logo search
Беликов В

2.7.2. Социальные ограничения в сочетаемости слов

Ограничения в сочетаемости языковых единиц весьма разнообразны. Они обусловливаются характером лексического значения единицы, ее синтаксическими свойствами, поведением в высказывании, закрепившейся в языковой традиции избирательностью при соединении с другими единицами и многими другими факторами.

Существуют социальные по своей природе ограничения в сочетаемости слов в пределах высказывания, которые отражают определенные особенности ситуации, описываемой таким высказыванием.

Продемонстрируем это на следующих примерах.

А. В русском языке имеется класс предикатов – глаголов и отглагольных существительных, сочетаний связки быть с прилагательным или существительным, которые обозначают взаимное действие или взаимное отношение участников ситуации: дружить, ссориться, обниматься, соответствовать, быть равным, быть другом и т. п.

Обозначив участников ситуации, называемых этими предикатами, с помощью переменных X и Y, а сам предикат – с помощью переменной Р (= предикат), мы можем констатировать вполне очевидную закономерность: если X Р (– дружит, ссорится, борется, обнимается, ...) с Y, из этого обязательно следует, что и Y Р (= дружит, ссорится, борется, обнимается, ...) с X, или – что то же самое по смыслу – X и Y Р (= дружат, ссорятся, борются, обнимаются, ...).

Иначе говоря, из утверждения Коля дружит с Петей следует, что и Петя дружит с Колей и что Коля и Петя дружат, и все три высказывания синонимичны друг другу.

Такие предикаты называются симметричными. Классический симметричный предикат – выражение быть равным. Если при обозначении равенства геометрических фигур говорится: Треугольник ABC равен треугольнику DEF, то следствия из этого утверждения в виде фраз Треугольник DEF равен треугольнику ABC и Треугольники ABC и DEF равны обязательны, они не имеют и не могут иметь исключений (это противоречило бы элементарной логике).

Кроме классических симметричных предикатов есть так называемые квазисимметричные предикаты, у которых указанное условие синонимии всех трех конструкций (X Р Y = Y Р X = Хи Y P) выполняется не всегда.

Таков, например, предикат быть похожим. В общем случае он является симметричным: предложение Хи Y похожи (друг на друга) трансформируется как в предложение X похож на Y, так и в предложение Y похож на X. Но в реальном употреблении этого предиката действуют факторы, делающие предикат несимметричным. Так, можно сказать:

Сын похож на отца, но не говорят * Отец похож, на сына, хотя вполне правильно Отец и сын (сын и отец) похожи друг на друга.

Дело в том, что при употреблении предиката быть похожим применительно к родственникам действует следующее правило: первое актантное место предиката должно заполняться существительным, обозначающим лицо более молодое, нежели то, которое обозначается существительным, заполняющим второе актантное место. Если же имеются в виду два человека, не связанные друг с другом родственными узами, указанное условие необязательно; вполне можно сказать: На этой фотографии мой дед похож на нынешнего президента Франции.

Однако в этом случае действуют другие факторы: устанавливая сходство двух людей, обычно сравнивают данное лицо с человеком, известным в данном обществе, со своего рода эталоном, например: Этот старик похож на Жана Габена (но не наоборот: *Жан Габен похож: на этого старика}.

Если лицо, с которым сравнивают (7), не обладает свойством "эталонное™", оно должно быть известно и говорящему, и слушающему, в то время как лицо, которое сравнивают (X), может быть известно только говорящему. Например:

"Обратный" порядок переменных при предикате быть похожим в данном случае неестествен: Декан похож на Сидорова (но при этом Сидоров не известен второму участнику диалога).

Соотношение актантных смыслов X и Y предиката быть похожим напоминает соотношение темы и ремы при актуальном членении предложения: Y– тот, на кого похож какой-либо человек, – это данное, известное участникам коммуникативного акта, а X – новое лицо, вводимое в поле внимания слушающего.

Интересный случай представляет собой предикат быть другом (друзьями). Казалось бы, он синонимичен глаголу дружить, который является одним из примеров классических симметричных предикатов. Но как только мы начинаем осуществлять синтаксическую трансформацию в соответствии со сформулированным выше условием симметричности, обнаруживается разница в употреблении этих двух предикатов. Эта разница не абсолютна: она проявляется лишь в том случае, если в качестве X и Y выступают названия лиц, неравных по социальному статусу, авторитету, известности в обществе, таланту и тому подобным характеристикам.

В употреблении предиката быть другом (друзьями) действует условие: 7 (тот, кому X приходится другом) – лицо с большим "социальным весом", чем X (тот, кто является другом 7). Сравните:

Асеев и Маяковский дружили. – Асеев дружил с Маяковским. – Маяковский дружил с Асеевым.

Асеев и Маяковский были друзьями. = Асеев был другом Маяковского. Фраза Маяковский был другом Асеева воспринимается как не вполне корректная, в ней нарушено сформулированное выше условие разного "социального веса" лиц – участников ситуации, обозначаемой предикатом быть другом.

Б. Вторая группа примеров связана с особой ролью говорящего в структуре речевого акта и в структуре высказывания. Об этом свидетельствует, в частности, специфика сочетаемости притяжательного местоимения мой с некоторыми разрядами существительных.

Так, в сочетании с существительным семья употребление этого местоимения отличается следующей особенностью: сочетание моя семья естественно в устах отца или матери и менее естественно в устах "рядового" члена семьи – сына или дочери, в особенности невзрослого (вместо этого они должны сказать наша семья).

Сочетания мой отдел, мой цех естественны в устах начальника отдела (цеха) в ситуации, когда он общается с представителями вышестоящих органов (например, отчитывается перед директором), и неестественны, когда начальник отдела (цеха) выступает перед сотрудниками или рабочими, составляющими этот отдел или цех. В этом случае лучше сказать наш отдел (цех). С другой стороны, сочетание мой отдел (цех) неестественно в устах рядового сотрудника отдела (или рабочего цеха) – более нормально: наш отдел, в нашем цехе.

Эта особенность в понимании и употреблении местоимения мой наблюдается в том случае, когда местоимение сочетается с существительным, обозначающим иерархи-зованный коллектив, т. е. такую организованную группу людей, отношения между которыми иерархизованы по принципу "глава – подчиненные". Это слова семья, отдел, цех, завод, бригада, взвод, рота, полк, дивизия и под.

При сочетании с названиями неиерархизованных коллективов местоимение мой не обнаруживает указанной особенности; ср. выражения типа моя деревня:

Провожать меня вышла чуть ли не вся моя деревня.

Спецификой обладает употребление местоимения мой и при соединении с существительными, обозначающими места постоянного обитания человека: дом, квартира, изба, комната и др. Выражения мой дом, моя квартира, моя изба должны пониматься в том смысле, что говорящий является владельцем, хозяином этого жилого помещения. Эти выражения естественны в устах главы семьи и сомнительны в устах невзрослого члена семьи.

Рассмотренные примеры убеждают нас, что социальные факторы глубоко проникают в ткань языка, обусловливая правильное понимание и употребление языковых единиц, закономерности их сочетания друг с другом в речи.

Глава 3

НЕЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ

СОЦИОЛИНГВИСТИКИ: СОЦИОЛОГИЯ,

СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ, ДЕМОГРАФИЯ

Социолингвистика – языковедческая дисциплина, но для ее освоения недостаточно багажа лингвистических знаний. Поскольку она рассматривает носителя языка как члена общества, необходимо отчетливо понимать, как устроено общество, какое место занимает носитель языка в социальной структуре, какие его свойства как элемента социальной структуры могут отразиться на его языковом репертуаре. Социология накопила богатый опыт интерпретации фактов межличностного взаимодействия, и многое в этом опыте полезно для социолингвиста.

Как уже говорилось, социолингвистика занимается не только исследованием языковых особенностей индивида как представителя всевозможных общественных структур, но также и функционированием языков в обществе. Фактическую информацию социолингвист черпает из имеющейся статистики, в частности из переписей населения. Но переписи обычно не принимают в расчет специфических запросов социолингвистов, поэтому социолингвисты проводят собственные выборочные опросы населения по интересующим их проблемам. Однако демографическая статистика, в первую очередь материалы переписей, остаются незаменимым источником информации для социолингвиста, изучающего современное состояние и динамику языковых ситуаций.

Социолингвист должен понимать язык социолога и язык демографа. Но если социология для социолингвистики по-настоящему смежная дисциплина и сама может немало почерпнуть из ее достижений, то демография – это дисциплина вспомогательная; собственно говоря, демография должна входить в область эрудиции социолингвиста лишь постольку, поскольку ему необходимо свободно оперировать фактическими данными, собранными демографами-практиками, и верно их интерпретировать.