§100 Опровержение

§ 100 Опровержение касается содержательной стороны утверждения и предъявляет антитезис по отношению к речи пропонента. Если обоснование, предложение, совещательная речь и под. ставят целью показать слушателям, что тезис оратора правдоподобен (верен), то опровержение ставит целью показать, что тезис оппонента неправдоподобен (неверен). Опровержение — неотъемлемая часть аргументации, которая изначально диалогична и поэтому включает в себя спор с оппонентом, даже заочным, использование контраргументов. Опровержение — вполне обычная разновидность монологической речи, в частности, в этой форме часто бывает построена речь в прениях . Но с другой стороны, опровержение — это основной элемент дискуссионной речи, элемент, от которого в большой мере зависит успех или поражение в споре.

Процедура опровержения начинается с точного формулирования предмета разногласия, который и обсуждается в дальнейшем. Например: " Г. Жириновский считает, что стоит прижать соседей из ближнего зарубежья, как в России наступит изобилие. Однако он не учитывает, что Россия тесно связана сотнями нитей с бывшими республиками, и их несчастья больно отзовутся на многих наших предприятиях. " (Л.В. Иванников). В этом случае необходимо привести доказательства ложности тезиса оппонента. Нельзя просто отбросить непонравившуюся мысль и настаивать на своей. Нельзя и ограничиться негативной оценкой тезиса оппонента, его опорочиванием: " Ну это просто глупость! ", " Нелепость какая-то! ", " Это просто клевета! "

В наиболее полном и правильном варианте основная часть речи-опровержения состоит из двух микротем. В первой из них должно быть доказано, что тезис оппонента неверен (фаза вытеснения). Вторая микротема состоит в том, что предъявляется свой тезис и аргументация в пользу его правильности (фаза замещения). Примером такого построения опровержения может служить фрагмент из речи П.А. Столыпина об Азефе (см. Приложение), где рассматривается утверждение революционеров о том, что Азеф с ведома и по поручению полиции участвовал в террористических актах. Первая микротема, где опровергается это утверждение, распадается на три микротемы второго уровня, в которых анализируются возможные варианты сотрудничества правительства с Азефом и показывается несостоятельность каждого из них. Вторая микротема представляет версию самого Столыпина о причине появления подобных слухов, которая состоит в невыгодности для революционеров предъявления истинного положения дел. (См. аналогично построенное опровержение в речи В. Полозина из задания № 31.)

Чтобы доказать, что тезис ложен, необязательно напрямую опровергать его. Можно проанализировать следствия, вытекающие из этого тезиса и показать их ошибочность. Такой прием называется "доведение до абсурда". Например: " Стоит ли выбирать новых, неизвестных политиков в парламент? Представители этого блока считают, что в этом их преимущество. Но если так рассуждать, то нам придется в следующем году переизбрать и этих: ведь они уже не будут новыми политиками. Нигде в мире не меняют парламентариев как перчатки! Выбирайте тех, кого знаете! Боритесь с дилетантизмом! " (Рекламная листовка)

Таким образом, если возражение касается практической стороны — неверных действий пропонента или ошибочности высказанных фактов, то опровержение имеет предметом теоретическую, сущностную сторону речи пропонента, ставит целью несогласие с самим тезисом его речи. Например, декан говорит: "Методическая работа на нашем факультете почти не ведется, за 2 года не опубликовано ни одного методического пособия." Возражение: "Я согласен, что методическая работа ведется недостаточно хорошо, но в издательстве «Перемена» профессором Ивановым было опубликовано пособие по менеджменту." Опровержение: "Я не согласен с тем, что методическая работа ведется плохо — было выполнено много мелких работ, а профессор Иванов опубликовал большое методическое пособие по менеджменту, что является вполне достаточным по нормам УМО РАГС."

Оценки в опровержении играют очень большую роль вплоть до того, что иногда именно оценка становится самим предметом опровержения , ср.: " Некоторым критикам словесная эквилибристика кажется яркой и даже красочной по форме. Пестрой — да, согласен. Но только не яркой. Неужели не ясно, что к подобному словесному ухарству прибегают чаще всего там, где нет большой мысли, где, следовательно, отсутствует сколько-нибудь значительное содержание ." ( М. Алексеев )

Основным недостатком опровержения чаще всего бывает полная бездоказательность речи: тезис оппонента отвергается без всяких аргументов или эти аргументы являются сугубо произвольными. Ср.: Протекст: " Преподаватель Иванов регулярно опаздывает на лекции, я требую его наказания ". Опровержение: " Меня тут выставили безответственной личностью, меня, 20 лет отдавшего воспитанию молодого поколения. Да вы спросите студентов, чьи лекции им нравятся больше — мои или ваши, а потом уже высказывайте обвинения в мой адрес. Я один бьюсь над составлением нового плана, времени и сил не жалею, а меня никто не ценит! Вот до чего дошло! Уважаемого человека можно ни за что с грязью смешать, обозвать прогульщиком! " и т. д.

Это, конечно, крайний случай (хотя такие речи и весьма распространены в нашей практике). Гораздо чаще оратор искренне верит в свою правоту и из самых благородных соображений ограничивается исключительно оценочными суждениями, то есть основная часть речи строится в форме мнения . Ср., например, как адвокат С.А. Андреевский (см. Приложение) берется опровергнуть мысль " Новая адвокатура вовсе не помышляет о том, чтобы сказать нечто новое и удивить каких-нибудь тонких ценителей. Она заботится прежде всего о подсудимом и отдает ему всю свою душу. Она ближе к жизни и она преуспевает в смысле побед гораздо более, нежели все ваши излюбленные ораторы ." В доказательство ложности этого тезиса предъявляются четыре аргумента: первый: " Сколько бы теперешняя адвокатура ни помышляла о том, чтобы сказать нечто новое, она этого не сделает, не потому, что не хочет, а потому, что не может ."; второй: "О на вовсе не ближе к жизни, потому что она и не трудится, и не задумывается над изучением жизни, а только, понюхав слегка, на каких нотках можно сыграть выгодную роль, торопится захватить каждое дело с благодарным сюжетом и "жарить вовсю" бенефисные монологи, даже не соображаясь с тем, насколько они подходят к данному случаю. Она даже не постесняется исказить дело только для того, чтобы подогнать его под свое задуманное выигрышное "амплуа". "; третий: " Она вовсе не влагает в дело своей души, а только припускает к нему свой искусственный жар. Все эти пламенные защиты я назвал бы «физическими», а не "интеллектуальными" ."; и, наконец, четвертый: " Новая адвокатура не только не преуспевает в смысле побед, но, если взять статистику, проигрывает немилосердно. Секрет заключается лишь в том, что, под сенью рекламы, она трезвонит о своих победах и затушевывает свои проигрыши. " Совершенно очевидно, что хотя оратор скорей всего совершенно прав, его речь при полном отсутствии рациональных аргументов кажется абсолютно бездоказательной, субъективной, воспринимается как стариковское брюзжание, а не как объективный анализ существующего положения дел. Чтобы исправить это положение, необходимо предъявить критерии оценки, то есть объяснить, что дает оратору основание утверждать, что новая адвокатура не может сказать что-либо новое, что она не задумывается над изучением жизни, что жар ее речей искусственный, и наконец, что у нее больше проигрышей, чем выигрышей.