1.3.6. Высказывание и интенциональность

Одной из центральных единиц лингвопрагматики является высказывание, которое, в отличие от предложения (единицы потенциально коммуникативной), является подлинно коммуникативной единицей.

Предложение принадлежит грамматике языка и является важнейшим компонентом его «синтаксического» уровня, что обусловливает его «абстрактную» природу. Фактически, предложение как единица структурного и семантического синтаксиса — это схема, реализующаяся в высказываниях. Синтаксическая и семантическая структура предложения делает его потенциальной (но не реальной) коммуникативной единицей.

Высказывание порождается коммуникативной ситуацией, компонентами которой являются:

§   говорящий и его адресат (во всей полноте социальных и психологических ролей, фоновых и текущих знаний и национальных стереотипов);

§   мотивы и цели общения;

§   интенции адресата, его оценки, эмоции, отношение к действительности, к содержанию сообщения, к адресату;

§   способ сообщения, предполагающий выбор оптимальных средств;

§   место и время общения и т. п.

Можно считать, что предложение — это формальная «упаковка» высказывания.

Высказывание «существует» в конситуации, в широком контексте фоновых знаний и национально-ментальных стереотипов. Поэтому ему присущи пресуппозиции и импликации, коммуниканты в процессе взаимодействия способны «чувствовать» прецедентные феномены и т.п.

А.Р. Лурия начальным моментом формирования высказывания считает мотив – «потребность в говорении». Так как в речевом сообщении всегда формулируется известная мысль или известный смысл, который говорящий хочет передать слушающему, то вторым этапом должна являться мысль, которая, являясь отправным пунктом высказывания, в дальнейшем воплощается в речь. Внутренне мысль представлена в виде общего замысла, общей схемы, впоследствии разворачивающейся в вербально оформленное содержание. Процесс перехода мысли в речь происходит при непосредственном участии внутренней речи. Третьим этапом является этап кодирования мыслей в высказывании, или этап перешифровки внутренней речи во внешнюю. Значимость этого процесса обусловлена необходимостью перешифровки внутренних, понятных только адресанту смыслов во внешние, понятные для любого адресата значения.

Таким образом, перед нами трехчленная схема механизма создания высказывания: мотив — мысль и ее опосредование во внутренней речи — внешняя речь. Если этот механизм представить по операциям, схема будет следующей: возникновение мотива — создание общего замысла (схемы), выраженного во внутренней речи — перешифровка внутренней речи во внешнюю.

«Исследования развития речи, проведенные психологами, показали, что переход от мысли к развернутой речи неизбежно опосредствуется внутренней речью. Будучи свернутой и зачаточной по структуре и чисто предикативной по функции, она таит в себе, однако, зачатки дальнейшей динамической схемы фразы. Переход от внутренней речи к внешней заключается в развертывании этой предварительной схемы, в превращении ее во внешнюю распространенную структуру предложения» (Лурия 1947: 85-86).

Процессуальность и изменение внутренней речи в зависимости от готовности ее перехода в речь внешнюю рассматривал Б.Г. Ананьев. По его мнению, первой фазой внутренней речи является «установка на наречение», второй - сам процесс внутреннего наречения, причем именно здесь представлены редуцированные фонематические и логико-синтаксические структуры (предложения с нулевым подлежащим или нулевым сказуемым и фонетическая сокращенность). Следующей фазой является указательное определение «места» нареченной мысли в суждении и умозаключении. Эта фаза, проявляющаяся во вспомогательных «пространственных» определениях (здесь, там, тут), является конструктивно важной в процессе развертывания внутреннего говорения, которое и является завершающей фазой внутренней речи (Ананьев 1960: 367). Итак, по мнению Б.Г. Ананьева, развертывание внутренней речи идет от 1) установки на наречение, через 2) «наречение» и 3) указание его места к 4) внутреннему говорению как завершающей фазе внутренней речи. Образцами такого внутреннего говорения он считает внутренние монологи героев у Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского.

Так как Б.Г. Ананьев приписывает внутренней речи лишь функции построения содержания будущего высказывания, но не его оформления (отсутствует фаза, «отвечающая» за грамматическое развертывание предложения), то можно считать, что его понимание функций внутренней речи уже, чем у А.Р. Лурии и Л.С. Цветковой. По их гипотезе звенья внутренней речи вбирают в себя всю внутреннюю сторону речи, все ее функции.

Анализируя экспериментальные работы по проверке трансформационной модели и других моделей порождения речи, А.А. Леонтьев пришел к выводу, что все эти эксперименты хорошо интерпретируются с точки зрения обобщенной модели, ядром которой является концепция речемышления Л.С. Выготского. Вслед за такими учеными, как А.Н. Леонтьева, Н.А. Бернштейн, П.К.Анохин, а также Дж. Миллер и Е. Галантер, А.А. Леонтьев рассматривает речевое высказывание как речевое действие внутри целостного акта деятельности, которому присущи такие признаки, как мотивированность, целенаправленность, трехчленность структуры (создание плана, его реализация и сличение), иерархическая организация. В соответствии с этой точкой зрения всякое речевое действие, будучи мотивированным и целенаправленным, складывается из программирования, осуществления программы и сопоставления того и другого. Такая трактовка речевого действия предполагает возможность выделения содержательной (обусловленной задачей действия) и операциональной (определяемой условиями действия) частей структуры речевого акта. Содержательная часть речевого действия (как и любого другого действия) является программируемой. В такую программу входят те признаки действия, которые, управляя его конкретным осуществлением, в то же время не зависят от этого осуществления (см. Леонтьев 1969: 151-153).

Существенными признаками высказывания можно считать предикацию, референцию, актуализацию. Предикация (предицирование) — это приписывание говорящим предикатного признака предмету речи в координатной сетке модальности, времени, лица в данной коммуникативной ситуации с точки зрения адресанта, который осуществляет выбор информирования адресата о каком-либо событии как о реальном, происходящем сейчас (или постоянно), в прошлом или будущем, либо как о нереальном, возможном, желаемом и т. п.

Референция — это отнесение имен (именных групп) в конкретном речевом произведении к денотатам-референтам. Референция к объектам действительности предполагает их вычленение в общем денотативном пространстве общающихся. Референция может осуществляться с помощью дейктических компонентов, с помощью конкретизации и уточнения обозначения, с помощью собственных имен и т. д.

Актуализация в высказывании связана с выделением новой для адресата информацией, которая помещается ее в позицию ремы. Иначе говоря, тема-рематическое членение высказывания осуществляется именно в данной речевой ситуации (например, реплике), т.е. каждое предложение как синтаксическая единица языка потенциально многозначно в плане возможного актуального членения, высказывание же всегда однозначно.

Коммуникативные намерения (интенции) говорящего, его целеустановки реализуются именно в высказывании.

Интенция как определенное психическое состояние человека находится в одном ряду с такими явлениями, как эмоция, предпочтение, желание, оценка, отношение — к действительности, к содержанию сообщения, к адресату. При этом интенция как субъективная направленность на некий объект, активность сознания субъекта является организующим началом в любой модели речевого поведения. По мнению представителей психолого-семантического направления, связь между мыслью и словом обусловлена интенционально.

Более того, «осознанная» активность и направленность на объект непосредственно определяют природу сознания и создают ту основу, которая отличает психологию от других наук о физическом мире. Главными в психике человека считаются акты, производимые субъектом, когда он вводит некий объект в свое сознание. Акт же предполагает действие интенции, т. е. активной направленности на объект.

"Направленность на" (интенциональность) представляет собой исключительно специфичное и существенное свойство речи. В речевом механизме можно выделить два типа интенциональных процессов: на первом уровне интенции рассматриваются в связи с особенностями функционирования нервной системы человека в онтогенезе; основополагающей здесь оказывается человеческая потребность и способность к экстериоризации внутренних активных состояний; на втором уровне рассматривается социальная природа интенций, которые оказываются включенными в организацию коммуникации; именно на этом уровне осуществляется связь субъекта с внешним миром, при этом интенции определяются как коммуникативные, поскольку соотносятся с сознательным вне-обращением. Коммуникативная интенция имеет двухчастную структуру: она содержит объект речи и отношение к нему субъекта, поэтому интенциональное содержание речи человека является важнейшей психологической характеристикой.

Интенции второго уровня, коммуникативные интенции, несут в себе ту информацию, которая необходима для понимания субъективного отношения коммуниканта к миру. Именно это отношение и осуществляет связь участника коммуникации с другими участниками коммуникативного взаимодейсвтия. Реализуется интенция посредством грамматического структурирования, т.е. выражение интенций коммуникативно организовано таким образом, чтобы они были понятными слушающим. "Понятность" для слушающих интенций адресанта является целью говорящего, и он использует такие известные ему языковые средства, которые, по его предположению, дадут желаемый результат.

Эта особенность интенций важна для оценки потенциальной эффективности изложения говорящим новой для адресата информации. Иными словами, результативность целенаправленного воздействия адресанта в коммуникативной ситуации прямо пропорциональна степени реализации интенции "сообщение информации". В случае низкой степени реализации интенции или при полном отсутствии реализации говорят о коммуникативной неудаче.

Любая интенция как коммуникативное намерение находится в непосредственном взаимодействии со сценарием и фреймом той коммуникативной ситуации, в пространстве которой данная интенция должна быть реализована. Следовательно, именно интенция определяет направление поиска тех параметров (характеристик) речевого поведения в ментальных базах (сценариях, фреймах), которые способствуют ее реализации, а определенный тип речевого поведения коммуниканта предполагает соответствующее грамматическое структурирование и использование средств невербального воздействия.

Коммуникативные стратегии и тактики, выбор которых обусловлен интенцией, в свою очередь, определяются уровнем мотивации речевого поступка, то есть осознанием потребности речепроизнесения или осознанной причиной речепроизнесения. Мотивация речевых поступков – одна из областей исследования психологии, понимающей под мотивом, по Р. С. Немову, именно внутреннюю устойчивую психологическую причину поведения или поступка человека, а под мотивацией – динамический процесс внутреннего, психологического и физиологического управления его поведением.

Формановская отмечает, что есть интенции благоприятные (хвала) и неблагоприятные (хула) для адресата. Кроме того, интенции обладают большей или меньшей степенью интенсивности. Так, среди побудительных интенций требовать и умолять интенсивнее, сильнее, чем просить; клясться сильнее, чем обещать; «стирать в порошок», изничтожать сильнее, чем упрекать и порицать и т. д. (с. 30).

Интенции можно разделить на практические и ментальные. Первые ведут к реализации высказываний, порождающих практические действия коммуникантов. Таковы интенции просить, советовать, обещать, разрешать, запрещать, принуждать и др. Вторые, т. е. ментальные, ведут к размышлениям, рассуждениям, доказательствам, объяснениям, определениям, подтверждениям, аргументации, утверждениям, отрицаниям и т. д. Они более всего характерны для научных дискурсов/текстов.

С точки зрения влияния на продуцируемое высказывание различают репликообразуюшие и дискурсо-/текстообразующие интенции. Первые находят выражение в единичном высказывании, для реализации вторых необходим дискурс/текст, как диалогического, так и монологического характера.

Таким образом, концепт "интенция" предстает одним из ключевых в плане лингвопрагматического исследования коммуникативного процесса (См. Олешков 2005a).

К проявлению «авторства» адресанта в высказывании относится модус. Известное, по Ш. Балли, членение предложения на диктум и модус, или, в иной терминологии, вычленение пропозиции и субъективных компонентов, требует отнесения модуса к высказыванию (хотя модус и типизируется), а не к предложению, так как модусная часть отражает точку зрения, оценку, отношение говорящего. Модус — это комплекс субъективных смыслов, эксплицитно или имплицитно выражаемых в высказывании. Он коррелирует с метакоммуникативной частью речевого произведения (метакоммуникация — это авторское указание на способ построения речи). Являясь не логикосодержательными, а лишь фатическими компонентами высказывания, метакоммуникативные единицы выполняют важную контактоподдерживающую функцию в дискурсе/тексте. При этом следует учитывать, что модусная, субъективная часть высказывания имеет отношение к прагматике, в то время как диктумная, препозитивная - к семантике.

Высказыванию свойствен дейксис — система указателей (местоименно-наречных и др.) на участников общения и коммуникативное пространство в плане места и времени. Это лексемы типа я, ты, он, здесь, сейчас, там, тогда, потом и др. Денотат дейктической единицы не может быть установлен без обращения к коммуникативной ситуации: «здесь» — это в точке встречи коммуникантов, независимо от объективного пространства (на улице, в аудитории, в театре и т. д.), «сейчас» — это момент контакта, независимо от объективного времени (утром или днем, летом или зимой). Дейктичны глагольные времена как механизм предикации в высказывании, дейктичны собственные имена, отождествление которых с конкретными лицами возможно лишь в высказывании в рамках определенной коммуникативной ситуации.