4. 1. Культурно-языковой концепт «власть»

Проблема соотношения языка и власти имеет два аспекта: 1) как власть осмысляется, концептуализируется языком; 2) как власть проявляется через язык.

Концепт как ментальная репрезентация культурно-значимого феномена в массовом сознании фиксируется в лексикографических толкованиях имени концепта (содержательный минимум концепта), в его синонимических связях, образных переосмыслениях, ассоциативных реакциях, сочетаемости, паремиологии и неклишированных текстах и высказываниях.

Рассмотрим смысловую структуру лексемы власть. Сопоставление данных словарей С.И. Ожегова и В.Ф. Халипова показало, что репрезентации понятия «власть» в обыденном и научном сознании не имеют существенных различий:

Ожегов 1990: 1) право и возможность распоряжаться, подчинять своей воле; 2) политическое господство, государственное управление и органы его; 3) (мн.) лица, облеченные правительственными, административными полномочиями.

Халипов 1997: 1) способность, право и возможность распоряжаться кем-л./чем-л., оказывать решающее воздействие на судьбы, поведение и деятельность людей с помощью различного рода средств – закона, права, авторитета, воли, суда, принуждения; 2) политическое господство над людьми, их общностями, организациями, странами и их группировками; 3) система государственных органов; 4) лица, органы, облеченные соответствующими государственными, административными полномочиями, или обладающие разного рода влиянием, полномочиями по обычаю, или присвоившие их себе

Обобщая данные толкования, получаем три основных значения, различающихся уровнем абстракции представления смыслового инварианта «способность, право и возможность к принуждению»: 1) власть в широком смысле; 2) политическая власть 3) конкретные представители политической власти (органы и лица, облеченные властными полномочиями).

Если русская лексема власть этимологически связывается с обладанием, то английское power восходит к лат. potĕre «быть способным». Как показал дефиниционный анализ, именно этот компонент (ability) выступает в качестве смыслового инварианта основных значений лексемы power (Webster 1994):

1) возможность, способность; 2) сила, мощь (способность производить сильное воздействие); 3) энергия, мощность (способность производить физическую работу); 4) власть, влияние, авторитет (способность контролировать других); 5) политическая власть (способность политических органов контролировать других субъектов политики); 6) право, полномочия (способность действовать, предоставленная законом или официальной должностью); 7) нация, держава (особенно о пользующейся влиянием и авторитетом, т. е. способной оказывать влияние)

Любопытно отметить, что значение одного из ключевых политических терминов государство в русском языке, так же, как и власть, связывается с обладанием: оно восходит к частноправовому термину государь, первоначально означавшему собственника рабов и вещей, тогда как английское state и французское l’état – к публично-правовому понятию «статус», означающему «состояние, упорядоченность».

Если обратиться к «Словарю индоевропейских социальных терминов» Э. Бенвениста, то можно увидеть, на базе каких генетически исходных смыслов в индоевропейских языках формировалась семантика некоторых ключевых слов, связанных с понятием «власть». Рассмотрим наиболее значимые для анализа концепта «Власть» ассоциативные цепочки:

а) Царь (власть) – прокладывание границ – прямая линия – справедливое (праведное).

rex (лат.) царь, король (англ. regal, royal); rego (простирать, протягивать), regio (первоначально – точка в движении по прямой), regione (напротив, прямо напротив); rectus (прямой, как прямо проводимая линия); regula (инструмент для проведения прямой линии, линейка); regere fines (проложить границы в виде прямых линий) – сакральное действие, предваряющее строительство, магический характер такого действия – речь идет об отделении внешнего от внутреннего, священного царства от профанного, своей земли от чужой. Прокладывает же границы лицо, наделенное самой высшей властью, – царь, жрец. Прямое в системе понятий нравственности противопоставлено искривленному, кривому, и так как прямое отождествляется со справедливостью и достоинством, противоположное ему кривое отождествляется с обманом и ложью (Бенвенист 1995: 249–252).