Ломоносов как теоретик языка и литературы

Самую большую заслугу Ломоносова А.Н.Радищев видел в том, что он явился "'насадителем русского слова". Одним из первых Ломоносов осознал, что развитие культуры напрямую зависит от раскрытия и исполь­зования богатых возможностей языка. Работу в области теоретико-литературных вопросов он, как и Тредиаковский, начинает с разработки системы русского стихосложения. Основные принципы стихосложения Ломоносов излагает в ''Письме о правилах российского стихотворства". С вопросами поэзии смыкаются вопросы языка. Русский литературный язык первой половины XVIII века еще не отличался грамматической и лексиче­ской упорядоченностью - ввести русский язык в определенные нормы, вытекающие из самого его существа, предстояло Ломоносову. Итогом его трудов явились "'Риторика, или краткое руководство к красноречию'" (1748), и "'Российская грамматика" (1755). Эти работы носят и философ­ский характер, поскольку в них отразились размышления автора о природе слова, о его отношении к материальному миру и к человеческой мысли. С точки зрения Ломоносова, язык отражает уже приобретенные человеком идеи и представления и в то же время служит источником их обогащения. Ученый не только не сомневался в богатейших возможностях русского языка, но и отстаивал идею о его превосходстве над европейскими. В то же время языковая практика первых десятилетий XVIII века не давала тех ли­тературных образцов, которые могли бы ее подтвердить. Виной же этому было "недовольное искусство"" словоупотребления - смешение в языке варваризмов, канцеляризмов, устарелых церковнославянских форм и вы­ражений. Рассуждение "О пользе книг церковных в российском языке'' (1757) отразило стремление ученого упорядочить использование всех эле­ментов языка.

В отличие от Тредиаковского, видевшего основу языка в "изрядном наречии" верхних слоев общества. Ломоносов опирается на язык "'природ­ный'" (разговорный) и "cлавенский» язык церковных книг. Церковно­славянский язык сам по себе богат, это был сложившийся литературный язык, что давало Ломоносову возможность увидеть в нем источник образо­вания русского литературного языка. Другим источником должно было служить простонародное наречие. Создание национального языка требова­ло синтеза - этих двух языковых стихий. Ломоносов четко определяет гра­ницы применения церковно-славянского языка и основывает на этом свою систему "Трех штилей", не противопоставляя один "штиль" другому, а намечая постепенный переход одного в другой. Все слова российского языка Ломоносов делит на три группы: 1). общие церковно­славянскому и русскому; 2). славянские, малоупотребительные, но грамот­ным людям понятные; 3). слова разговорного языка, которых нет в церков­ных книгах. Сюда же относятся слова простонародные. Не рекомендуются к употреблению архаизмы и излишние варваризмы. В зависимости от употребления слов лих трех родов создаются три стиля: высокий, посред­ственный и низкий. Высокий состоит из слов первой и второй группы и применяема для написания героической поэмы, оды и ораторских речей. Посредственный составляется из слов первой и третьей группы, допуская слова второго рода, и служит для драматических сочинений, стихотворных посланий, сатир, эклог и элегий, исторических и научных сочинений в прозе. Низкий складывается из слов третьего рода, которые могут смеши­ваться с речениями среднего штиля. Он рекомендуется для комедий, эпи­грамм, песен, дружеских писем и описания обыкновенных дел. Традици­онная схема теории '"трех штилей", известная по школьным "пиитикам», у Ломоносова обрела новое звучание. Она способствовала широкому разви­тию русского литературного языка, основывая литературную речь на син­тезе старославянского и русского языков, причем последнему отдавалось преимущество; указывала на стилистическое многообразие русских слов, требуя разумного их употребления; открывала простор различным жанрам. Сам Ломоносов предпочитал творить в высоком штиле, и его излюблен­ными жанрами стали ода, торжественная надпись, поэма, трагедия.