In the texts of the russian rock group «time machine»

Abstract: In the scientific article the content of universal concept oftime is considered in a context of individual and collective conceptual spheres. Herewith a relationship of a concept of time with other universal concepts (“Home”, “Life”, “Space”) is demonstrated. An indicated relationship reflects a net structure of the cognitive space fragment that is being analyzed. At the end of the article the perspectives of a conceptual analysis of rock poetry texts are indicated.

Key words: concept, metaphor, linguistic picture of the world, individual/collective cognitive space.

About the author: Drazdauskaite Eva, Student of the Institute of Foreign Languages, Vilnius University.

Я прекрасно знаю, что такое время, пока не думаю об этом.

Но стоит задуматься ‑ и вот я уже не знаю, что такое время!

Блаженный Августин

Время – один из самых парадоксальных феноменов: будучи неуловимым ни для одного из пяти органов чувств, оно является основой практически всех научных и бытовых представлений об окружающем мире. По мнению Канта, время ‑ «это априорная форма познания, представление о нём заложено в сознании человека изначально» [5]. Будучи универсальным, концепт время представлен в разных культурах, но его отражение в этих культурах имеет свои национально-специфические характеристики. В то же время, данный концепт связан с другими универсальными понятиями, и эта связь отражает «своего рода “модель мира” ‑ ту “сетку координат”, при посредстве которых люди воспринимают действительность и строят образ мира, существующий в их сознании» [1]. Нельзя забывать и о том, что представления человека о времени тесно связаны не только с общим национально-культурным фоном, но и с эпохой, в которую он живёт, и с конкретным человеческим опытом. В результате в пределах одного концепта мы можем наблюдать многочисленные наслоения коллективных и индивидуальных представлений, на формирование которых оказывает влияние множество факторов.

Такая сложность и многогранность концепта время предполагает интердисциплинарный подход к изучению данного феномена и использование методов смежных дисциплин (в частности, лингвокультурологии и когнитивной лингвистики). Обращаясь к лингвокультурологическим аспектам представлений о времени, следует отметить, что время рассматривается как одно из базовых понятий русской культуры, реализующееся на разных уровнях и в разных формах [9]. Важность данного концепта для русской концептуальной картины мира подтверждается разнообразием словоформ и слов, образованных от слова время: времена, временнoй, временно, временный, времечко, времянка, повременить, заблаговременно, вовремя, своевременно, разновременной, сверхвременной, времяпрепровождение и др [4].

По мнению американских лингвистов Дж. Лакоффа и М. Джонсона, «большая часть нашей концептуальной сферы метафорична» [2], поэтому в рамках данной статьи мы решили остановиться именно на метафорических экспликациях концепта время. Причины выбора в качестве материала исследования текстов рок-группы «Машина времени» достаточно прозрачны: концепт время реализуется уже в самом названии данного музыкального коллектива. Причём это название само по себе требует особой «расшифровки», что задаёт определённое направление нашей работе.

Как известно, выражение машина времени обозначает гипотетическое устройство для путешествий во времени вопреки его естественному ходу. Известно, что источником данного выражения стали фантастические романы, в которых реализовывались представления о времени как о пространстве, по которому, как по реальному пространству физического мира, можно передвигаться при помощи транспортного средства. При этом сама идея машины времени перекликается с двумя основными моделями существующих представлений о времени – линейным и циклическим:

а) время ‑ это прямая, то есть с помощью машины времени можно двигаться вперёд и назад;

б) время ‑ это круг, то есть мы можем вернуться в ту же точку, из которой «уехали».

Именно с этими представлениями о времени в данной статье и сопоставляются способы экспликации концепта время в творчестве «Машины времени».

Как отмечает Маслакова, в русской культуре лексема время, обозначающая концепт время, «указывает на абстрактное настоящее, прошлое и будущее (в прежнее время, как идёт время, придёт время, не далеко время), а контекстуальная сочетаемость данной лексемы с глаголами движения указывает на основные качества времени ‑ его текучесть и необратимость», «время не стоит на месте, оно неумолимо движется вперёд» [6]. Данные определения времени соответствуют модели время ‑ это прямая. Ту же модель представлений о времени реализует и ряд метафор из текстов рок-группы «Машина времени»:

Скажи, мой друг, зачем мы так беспечны

В потоке дней и суматохе дел

Не помним мы, что век не будет вечным

И всем путям положен свой предел

«Путь» (альбом «В добрый час»)

Года уплыли

И поезд ушёл

«Старый рок-н-ролл» (альбом «В добрый час»)

Годы летят стрелою,

Скоро и мы с тобою

Разом из города уйдём

«Наш дом» (альбом «Десять лет спустя»)

Во всех приведённых примерах мы видим реализацию представлений о времени как о едином необратимом потоке, у которого есть своё начало и свой конец. Примечательно, что образ «стрелы времени» считается одной из важнейших особенностей европейского мышления со времён принятия христианства [8]. Однако считающаяся более древней циклическая концепция времени в христианском мире тоже никуда не исчезла. Как известно, циклическая структура времени «воплощает все модусы времени ‑ прошлое, настоящее, будущее ‑ в одной плоскости, иначе говоря, они все одновременны» [6]. Другими словами, в сознании людей, понимающих время как круг, «между “прошлым” и “будущим” нет разницы, это одно и то же ‑ “невидимое”, но существующее где-то в другом месте или другом мире и противопоставленное “видимому” настоящему» [7]. Данная концепция времени, несомненно, характерна для мифологического мировосприятия, которое «сводится к понятию цикла и вечного возвращения», также отсутствию начала и конца круга, который закономерно стал «символом циклического времени» [6]. Согласно Гуревичу, подобное восприятие времени доминировалo у народов древнего Востока и в античности, так как общества являлись аграрными и время регулировалось природными циклами [1]. В сознании современного человека присутствуют обе концепции времени – циклическая и линейная. При этом исследователи отмечают постоянное взаимодействие этих моделей и невозможность их чёткого разграничения [8]. Проследим, каким образом это взаимодействие происходит в текстах «Машины времени».

Циклическая модель в текстах «Машины Времени» реализуется в целом ряде метафор:

Одинаковый бег одинаковых дней,

Одинаковый век: непохожего ‑ бей

«Опустошение» (альбом «В круге света»)

Но нет конца пути и так светла дорога

Где день родится вновь и будут песни петь

«Путь» (альбом «В добрый час»)

Всё случится вновь, всё ещё не поздно

«Ветер над городом» (альбом «Реки и мосты»)

Там, где кончается ночь,

Обрывается дождь,

Разгорается новый день

Там распустились цветы

«Там, где будет новый день»

(альбом «В круге света»)

Как правило, реализация модели «время – это круг» метафорически связана с суточным или годовым циклом, где начало года и начало дня указывают на рождение, а конец года и конец дня – на смерть, которая, подчиняясь циклическому ходу времени, сменяется началом нового круга. Такая метафорическая реализация модели «время – это круг» вполне традиционна, однако в текстах группы «Машина времени» она имеет свою специфику. Количественный анализ лексем, использованных в сорока текстах группы «Машина времени», показал, что при использовании метафоры «жизнь – это сутки» чаще всего встречаются лексемы ночь и утро, а при использовании модели «жизнь – это год» ‑ лексемы зима и весна. Несложно заметить, что и в суточном, и в годовом цикле при метафорическом обозначении времени акцентируется один и тот же период – переход от смерти к рождению. Интересно, что данный акцент прослеживается и на другом уровне реализации метафоры «жизнь – это год»: среди прочих названий месяцев года в проанализированных текстах чаще всего встречаются январь (центральный месяц зимы, на который приходится начало календарного года) и апрель (центральный месяц весны). Таким образом, в циклической концепции времени чётко выделяется один отрезок, имеющий свое начало (январь) и конец (апрель).

Говоря о взаимодействии моделей «время – это прямая» и «время – это круг» следует отметить, что в текстах группы «Машина времени» движение по прямому пути достаточно часто оказывается тесно связанным с движением по кругу. Одним из проявлений этой связи является характерная для ряда текстов метафора «жизнь – это скачки»:

Оттого-то в скачках наших буйных дней

ставят все не на людей, а на коней

мне всегда во все года с конём везло

«Скачки» (альбом «Десять лет спустя»)

Табун поднял пыль,

Копыта мнут ковыль,

Возьмись догнать! ‑

Едва ли

«Пони» (альбом «В круге света»)

Быть первым из первых –

Искусство на нервах

<…>

Лишь раз проиграешь ‑

И ты погибаешь,

Так было и будет так

«Песня вожака стаи»; (альбом «В круге света»)

Если внимательно посмотреть на ипподром, где проводятся скачки, то мы увидим, что, как и любой стадион, он предполагает движение и по прямой (например, по «финишной прямой»), и по кругу. Примечательно, что заключённое в метафоре «жизнь – это скачки» представление о взаимосвязи линейной и циклической концепций перекликается с уже указанной выше расшифровкой названия группы «Машина времени» (движение на машине по прямой во времени-пространстве и движение по кругу, обеспечивающее возвращение в исходный пункт). Только в данном случае в качестве средства передвижения во времени как пространстве выступает не машина, а конь.

Отдельно необходимо отметить и специфику восприятия времени как пространства в текстах «Машины времени». Связь представлений о времени и пространстве характерна не только для научного, но и для так называемого «наивного сознания». Даже длина пути измеряется временем: при каждом обсуждении расстояния между двумя пунктами мы представляем собственное движение во времени [1]. Это свойственное универсальной концептосфере отождествление времени и пространства в текстах «Машины времени» получает своё индивидуально-авторское преломление. Как пример можно привести цитату из песни «Там, где будет новый день»: «Мой дом между ночью и днём» (альбом «В круге света»). Данная метафора указывает сразу на целый ряд специфических особенностей восприятия времени как пространства в текстах «Машины времени». Во-первых, дом, который сам по себе играет важную роль в любой культуре и также является универсальным концептом, оказывается перемещённым из пространства во время ‑ он находится между «ночью и днём», что, кстати, вновь акцентирует момент перехода от смерти к новому рождению в метафоре «жизнь – это сутки». Во-вторых, данное выражение позволяет проследить связи между концептами «время» и «дом», что отражает идею сетевой организации когнитивного пространства [3]. При этом идея сети взамосвязанных элементов предполагает, что изменение одного элемента приведёт к изменению других. Соответственно, индивидуально-авторские трансформации универсальных концептов в творчестве группы «Машина времени» могут, учитывая популярность группы, повлиять и на трансформацию коллективного когнитивного пространства.

Итак, описание метафорических экспликаций концепта время в текстах рок-группы «Машина времени» показало нам не только пути трансформации этого универсального концепта в рамках индивидуально-авторской концептосферы, но и возможности сопоставления индивидуально-авторской и коллективной концептосфер. При этом обращение к текстам одной из наиболее известных культовых групп, существующей и активно выступающей на протяжении почти полувека, позволяет говорить о ситуации, когда авторский текст становится достаточно авторитетным для того, чтобы стать орудием изменения коллективного когнитивного пространства. Таким образом, изучение рок-поэзии с позиций когнитивной лингвистики может нам не только дать информацию об индивидуально-авторском видении мира, но и проецировать полученные данные на более широкий круг вопросов.