§ 1.Способы номинации и мотивированность лексических единиц

Возникновение и функционирование лексических единиц детерминируется прежде всего потребностями общения и связано с процессами номинации, т.е. процессами называния того или иного объекта, явления, свойства и т.д.

Для построения высказываний, в которых говорящий передает своему собеседнику или собеседникам ту или иную мысль, сообщает какую-то информацию, необходим строительный материал. Номинация, в результате которой осуществляется создание этого строительного материала и тем самым создание системы материальных, чувственно воспринимаемых языковых знаков, призванных ответить на нужды языкового коллектива в обозначениях отдельных предметов и классов предметов, их свойств и отношений, а также фактов, событий и ситуаций, - чрезвычайно сложный процесс. Он характеризуется многообразием форм, способов, функций. В общих описаниях процессов номинации, предложенных советскими учеными, особое внимание привлекает разграничение процессов номинации, во-первых, по типу языковых форм и объектов номинации. В зависимости от используемых языковых форм - слов, словосочетаний или предложений – в пределах общей категории номинации выделяют: а) номинацию через слово и словосочетание (лексическая номинация), б) номинацию через предложение (пропозитивная номинация), в) номинацию через текст (дискурсивная номинация).

Лексическая номинация используется, как правило, для именования элементов внешнего и внутреннего опыта человека. Объектами лексической номинации, или номинатами, выступают определенные элементы действительности: предмет, качество, процесс, отношения (временные, пространственные, количественные и т.д.), любой реальный или мыслимый объект. Названные элементы номинации находят выражение в любом языке и формируют объективный фундамент для возникновения основных классов слов, их называющих, - существительных, глаголов, прилагательных, наречий, числительных, различного рода служебных слов.

В качестве объекта наименования при препозитивной номинации выступает микроситуация – событие, факт, объединяющие ряд элементов и представляющие собой сложные и многоплановые образования.

Объектом наименования через текст, или дискурсивной номинации, становится еще более сложная цепь ситуаций.

Очевидно, что по мере усложнения объекта номинации возрастает и сложность используемых средств номинации. Путем сочетания слов – исходных и простых единиц номинации, используемых в различных их формах (о законах комбинаторики слов в процессах словообразования, формирования словосочетаний и предложений речь будет идти в соответствующих разделах), говорящий строит наименования, более сложные по своей структуре, и получает в результате комплексные единицы: производные слова, словосочетания, предложения и в конечном итоге текст. В общем реестре языковых единиц слово выступает как основная, главная и ведущая единица номинации, по отношению к которой все другие единицу оказываются производными или вспомогательными.

Описанная связь между объектом номинации и средствами его обозначения не является жесткой. Словом можно назвать и событие, и факт, а предложением – любые предметы (напр., Это то, что лежало на столе). В то же время она отражает наиболее типичное соотношение данных величин и ту очевидную тенденцию к усложнению используемых средств номинации по мере усложнение объекта номинации.

Вторым важнейшим направлением при описании процессов номинации является их рассмотрение в функционально-генетическом аспекте, с точки зрения использования языковых элементов и единиц в их основной, первичной функции, т.е. непосредственно для того, для чего эти единицы были специально созданы, или же в иных номинативных целях. Использование языковых форм в их первоначальных целях для обозначения определенных объектов известно как первичная, или прямая, номинация, а сами формы – как первичные языковые знаки. Однако потребность в наименованиях огромна и практически бесконечна, как бесконечен познаваемый человеком мир во всем многообразии уже открытых и открываемых вновь в процессе деятельности людей свойств и связей. Создание для каждого отдельного объекта, явления или отдельного класса объектов, явлений, свойств, отношений и т.д. отдельного, только ему присущего обозначения повлекло бы за собой возникновение чрезвычайно громоздкой и соответственно неудобной в применении лексической системы. В силу этого, а также, возможно, вследствие ограничений, накладываемых объемом человеческой памяти и другими особенностями человеческой психики, один и тот же языковой элемент зачастую используется для обозначения, помимо уже обозначенных им, каких-то иных объектов, явлений, свойств и выполнения каких-то иных функций. Так осуществляется вторичная номинация и образуются вторичные наименования типа англ. hand, которое в первичной своей функции обозначает 1) рука (кисть), а в результате процессов вторичной номинации приобрело значения: 2) передняя лапа или нога, 3) власть, распоряжение, 4) ловкость, умение, 5) работник, рабочий, 6) крыло (семафора) и другие. Вторичными наименованиями являются и лексические единицы типа англ. keyhole 'замочная скважина', возникшего как результат сложения key 'ключ' и hole 'дыра, отверстие', hunter 'охотник', kindness 'доброта', образованные путем суффиксации, black pudding 'кровяная колбаса' и многие аналогичные им примеры как в английском, так и любом другом естественном языке.

Неоднократное использование языковых форм в целях номинации имеет огромное значение, поскольку: а) дает возможность с помощью уже имеющихся в языке средств обозначить то, для чего не было специального названия, и тем самым восполнить языковые лакуны, б) создает стилистический эффект (например, при употреблении наименований животных для обозначения людей, обладающих какими-то отрицательными качествами, ср. cat 'сварливая женщина' и goose 'дурак, дура, простофиля', bulldog 'упорный, цепкий человек' и др.), в) обеспечивает строевую, служебную функцию (ср. использование глаголов be, have, do и др. в качестве вспомогательных при образовании временных форм глаголов в современном английском языке).

Употребление языковых элементов как в своих собственных, первичных, так и во вторичных, несобственных функциях приводит к формированию основополагающего свойства языковых знаков – их асимметрии, или неоднозначному соответствию языковой формы (комплекса звуков или букв) и ее содержания, сформулированному С. Карцевским в виде принципа "асимметричного дуализма".

Способность языковой формы быть связанной с целым рядом означаемых и выражать соответственно несколько значений и, наоборот, связь одного означаемого с несколькими языковыми формами становятся возможными благодаря кардинальному свойству исходных, первичных языковых единиц, а именно: их произвольности, или немотивированности. Несмотря на прямое и неразрывное единство формы и содержания лексических единиц, принятых определенным языковым коллективом, сама форма, избираемая для обозначения того или иного объекта, явления и т.д. и выражения определенного содержания, не зависит от обозначаемой вещи, т.е. Условна, или произвольна, по отношению к означаемому, что доказывается в первую очередь существованием различных языков. У первичной языковой формы, как указывает Ф. де Соссюр, нет с данным означаемым в действительности никакой естественной связи. Вследствие произвольности языкового знака выбор звукового комплекса для нужного говорящему обозначения не обусловлен никакими свойствами обозначаемого. Это позволяет использовать для номинации различные технические приемы и способы: звукоподражание, использование звукового комплекса, означающего какой-либо из признаков, присущих обозначаемому явлению (наиболее распространенный способ), образование одного слова от другого слова и словосложение, образование фразеологических словосочетаний, заимствование и калькирование. Перечисленные способы номинации, как указывает акад. Б.А. Серебренников, являются общими для всех языков мира.

Используя, однако, довольно ограниченную систему способов выражения смысла и единую в принципе технику номинации, разные языковые коллективы создают тем не менее оригинальные системы наименований, в упорядочивающем виде представляющие многообразие окружающего мира и являющиеся тем самым его своеобразными языковыми картинами. В основе этой оригинальности лежат, во-первых, особенности условий – территориальные, климатические, экономические, социальные и т.д. – существования того или иного языкового коллектива, порождающие наличие в языках так называемой безэквивалентной лексики, обозначающей присущие только жизни конкретного языкового коллектива реалии. Примерами безэквивалентной лексики могут послужить обозначения денежных знаков (типа англ. penny 'пенни', pound 'фунт', shilling 'шиллинг', farthing 'фартинг', guinea 'гинея'), система наименований, связанных с административным делением страны, органами управления, учреждениями, политическими партиями и т.д. (например, англ. borough 'небольшой город, поселок городского типа; имеющий в соответствии с королевской хартией муниципальный совет', whip 'парламентский партийный организатор', sheriff 'шериф (в Англии: главный представитель правительства в графстве)' и т.д., названия игр (англ. cricket 'крикет', golf 'гольф', dibs 'дибз, "бараньи косточки",' darts 'дартс, "дротики"'' и многие другие.

Во-вторых, определенное влияние на создание специфической языковой картины мира оказывает различная продуктивность использования в языках тех или иных способов наречения. В английском языке широкое применение нашли заимствование и словосложение, не столь распространенные, например, во французском языке.

Главной же причиной своеобразия языковых картин мира является, однако, специфика номинативной деятельности человека универсальной в своих процессуальных аспектах и диалектически противоречивой при выборе свойств и признаков, которые могут быть положены в основу наименования. Об этом свидетельствуют многочисленные несовпадения даже в звукоподражательной лексике, в которой, казалось бы, единая техника номинации (имитация) и единый набор свойств (звуковые проявления), избираемые как основание для наименования, должны были бы обеспечить тождественный в разных языках результат. Такого тождества, однако, не происходит. Ср., например, англ. cock-a-doodle-do и рус. кука-реку, англ. mew-mew и рус. мяу-мяу, англ. quack-quack и рус. кря-кря, которые наряду с некоторым сходством звуковых форм обладают значительными различиями в этом плане. Еще более яркие расхождения наблюдаются там, где выбор свойств и признаков именуемого объекта, на которые опираются говорящие в процессе номинации, а также способа наименования и используемых номинативных средств свободен и достаточно произволен. Для процессов вторичной номинации характерна именно такая вариативность. Многообразие свойств, отношений и связей обозначаемых объектов, их изменчивость и развитие при сохранении тождества, индивидуальность каждого отдельного объекта в классе однородных сущностей, равно как и специфика восприятия одного и того же объекта в разных ситуациях и разными людьми, создают возможность опоры при наименовании объекта на его сущностные, важнейшие, чаще всего функционально значимые характеристики и связи, с одной стороны, или же использование случайных, периферийных параметров. На отражении во вторичных наименованиях реально существующих и значимых связей и функций объектов основано наибольшее число аналогий в разных языках. Ср., например, англ. winnowing-machine 'веялка' от winnow 'веять', sowing-machine 'сеялка' от sow 'сеять', threshing-machine 'молотилка' от thresh 'молотить' и их русские эквиваленты, в которых зафиксированы одни и те же признаки, а именно: функциональная предназначенность данных предметов. Многочисленны совпадения в выборе признака для наименования в названиях лиц по профессии, местожительству и других категориях слов. В то же время даже в этой сфере вторичной номинации, основанной на отражении в имени важнейших свойств объектов, в Разных языках возможны несовпадения и расхождения. Ср., например) англ. bedroom 'комната с кроватью/кроватями' и рус. спальня 'комната, в которой спят', англ. sitting-room 'комната для сидения' и рус. гостиная 'комната для гостей', англ. sailor 'тот, кто плавает' и рус. моряк 'тот, кто связан с морем' и другие. Наибольшие же расхождения (это, однако, не исключает и соответствий) наблюдаются при выборе в процессе создания наименования случайных, периферийных признаков и связей, т.е. в сфере метафорических переносов.

Ср. англ. eye во вторичных значениях 'ушко иголки, петелька, глазок, соглядатай, осведомитель' и др. и рус. глазок 'небольшое круглое отверстие в чем-н., почка, срезаемая с растений для прививки, пигментное пятно (в окраске насекомых, птиц, медуз и др.)', а также 'кружок, пятнышко в рисунке ткани' и многие другие.

Лингвистика, однако, не занимается выяснением причин выбора разных признаков в процессах номинации. Это входит скорее в компетенцию физиологии и психологии. Для лингвистической науки, для лексикологических исследований гораздо более важен вопрос о соотношении формы и содержания лексических единиц, в связи с чем принципиальное значение приобретает проблема мотивированности лексических единиц, их внутренней формы, сквозь которую просвечивает способ выражения понятия, связь между звуковой оболочкой и содержанием. Мотивированность, или внутренняя форма языковых наименований, не обязательная с точки зрения функционирования языка как семиотической системы, но возникающая как обязательное следствие вторичного использования имени в процессах номинации, становится важнейшей чертой, разделяющей всю лексику языка на единицы мотивированные и не мотивированные, или первообразные. Тесная и неразрывная связь между звучанием и содержанием, являющаяся непременным условием существования любой лексической единицы, в мотивированных единицах носит детерминированный характер, в то время как в единицах немотивированных она абсолютна, условна и произвольна. Так, в современном английском языке слова black в значении 'черный', salt в значении 'соль', ten 'десять' и многие другие не отражают в своей звуковой форме ничего, что "подсказывало" бы говорящим их значение, и являются немотивированными первичными лексическими единицами. Слова типа clap 'хлопать в ладоши', cluck 'кудахтать, клохтать', chairbed 'кресло-кровать', poetess 'поэтесса', sable в значении 'соболий мех', warm 'горячий, сердечный, теплый (о цвете)' и многие другие, напротив, мотивированы, причем способы их мотивации разные. В звукоподражательных словах clap, cluck и им подобных звуковая оболочка как бы имитирует звуки, характерные для предмета или сопровождающие то или иное его действие. Сравнение звукоподражательных слов в разных языках (например, англ. cackle и рус. хихикать, англ. hiss и рус. шипеть, англ. bubble и рус. булькать, пузыриться (о воде), англ. whimper и рус. хныкать и многих других) убедительно демонстрирует, насколько приблизительна эта имитация. Фонетическая мотивация, однако, представляет собой лишь частный и не самый распространённый способ мотивации. Значительно чаще в языкам встречаются морфологическая и семантическая мотивации. При морфологической мотивации значение лексической единицы "подсказывается" самим ее составом, ее компонентами, что очевидно в вышеприведенных примерах chairbed и poetess. Таким образом, звучание и значение морфологически мотивированного слова обусловливаются звучанием и значениями соединяемых единиц. В основе же семантической мотивации лежат связи (реальные и нереальные, существенные и несущественные – см. выше), которые обнаруживаются между первичным обозначением имени и теми объектами, для наименования которых данное имя вторично используется в языке, и соответственно связи между первичными и вторичными значениями лексических единиц. Слово sable в значении 'соболий мех' предстает как мотивированное первичным значением 'соболь', а слово warm в указанных значениях мотивируется первичным значением 'теплый'.

В процессе функционирования мотивированность лексических единиц может изменяться, полностью или частично исчезать. Причины потери мотивации, или демотивации лексических единиц, различны: это фонетические изменения (напр., cupboard 'буфет, цйсаф'), потеря признака, по которому был назван предмет (напр., blackboard 'классная доска', которая в настоящее время не обязательно должна быть черного цвета), утрата или изменение значения мотивирующей единицы вплоть до полного выхода ее из употребления (напр., happy 'счастливый', образованное от устаревшего 'случай, счастливая случайность') и т.д. Главная же причина демотивации лексических единиц заключается в ненужности, необязательности мотивированности единиц для их функционирования. Мотивация облегчает рождение слова и запоминание и распознавание его смысла; благодаря мотивации в языке закрепляются связи и ассоциации, существующие у говорящих о называемых объектах и явлениях действительности. Иначе говоря, мотивация имен выступает в качестве опоры при возникновении, хранении и распознавании лексических единиц. Но поскольку мотивация имени не идентична его значению, отражая лишь один какой-нибудь отличительный признак называемого объекта, а не всю совокупность наиболее существенных его свойств, закрепляемых в значении, то она становится избыточной, когда имя приобретает статус привычного и закрепленного в данном языковом коллективе обозначения объекта. Не случайно, что наиболее употребительные и самые важные слова являются простыми, хотя этимологические - исследования показывают, что и они возникали как мотивированные единицы, в процессе своего функционирования подвергшиеся демотивации. Таким образом, в лексической системе наблюдается диалектическое противоборство двух важнейших принципов: произвольности, условности языковых знаков и их мотивированности, причем один из них может оказаться на той или иной стадии развития языка доминирующим. Это позволяет говорить о разной степени мотивированное™ языка, которая становится типологической характеристикой. Древнеанглийский язык, например, по утверждению С. Ульманна, был более мотивированным языком, чем современный английский, что объясняется прежде всего большим количеством заимствований – французских и греко-латинских – в современном английском языке.

Мотивированность особенно важна для преподавания иностранного языка. Количественное соотношение немотивированных и мотивированных слов и относительная частота разных видов мотивированности в разных языках зачастую не совпадают, в результате чего немотивированным словам одного языка в другом языке соответствуют мотивированные слова и наоборот. Считается, например, что степень мотивированности слов в немецком языке выше, чем в английском, вследствие большей свободы словообразования и большего числа ономатопоэтических образований. Последствием различий в мотивированности английского и немецкого языков является наличие многих случаев, когда словам английского языка форма которых не подсказывает их значения, соответствуют слова г внутренней формой в немецком языке (ср. англ. skate 'конек' – нем. Schlittschuh дословно: 'скользящий ботинок', англ. glove 'перчатка' – нем. Handschuh 'обувь для руки', англ. phonetics 'фонетика' –нем. Lautlehre 'учение о звуках', англ. hydrogen 'водород' – нем. Wasserstoff 'вещество из воды', и др.).

Усвоение слов с различной внутренней формой сопряжено с большими трудностями, чем усвоение слов с одинаковой формой мотивированности (ср. англ. teacher – рус. учитель, англ. singer – рус. певец, англ. swimming – рус. плавание и многие другие, аналогичные по своей внутренней форме и потому не представляющие особой проблемы при их запоминании).

Заключая описание языковых единиц в номинативном аспекте, следует подчеркнуть, что внешняя форма и протяженность единиц, используемых в качестве наименований, первичный или производный характер, глобальность, целостность, произвольность в противопоставлении расчлененности, мотивированности и наличие/отсутствие предикативной связи в целом составляют тот основной набор признаков, которые становятся основаниями для различных типологий номинативных единиц. Важно при этом отметить, что слива, словосочетания и предложения характеризуются неповторимыми сочетаниями указанных признаков, позволяющими отличить один класс единиц номинации от другого. Например, простому слову присущи синтетичность, целостность, нерасчлененность, отсутствие мотивированности и предикативности. Слово производное выступает также как синтетическая (однословная), но расчлененная мотивированная номинативная единица со скрытой предикативностью. Словосочетание же – аналитическая (несколькословная), расчлененная производная единица со скрытой предикативностью. В предложении в отличие от словосочетания находит наиболее полное и явное выражение предикативная связь, вследствие чего оно становится скорее единицей коммуникации, нежели номинации, хотя несомненно, что акты коммуникации теснейшим образом связаны с номинацией.