­вая возникает тогда, когда лексическая единица языка оригинала обозначает явление, достаточно хорошо известное его носителям и устойчиво вошедшее в лексическую систему данного языка, од­нако системе. Обычно это так называемые реалии — явления, харак­терные для материальной и духовной жизни конкретного народа и отсутствующие у других. На определенном отрезке времени без­эквивалентными могут оказаться также те или иные научно-тех­нические термины, затем, по мере распространения информации о научно-технических новациях, эти термины приобретают экви­валенты или кальки в других языках.

Вторая причина лексической безэквивалентности бывает обус­ловлена различиями в видении мира, в восприятии действитель­ности в разных культурных и этнических сообществах. Это, в ча­стности, может проявляться, в том, что в понятиях и значениях лексических единиц языка перевода не всегда получает отраже­ние то, что уже зафиксировано в исходном языке. То, что для последнего уже стало обозначенным определенными признаками фактом, выделенным из массы подобных благодаря слову-назва­нию, для носителей языка перевода таковым еще не является, а его выделение происходит по мере необходимости (когда о нем заходит речь) с помощью «спорадических» речевых средств. Каза­лось бы, простейшее английское слово tea образует многочислен­ные словосочетания, которым из-за разницы национальных тра­диций достаточно трудно найти удобные эквиваленты в русском языке. Например, слова afternoon tea, high tea, meat tea обычно переводятся описательно: плотный ужин с чаем, хотя между тремя приведенными английскими словосочетаниями имеются значи­мые различия, отражающие социальные пристрастия этого сооб­щества.

Существует несколько способов передачи безэквивалентной лексики.

1. Транслитерация. Суть этого приема заключается в заимство­вании иностранного слова, которое затем на письме изображает­ся буквами языка перевода, а в устной речи произносится соглас­но его же произносительным правилам. Немало слов, рожденных благодаря этому методу, потом прочно закрепились в языке пере­вода. Среди новейших заимствований такого типа из английского языка можно упомянуть дисплей {display), грейпфрут (grape-fruit), ноу-хау (know-how).

Не всегда перевод с помощью транслитерации и последующее введение в речевой обиход слов, созданных таким способом, не­обходимы и оправданны. Сравните: эскалация напряженности — усиление напряженности, паблисити — популяризация. Слова-каль­ки, создаваемые без необходимости, засоряют язык. Вместе с тем в ряде случаев без транслитерации обойтись трудно. Этому при­ему,

Достоинством транслитерации как способа перевода безэкви­валентной лексики является ее надежность. Транслитерируя сло- во, обозначающее нечто малознакомое, недостаточно изученное и не очень понятное носителям языка перевода, переводчик, в сущности, передает лишь его звуковую оболочку. Содержатель­ная сторона слова раскрывается только через контекст. Благодаря этому переводчик избегает толкования нового понятия и связан­ного с ним риска неверной интерпретации.

2. Калькирование. Этот прием состоит в том, что части безэк­вивалентного слова (морфемы) или словосочетания заменяются их буквальными соответствиями на языке перевода, например: upper chamber — верхняя палата, committee of directors — совет ди­ректоров, Security Council — Совет Безопасности.

Степень раскрытия описываемого явления с помощью кальки­рования зависит от того, насколько лексическая единица исход­ного языка сама отражает его суть. Сравните: Committee for Reciprocity Information — Комитет взаимной информации (подразде­ление канцелярии государственного секретаря штата по вопросам информационного обеспечения экономической деятельности). В представленном случае также использовано одновременно два способа передачи безэквивалентной лексики — калькирование и описательный (разъяснительный) перевод.

Калькирование с разных исходных языков стало источником появления в русском языке множества новых терминов. Напри­мер, по аналогии с английским возникли словосочетания роза вет­ров (wind rose)', цепная реакция (chain reaction) и др.

2. Описательный (разъяснительный) перевод — способ переда­чи безэквивалентной лексики, заключающийся в раскрытии зна­чения единицы языка оригинала с помощью развернутого описа­ния (реализуемого словосочетаниями и фразами) на языке пере­вода, например: Q-switched laser — лазер, работающий в режиме импульсной добротности.

Достоинство описательного перевода состоит в возможности наиболее полного раскрытия сути описываемого явления. Именно потому данный прием именуется также разъяснительным пе­реводом.

Его недостатком является некоторая громоздкость: как прави­ло, такие конструкции изобилуют причастными оборотами, слож­ными дополнениями и развернутыми (часто избыточными) опре­делениями нового слова (термина). Это и понятно — ведь разъяс­нения нередко бывают избыточными. Кроме того, развернутое сло­восочетание не способно выполнять функцию «метки» так же ус­пешно, как слово или компактное словосочетание. С помощью громоздкого словосочетания трудно выделить разъясняемое явле­ние действительности из ряда других и закрепить его в сознании носителей языка перевода как понятие, в то время как для созда­ния понятия необходимо емкое, краткое и удобное название. Ве­роятно, именно поэтому используемый на первом этапе знаком­ства с реалией описательный перевод затем нередко уступает ме­сто более краткому способу ее обозначения — кальке или транс­литерации.

Описательный перевод может применяться одновременно с другими способами передачи безэквивалентной лексики. Так, к примеру, в одном из текстов с высокой частотностью встречался термин kludge (устройство, программа, которые теоретически не должны работать, но почему-то работают). Самым продуктивным способом решения проблемы была транслитерация — клудж; но при первом появлении это слово было снабжено приведенным пояснением.

В отличие от первых двух из описанных способов передачи безэквивалентной лексики — транслитерации и калькирования, носящих механический характер, описательный перевод требует от переводчика проникновения в суть передаваемых явлений, глу­бокого знания реалий.

4. Приближенный (уподобляющий) перевод — способ передачи безэквивалентной лексики, при котором для обозначения ино­странной реалии подыскивается понятие хотя и несовпадающее полностью с исходным, но имеющее с ним значительное семан­тическое сходство и в известной мере способное раскрыть для получателя перевода суть описываемого явления. Например, по­нятия «Santa Claus» и «Дед Мороз» нельзя считать идентичными, однако в некоторых случаях при переводе они могут заменять друг друга.

Вряд ли правомерно также утверждать, что русское понятие «кандидат наук» и европейское «doctor» идентичны, но поскольку они обозначают в общем одну и ту же ступень в научно-иерархи­ческой лестнице, то европейские ученые, общаясь с российскими коллегами, титулуют кандидатов наук докторами.

Достоинством приближенного перевода является доходчивость: благодаря ему получатель перевода имеет дело с привычными, хорошо знакомыми понятиями. Однако этот метод передачи без­эквивалентной лексики всегда связан с определенной опасностью, проистекающей из самой его сущности, в основе которой — заме­на исходного понятия лишь приблизительным его соответствием. Поэтому пользоваться приближенным переводом следует весьма осторожно — он всегда таит в себе опасность недопустимой нацио­нально-культурной ассимиляции.

Разъяснительный перевод нередко сочетается с приемом гене­рализации, суть которого заключается в том, что нечто специфи­ческое, конкретное представляется обобщенно. При этом конк­ретное, специфическое опускается, или, иначе говоря, узкое по­нятие о реалии заменяется более широким. Например:

Catch-22 required that each censored letter bear the censoring officer's name. Most letters he didn't read at all. On those he didn't read at all he wrote his own name.

Инструкция требовала, чтобы на каждом проверенном письме значи­лась фамилия цензора. Большинство писем он не читал вообще и спо­койно подписывал их своей фамилией.

В приведенном примере опущено ничего не говорящее рус­скому читателю название. Поэтому этот прием можно также обо­значить элиминацией национально-культурной специфики.

Во всей их совокупности способы перевода безэквивалентной лексики нельзя отнести ни к подстановкам, ни к трансформаци­ям. В них имеются черты и того и другого, но есть также и своя собственная, присущая только им специфика. Поэтому способы перевода безэквивалентной лексики целесообразно рассматри­вать как отдельную, специфическую группу переводческих при­емов.

24