logo
Учебное пособие

Традиции красноречия в России

В развитии риторики в России исследователи выделяют следующие основные периоды: риторика Древней Руси (XI - XVII вв.), Петровский период (конец XVII в. – I пол. XVIII в.), Ломоносовский период (II пол. XVIII в. – нач. XIX в.), риторика I пол. XIX в., риторика II пол. XIX в., советский период и современная риторика.

Риторика Древней Руси (XI – XVII вв.)

О том, какую значительную роль играло красноречие в Древней Руси, свидетельствует множество синонимов, которые обозначали качества речи: благоречие, благоязычие, благословие, благобеседование, доброречие, добрословие, краснословие, красногласие, сладкогласие, златоустие, правдословие, хитрословие и т.д. Красноречие в Древней Руси развивалось на площадях старинных русских городов. На главной городской площади, на сходах, решали вместе вопросы войны и мира, гражданского согласия и торговли.

В Киевской Руси расцветало дидактическое красноречие. Произведения дидактического, наставительного характера обычно назывались «поучение», «беседа», «слово». Они писались для молодежи, для учеников и произносились вслух чаще всего на разговорном обиходном древнерусском языке, но всегда содержали и элементы церковно-славянского языка. К дидактическому красноречию следует отнести такие произведения, как «Поучение Владимира Мономаха» (нач. XII в.), «Житие Сергия Радонежского» (1418 г.), «Житие протопопа Аввакума» (1673 г.).

В храмах звучал церковно-славянский язык, приобщая людей не только к христианской морали, но и к высокому стилю речи, к сложившейся в Европе культуре. Кирилл Туровский – один из выдающихся древнерусских ораторов («достопамятный вития наш XII века», «воссиявший паче всех на Руси»), оставил богатейшее наследие образцов ораторского искусства своего времени в виде поучений и проповедей, обращенных к прихожанам. Просвещенность, образованность, знание тонкостей ораторского искусства и психологии слушателей – вот качества, благодаря которым его имя осталось в истории.

Риторы и философы восхвалялись как мудрецы и знатоки Священного Писания и книжного учения. В XI в. на Руси уже были известны имена многих знаменитых церковных ораторов. Среди них, например, имя Иоанна Златоуста (в старославянском переводе насчитывалось более 200 его речей). У него и у многих других античных, византийских мастеров учились древнерусские ораторы.

Однако учебники риторики отсутствуют на Руси до XVII века. Первый учебник риторики на русском языке известен под названием «Риторика» Макария ( 1620 г). Это перевод "Риторики" (1577 г.) немецкого гуманиста Филиппа Меланхтона. Автор перевода доподлинно неизвестен, авторство приписывают новгородскому митрополиту Макарию. Учебник писался в вопросах и ответах, словно диалог вопрошающего ученика и отвечающего учителя.

Первый вопрос: “Что есть риторика и что содержит ее учение?” Ответ: “Риторика есть наука, которая наставляет на правильный путь и полезную жизнь добрыми словами. Называют же эту науку краснословием или сладкогласием”.

Следующий вопрос: “Что есть ритор?” Ритором назван “человек, зело (очень) в науке речения хитрый”. Ритор выступает “в делах и на градских судах”, произносит “пригодные и похвальные речи по обычаю и по законам того государства, где родился”. Обо всем, что бывает “бесчестного или славы достойного, богатого или убогого, праведного или нечестивого” ритор умеет “рассуждать и ко всякому делу подобающие слова прилагать”.

Первая русская “Риторика” написана в двух книгах: “О изобретении дел” и “О украшении слова”. Однако, показывая, как изобретать мысли, автор писал и о “шести частях речи” (то есть о разделах композиции), и о “возбуждении страстей”; а в книге “Украшение речи” он не только перечислил тропы и фигуры, но и указал, как подражать образцовым ораторам.

Каждый раздел риторики сопоставляется с царским деянием: в изобретении ритор обретает мысли и содержание речи - подобно царю, обретшему землю и “людей в ней множество”; память ритора подобна “приведению разумных людей из прочих стран”; а “четыре рода речей” у ритора - это четыре начальника, которые поставлены царем над основными сословиями в обществе: одним повелел “учити”, другим – “судити и управляти”, иным – “пасти”, иным – “воинствовати”. Как видите, ритор XVII века выделил четыре основные речевые профессии в обществе: учитель, государственный человек (который судит и управляет), пастырь (проповедник), воин. Украшение же речи подобно тому, как люди обогащаются и облачаются в “красные и златые” одежды и “богатством многим цветут”.

Петровский период (конец XVII в. – I пол. XVIII в.)

В начале XVIII в. сподвижником Петра I – Феофаном Прокоповичем было создано риторическое сочинение (на латинском языке), которое представляло собой запись лекционного курса, прочитанного Прокоповичем в 1706-1707 гг. в Киево-Могилянской академии.

Пётр I, убедившись в выдающихся способностях Феофана Прокоповича, в 1716 г. вызвал его в Петербург. В столице Феофан сначала выступил в качестве проповедника-публициста, разъясняя действия правительства и доказывая необходимость преобразований, а также осмеивая и сатирически обличая её противников. Из этих проповедей особенно замечательны «Слово о царском путешествии за границу» и «Слово о власти и чести царской» (1718 г.), посвящённое доказательству необходимости для России неограниченного самодержавия, причём проповедник особенно вооружался на «богословов», полагавших, что власть духовная выше светской.

«Не было почти рода писательства, к которому не был бы причастен Феофан. Богослов, проповедник, канонист, юрист, историк, поэт совмещались в нем с разною степенью дарования, но, во всяком случае, в необыкновенном сочетании. Таких разносторонних и плодовитых талантов мало можно встретить среди наших деятелей XVIII века. Взятая в целом личность Феофана Прокоповича всегда останется одной из центральных фигур русской истории XVIII столетия», - писал И. Чистович в книге «Феофан Прокопович и его время».

Ломоносовский период (II пол. XVIII в. – нач. XIX в.)

Честь создания первой научной теории риторики в России принадлежит М.В. Ломоносову (1711-1765 гг.). В Славяно-греко-латинской академии Ломоносов глубоко изучил классические риторические сочинения древних авторов и труды по риторике, написанные в России.

Так, в руках у Ломоносова была “Риторика” Михаила Усачева 1699 года, в которой давалось следующее определение: “Риторика есть наука добре, красно и о всяких вещех прилично глаголати”. В первой неизданной рукописи “Риторики” 1743 года Ломоносов словно переводит это определение на современный ему (и нам) язык, несколько иначе расставляя акценты: “Риторика есть наука о всякой предложенной материи красно говорить и писать”.

В 1748 году Ломоносов переделал вступление, введя слово “красноречие” и назвав свое сочинение “Краткое руководство к красноречию”. Новый учебник начинался словами: “Красноречие есть искусство о всякой данной материи красно говорить и тем других преклонять к своему об оной мнению”.

Так Ломоносов утвердил в русской науке слово “красноречие”, под которым понималось искусство убеждать, говорить красиво и уместно о всякой материи, предложенной ритору. Риторика же понималась как “учение о красноречии”.

Три рода правил, о которых говорит наука риторика, показывают: 1) как изобретать идеи (“что о предложенной материи говорить должно”), 2) как изобретенное украшать, 3) как расположить мысли и слова. Здесь мы видим три части классического риторического канона: изобретение, украшение и расположение речи.

Новаторство Ломоносова проявилось в целом ряде глав. Так, он включил в изобретение раздел “О возбуждении страстей”, где показал, как рождаются с помощью речи чувства слушателей. Остроумно пишет Ломоносов о том, что “мало есть таких людей, которые могут поступать по рассуждению, преодолев свои склонности”. Доводов же иногда недостаточно, чтобы привлечь иного слушателя на свою сторону.

Чтобы с успехом приводить в действие силу красноречия, надо знать нравы человеческие, то есть Ломоносов предлагает понять, как и от чего рождается всякое чувство (“страсть”) в слушателях. Последовательно описывает он основные эмоции, которые создаются речью: радость / горесть, любовь / ненависть, страх / смелость, гнев / милость, честь / стыд, чувство соревнования / зависть.

Интересны рассуждения Ломоносова о взаимосвязи риторики и любви: “Любовь есть склонность к другому кому, чтобы из его благополучия иметь услаждение. Сия страсть по справедливости может назваться мать других страстей, ибо часто для любви веселимся, уповаем, боимся, негодуем, жалеем, стыдимся, раскаиваемся и прочее. Любовь сильна как молния, но без грому проницает, и самые сильные ее удары приятны. Когда ритор сию страсть в послушателях возбудит, то уже он в прочем над ними торжествовать может”.

В своем учебнике Ломоносов приводит очень много метких и полезных наблюдений, советов оратору, предвосхитив целый ряд закономерностей, которые спустя многие десятилетия будут сформулированы социальной психологией, теорией управления и другими науками.

Расцвет русской риторики в первой половине XIX в.

В это время в жизни российского общества происходят прогрессивные перемены. Начинается царствование Александра I (Благословенного). Общество живет в ожидании реформ. М.М. Сперанский – выдающийся государственный деятель – готовит общий план преобразований России. На этом оптимистическом фоне расцвет русской риторической мысли сопровождался становлением науки словесности, которая охватывала все филологические дисциплины. К этому периоду относятся научные труды:

      Итак, в начале XIX в. складывается представление о словесности как о комплексной науке:

В Московском университете появляется кафедра красноречия и стихотворства. С 1809 года ее возглавлял профессор Алексей Федорович Мерзляков. Воздействие словом, по мысли Мерзлякова, простирается на все человеческое существо. Вот почему риторика не ограничивается убеждениями и доказательствами, это “наука научать наш разум и занимать воображение, трогать сердце и действовать на волю”. Значит, цель всякого писателя или оратора может быть выражена глаголами: “научать, занимать, трогать, доказывать”.

Одним из первых Мерзляков разработал вопросы частной риторики, где показываются роды и виды сочинений, которых касаются риторические наставления. Виды словесности, в которых должен быть искусен ритор, следующие: 1) письма; 2) разговоры, или диалоги; 3) рассуждения, или учебные книги; 4) история – истинная или вымышленная; 5) речи.

Другим замечательным педагогом-ритором был Николай Федрович Кошанский (1784-1831 гг.), первый учитель словесности и риторики в Царскосельском лицее. В 1811 году лекцией молодого профессора “О преимуществах российского слога” открылись занятия в лицее. Кошанский всячески поощрял словесное творчество юных лицеистов, предлагал им писать сочинения и стихи, а затем придирчиво и строго разбирал творения начинающих писателей. Не исключено, что замечания его были настолько требовательны и колки, что это ранило болезненное самолюбие юных учеников. В рукописном стихотворении, обращенном к Кошанскому, Пушкин писал: “Не нужны мне твои уроки, я знаю сам свои пороки”.

Закончив преподавание в Лицее, Кошанский в конце карьеры совершил главное дело своей жизни: написал “Общую реторику” в 1829 году и “Частную реторику”, которая была издана уже посмертно в 1832 году. Учебники пользовались такой популярностью, что переиздавались до 1849 года десять раз.

Риторика, по Кошанскому, занимается “мыслями”, поэтому она показывает: 1. Откуда они почерпаются (изобретение);

2. Как приводятся в порядок (расположение);

3. Как излагаются ( выражение мыслей).

Побуждая лицеистов к занятиям словесностью, Кошанский называл три средства к достижению целей риторики:

Словесность и риторика во второй половине XIX в.

Середина XIX века отмечена серьезными преобразованиями в жизни России. Готовилась отмена крепостного права, введение суда присяжных, на престоле с 1855 года воцарился Александр II. Вместе с государственными преобразованиями серьезные изменения происходили в сфере преподавания языка и литературы.

Риторика была выведена из состава школьного преподавания и заменена курсом словесности. Что же изучал школьник-гимназист во второй половине XIX века? В лучших лицеях России того времени изучались русский язык и словесность, древние классические языки (греческий и латинский), обязательными из “новых” языков считались французский, немецкий и для желающих – английский.

Риторические знания стали входить в курсы словесности и стилистики. Хорошее словесное образование состояло в том, что ученик много читал, знал наизусть много текстов, постоянно анализировал произведения классиков. Кроме того, надо было много писать: писание формировало хороший стиль, манеру, умение и создать серьезное деловое письмо, и написать (произнести) легкую поздравительную речь.

Речевое воспитание человек получал уже в семье, по некоторым книгам мы можем судить о том, как происходило такое воспитание. В книге “Правила светской жизни и этикета. Хороший тон” 1889 года излагались советы к ведению повседневной разговорной речи. Вот некоторые правила разговора для поведения в свете: “Тон хорошего разговора должен быть плавным и естественным, но никак не педантичным и игривым; нужно быть ученым, но не педантом, веселым, не производя шума, вежливым без утрировки, забавным без плоских и пошлых двусмысленностей”.

Вторая половина XIX века отмечена расцветом судебного красноречия. В 1864 г. в российское судопроизводство был введен суд присяжных – лиц, избираемых из народа для присутствия в суде и окончательного вынесения решения. Это привело к тому, что прокурор-обвинитель и адвокат стали говорить для публики. Они вынуждены были готовить и произносить яркие речи с целью убедить всех участников суда в своем мнении. Возникла блестящая плеяда судебных ораторов: Ф. Н. Плевако, А.Ф.Кони, С. Пороховщиков (Сергеич) и другие. Многие судебные дела “гремели” на всю Россию и становились всеобщего обсуждения. Образ судебного деятеля – защитника определенной нравственной и идеологической позиции – находился в центре внимания общественности.

Федор Никифорович Плевако (1842-1909 гг.) - один из самых известных российских адвокатов, которого современники прозвали «московским златоустом».

За всю историю отечественной адвокатуры не было в ней человека более популярного, чем Ф. Н. Плевако. И специалисты, правовая элита, и обыватели, простонародье, ценили его выше всех адвокатов как «великого оратора», «гения слова», «старшого богатыря» и даже «митрополита адвокатуры». Сама фамилия его стала нарицательной как синоним адвоката экстра-класса: «Найду другого «Плеваку», – говорили и писали без всякой иронии». Письма же к нему адресовали так: «Москва. Новинский бульвар, собственный дом. Главному защитнику Плеваке». Или просто: «Москва. Федору Никифоровичу».

Ф. Н. Плевако был одним из тех адвокатов, которые начали разработку основ судебной риторики в России. Он произнес в судебном зале множество речей, которые становились потом достоянием общественности и передавались из уст в уста. Резким нападкам своих противников на судебных процессах юрист противопоставлял обоснованные возражения, спокойный тон и строгий анализ улик.

В своих судебных речах Ф. Плевако затрагивал острые социальные вопросы. Например, его участие в защите группы «люторических» крестьян (1880), севских крестьян (1905), участие в деле о стачке рабочих фабрики «Товарищества С. Морозова», восставших против бесчеловечной эксплуатации (1886), было по тому времени гражданским подвигом. На процессах по делу о фабричных беспорядках в защиту рабочих, обвинявшихся в сопротивлении властям, в буйстве и истреблении фабричного имущества, Плевако пробуждал у слушателей сострадание к людям, «обессиленным физическим трудом, с обмершими от бездействия духовными силами, в противоположность нам, баловням судьбы, воспитываемым с пеленок в понятии добра и полном достатке».

В знак признания заслуг Ф. Н. Плевако получил чин действительного статского советника и потомственное дворянство.

Вот два самых известных примера знаменитого красноречия Плевако. Однажды он защищал пожилого священника, обвиненного в прелюбодеянии и воровстве. По всему выходило, что подсудимому нечего рассчитывать на благосклонность присяжных. Прокурор убедительно описал всю глубину падения священнослужителя, погрязшего в грехах. Наконец, со своего места поднялся Плевако. Речь его была краткой: «Господа присяжные заседатели! Дело ясное. Прокурор во всем совершенно прав. Все эти преступления подсудимый совершил и сам в них признался. О чем тут спорить? Но я обращаю ваше внимание вот на что. Перед вами сидит человек, который тридцать лет отпускал вам на исповеди грехи ваши. Теперь он ждет от вас: отпустите ли вы ему его грех?» Нет надобности уточнять, что попа оправдали.

И еще одна история. Суд рассматривает дело старушки, потомственной почетной гражданки, которая украла жестяной чайник стоимостью 30 копеек. Прокурор, зная о том, что защищать ее будет Плевако, решил выбить почву у него из-под ног, и сам живописал присяжным тяжелую жизнь подзащитной, заставившую ее пойти на такой шаг. Прокурор даже подчеркнул, что преступница вызывает жалость а не негодование. Но, господа, частная собственность священна, на этом принципе зиждится мироустройство, так что если вы оправдаете эту бабку, то вам и революционеров тогда по логике надо оправдать. Присяжные согласно кивали головами, и тут свою речь начал Плевако. Он сказал: «Много бед, много испытаний пришлось претерпеть России за более чем тысячелетнее существование. Печенеги терзали ее, половцы, татары, поляки. Двунадесять языков обрушились на нее, взяли Москву. Все вытерпела, все преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь... Старушка украла старый чайник ценою в 30 копеек. Этого Россия уж, конечно, не выдержит, от этого она погибнет безвозвратно». Старушку оправдали.

Анатолий Федорович Ко́ни (1844-1927 гг.) - юрист, общественный деятель и литератор, действительный тайный советник, член Государственного совета, почётный академик Петербургской Академии наук, профессор Петербургского университета. Кони был дружен с Толстым, Тургеневым, Достоевским, является автором книги очерков и воспоминаний «На жизненном пути». Сюжет романа Толстого «Воскресение» основан на рассказе из практики Кони.

Особую известность Кони приобрел как судебный оратор. Переполненные залы судебных заседаний по делам, рассматривавшимся с его участием, стечение многочисленной публики, привлекавшейся его литературными и научными речами, и быстро разошедшийся в двух изданиях сборник его судебных речей — служат тому подтверждением.

Судебные речи А.Ф.Кони всегда отличались высоким психологическим интересом. С особенной старательностью останавливался он на выяснении характера обвиняемого. Сила его ораторского искусства выражалась не только в изображении статики, но и динамики психических сил человека; он показывал не только то, что есть, но и то, как образовалось существующее. В этом заключается одна из самых сильных и достойных внимания сторон его таланта. Психологические этюды, например, трагической истории отношений супругов Емельяновых с Аграфеной Суриковой или история отношений лиц, обвинявшихся в подделке акций Тамбовско-Козловской железной дороги, представляют особый интерес.

Кони «Советы лекторам»

Необходимо готовиться к выступлению; собрать интересное и важное, относящееся к теме - прямо или косвенно, составить сжатый, по возможности, полный план и пройти по нему несколько раз. Еще лучше - написать речь и, тщательно отделав ее в стилистическом отношении, прочитать вслух. Письменное изложение предстоящей речи очень полезно начинающим лекторам и не обладающим резко выраженной способностью к свободной и спокойной речи. План должен быть подвижным, то есть таким, чтобы его можно было сокращать без нарушения целого.

Речь должна быть экономной, упругой. Нельзя рассуждать так: ничего, я оставлю это слово, это предложение, этот образ, хотя они и не особенно-то важны. Все неважное - выбрасывать, тогда и получится краткость, о которой тот же Чехов сказал: “Краткость - сестра таланта”. Нужно делать так, чтобы слов было относительно немного, а мыслей, чувств, эмоций - много. Тогда речь краткая, тогда она уподобляется вкусному вину, которого достаточно рюмки, чтобы почувствовать себя приятно опьяненным, тогда она исполнит завет Майкова: словам тесно, а мыслям просторно.

Лучшие речи просты, ясны, понятны и полны глубокого смысла. При недостатке собственной “глубокой мысли” дозволительно пользоваться мудростью мудрых, соблюдая меру и в этом, чтобы не потерять своего лица между Лермонтовыми, Толстыми, Диккенсами.

Всякое новое общественное устройство предполагает новые формы общения. Так с возникновением Государственной думы в 1902 году Россия всколыхнулась от политических дискуссий и полемики. Начало развиваться политическое красноречие. В Думе блистал ряд замечательных ораторов, бывших лидерами в проведении государственной политики России. Одним из таких лидеров был Петр Столыпин. Будучи преобразователем России, он неоднократно выступал с речами в Государственной Думе.

Особое развитие получило в конце XIX века русское духовное красноречие. Проповеди святителя Иоанна Кронштадского собирали тысячи людей. Их сила состояла в искренней вере оратора, а искренняя вера и любовь к богу воплощались в слова, которыми возжигались верования в сердцах людей. Благодатная сила проповедника Слова Божия видна в речевом портрете любимого всеми проповедника: “Речь отца Иоанна не блистает сравнениями и риторическими украшениями. Простая, искренняя, но настолько сильная верой и убеждением, что к нему вполне приложимы слова апостола Павла: “проповедь моя не в препирательных человеческой мудрости словесах, но в явлении духа и силы”.

Ораторское искусство и культура речи в советский период

В 1918 году в Санкт-Петербурге был создан Институт живого слова, целью которого стало распространение риторических знаний и совершенствование народной речи. На открытии Института живого слова нарком просвещения выступил Анатолий Васильевич Луначарский: “Все формы политического творчества идут через речь. Россия заговорила, и заголосила даже, и нам необходимо, чтобы этот разговор приобрел как можно скорее четкость, чтобы возможно было больше таких людей, которые говорили бы то, что они думают, которые умели бы влиять на своего ближнего и которые умели бы парализовать вред влияния… Надо учить говорить весь народ от мала до велика”. Советская власть в 20-е годы предлагала “учить говорить весь народ” с помощью массовой кампания по ликвидации безграмотности, т. н. «Ликбеза».

Одна из лучших книг того времени – “Умение говорит публично” А. В. Миртова, выдержавшая 3-е издание к 1927 году. Вдохновленный идеями построения нового общества, автор писал: “В новых условиях нашей жизни всякому, не ушедшему целиком в свою скорлупу, приходится время от времени быть и оратором”. “Убедить, разъяснить что-либо, успокоить, ободрить, призвать – вот обязанности, постоянно налагаемые на нас жизнью . Особенно это относится к лицам, занятым общественной работой: сделать доклад, отчет, отстоять свой план, проект и т.д. – это их повседневная работа”.

В cоветское время на месте старой риторики был создан ряд дисциплин:

Риторика на современном этапе

Интерес к риторике как науке и учебному предмету возродился в 70-80 гг. XX в. Появились работы Е.А. Ножина, Г.З. Апресяна, А.В. Толмачева, В.И. Аннушкина, А.К. Михальской, Л.К. Граудиной, В. Рождественского и многих других. Таким образом, мы видим, что расцвет риторики пришелся на тот период, когда она рассматривалась как неотъемлемая часть словесности, а в жизни российского общества происходили положительные перемены. Сегодня развитие риторики связано с общественными изменениями. Востребованы умение выступать публично с речью, презентацией, докладами на конференциях и форумах, мастерство ведения деловых переговоров и практика аргументации.

Риторика как учебная дисциплина преподается на гуманитарных, юридических (риторика для юристов) и международных (политическая риторика) факультетах, а также на отделениях «связи с общественностью», «журналистика». Кроме того, в последние годы появилось множество частных школ, курсов и тренингов по риторике. Преподавание ведется с опорой на классические традиции риторики и одновременно максимально приближено к практике, с учетом профессиональных потребностей будущих специалистов.

Yandex.RTB R-A-252273-3
Yandex.RTB R-A-252273-4