Ventriloquist [ven'trIlqkwIst], deceive [dI'si:V], sewn [squn], false [fO:ls], cotton [kOtn]

"But how about the voice?" she inquired.

"Oh, I am a ventriloquist," said the little man. "I can throw the sound of my voice wherever I wish, so that you thought it was coming out of the Head. Here are the other things I used to deceive you." He showed the Scarecrow the dress and the mask he had worn when he seemed to be the lovely Lady. And the Tin Woodman saw that his terrible Beast was nothing but a lot of skins, sewn together, with slats to keep their sides out. As for the Ball of Fire, the false Wizard had hung that also from the ceiling. It was really a ball of cotton, but when oil was poured upon it the ball burned fiercely.

"Really (действительно)," said the Scarecrow, "you ought to be ashamed of yourself for being such a humbug (тебе должно было быть стыдно за себя, из-за того, что ты такой обманщик)."

"I am — I certainly am (я, конечно, стыжусь)," answered the little man sorrowfully (печально ответил невысокий старичок); "but it was the only thing I could do (но это было единственным, что я мог сделать). Sit down, please, there are plenty of chairs (садитесь, пожалуйста, здесь достаточно стульев); and I will tell you my story (и я расскажу вам свою историю)."

So they sat down and listened while he told the following tale (итак они /все/ сели, и стали слушать, пока он рассказывал следующую историю).

"I was born in Omaha (я родился в Омахе)—»

"Why, that isn't very far from Kansas (ба, да это совсем недалеко от Канзаса)!" cried Dorothy.

"No, but it's farther from here (да, но гораздо дальше, чем отсюда)," he said, shaking his head at her sadly (сказал он, печально качая ей головой). "When I grew up I became a ventriloquist (когда я вырос, я стал чревовещателем), and at that I was very well trained by a great master (и в этом я был очень хорошо подготовлен одним великим мастером; to train — тренировать, готовить, обучать; master — хозяин, владелец; специалист, знаток своего дела). I can imitate any kind of a bird or beast (я могу имитировать любую птицу или зверя; to imitate — копировать, подражать; имитировать, копировать /чьи-либо жесты, мимику, движения и т. п./)." Here he mewed so like a kitten (здесь он мяукнул, совсем как котенок) that Toto pricked up his ears and looked everywhere to see where she was (так что Тото навострил свои уши и стал смотреть везде, чтобы увидеть, где же он /котенок/ был; to prick up ears — навострить уши, насторожиться).

ashamed [q'SeImd], sorrowfully ['sOrqufulI], Omaha ['qumqhQ:], imitate ['ImIteIt], mew [mju:], kitten [kItn]

"Really," said the Scarecrow, "you ought to be ashamed of yourself for being such a humbug."

"I am — I certainly am," answered the little man sorrowfully; "but it was the only thing I could do. Sit down, please, there are plenty of chairs; and I will tell you my story." So they sat down and listened while he told the following tale.

"I was born in Omaha — "

"Why, that isn't very far from Kansas!" cried Dorothy.

"No, but it's farther from here," he said, shaking his head at her sadly. "When I grew up I became a ventriloquist, and at that I was very well trained by a great master. I can imitate any kind of a bird or beast." Here he mewed so like a kitten that Toto pricked up his ears and looked everywhere to see where she was.

"After a time (спустя некоторое время)," continued Oz (продолжил Оз), "I tired of that, and became a balloonist (я устал от этого и стал воздухоплавателем; balloon — воздушный шар, неуправляемый аэростат; balloonist — аэронавт, воздухоплаватель)."

"What is that (а кто это)?" asked Dorothy.

"A man who goes up in a balloon on circus day (это человек, который поднимается на воздушном шаре в цирковой день: «в день, когда /выступает/ цирк»), so as to draw a crowd of people together (для того, чтобы привлечь: «притянуть» толпу людей) and get them to pay to see the circus (и заставить их заплатить за цирковое представление: «чтобы увидеть цирк»)," he explained (объяснил он).

"Oh," she said, "I know (я поняла)."

"Well, one day I went up in a balloon and the ropes got twisted (итак, однажды я поднялся в воздух на воздушном шаре, а веревки спутались; twisted — сплетенный, переплетенный; запутанный, спутанный), so that I couldn't come down again (поэтому я не смог спуститься обратно). It went way up above the clouds, so far that a current of air struck it (шар поднялся вверх, над облаками, так высоко, что поток воздуха подхватил его: «ударил по нему») and carried it many, many miles away (и отнес его на много, много миль). For a day and a night I traveled through the air (день и ночь = целые сутки я путешествовал по воздуху), and on the morning of the second day I awoke (и на утро второго дня я проснулся; to awake) and found the balloon floating over a strange and beautiful country (и обнаружил, что воздушный шар парит над незнакомой и прекрасной страной; to float — плавать, всплывать; плыть в воздухе /об облаках и т. п./, парить; strange — чужой; чуждый; незнакомый, неизвестный).

balloonist [bq'lu:nIst], circus ['sq:kqs], current ['kArqnt], floating ['flqutIN]

"After a time," continued Oz, "I tired of that, and became a balloonist."

"What is that?" asked Dorothy.

"A man who goes up in a balloon on circus day, so as to draw a crowd of people together and get them to pay to see the circus," he explained.

"Oh," she said, "I know."

"Well, one day I went up in a balloon and the ropes got twisted, so that I couldn't come down again. It went way up above the clouds, so far that a current of air struck it and carried it many, many miles away. For a day and a night I traveled through the air, and on the morning of the second day I awoke and found the balloon floating over a strange and beautiful country.

"It came down gradually (постепенно он опустился), and I was not hurt a bit (и я нисколько не пострадал; to hurt — причинить боль, ранить, ушибить). But I found myself in the midst of a strange people (но я оказался посреди чужих людей), who, seeing me come from the clouds, thought I was a great Wizard (которые, увидев, что я спустился с облаков, подумали, что я был великим Волшебником). Of course I let them think so (конечно, я позволил им так думать), because they were afraid of me, and promised to do anything I wished them to (так как они боялись меня и обещали сделать все, что бы я ни пожелал /чтобы они сделали/).

"Just to amuse myself (только чтобы развлечься), and keep the good people busy (и занять всех этих добрых людей), I ordered them to build this City, and my Palace (я приказал им построить этот Город и мой Дворец); and they did it all willingly and well (и они сделали это, с совешенной/полной готовностью; willingly — охотно, с готовностью; well — хорошо; охотно, действительно, без труда, с готовностью). Then I thought, as the country was so green and beautiful (тогда я подумал, что раз страна была такой зеленой и прекрасной), I would call it the Emerald City (то я назову его Изумрудным Городом); and to make the name fit better (и, чтобы имя еще лучше подходило /ему/) I put green spectacles on all the people (я надел зеленые очки на всех жителей), so that everything they saw was green (так что все, что они видели, было зеленым)."

gradually ['grxdjuqlI], midst [mIdst], willingly ['wIlINlI]

"It came down gradually, and I was not hurt a bit. But I found myself in the midst of a strange people, who, seeing me come from the clouds, thought I was a great Wizard. Of course I let them think so, because they were afraid of me, and promised to do anything I wished them to.

"Just to amuse myself, and keep the good people busy, I ordered them to build this City, and my Palace; and they did it all willingly and well. Then I thought, as the country was so green and beautiful, I would call it the Emerald City; and to make the name fit better I put green spectacles on all the people, so that everything they saw was green."

"But isn't everything here green (а разве все не зеленое)?" asked Dorothy.

"No more than in any other city (не больше, чем в любом другом городе)," replied Oz; "but when you wear green spectacles (но, когда ты носишь зеленые очки), why of course everything you see looks green to you (тогда конечно же все, что ты видишь, выглядит для тебя зеленым). The Emerald City was built a great many years ago (Изумрудный Город был построен много лет тому назад), for I was a young man when the balloon brought me here (потому что я был молодым человеком, когда воздушный шар принес меня сюда), and I am a very old man now (а сейчас я уже очень старый /человек/). But my people have worn green glasses on their eyes so long (но мой народ носил зеленые очки на глазах так долго) that most of them think it really is an Emerald City (что большинство из них думают, что это действительно Изумрудный Город), and it certainly is a beautiful place (и на самом деле это действительно красивое место), and has every good thing that is needed to make one happy (и в нем есть все то, что нужно: «каждая хорошая вещь, которая необходима» для того, чтобы сделать человека счастливым). I have been good to the people (я был добр к народу), and they like me (и они любят меня); but ever since this Palace was built (но с того самого момента, когда Дворец был построен), I have shut myself up and would not see any of them (я заперся /в нем/ и не виделся ни с кем из них; to shut up — плотно закрыть; запереть /кого-либо/).

built [bIlt], brought [brO:t], abounding [q'baundIN], metal [metl]

"But isn't everything here green?" asked Dorothy.

"No more than in any other city," replied Oz; "but when you wear green spectacles, why of course everything you see looks green to you. The Emerald City was built a great many years ago, for I was a young man when the balloon brought me here, and I am a very old man now. But my people have worn green glasses on their eyes so long that most of them think it really is an Emerald City, and it certainly is a beautiful place, abounding in jewels and precious metals, and has every good thing that is needed to make one happy. I have been good to the people, and they like me; but ever since this Palace was built, I have shut myself up and would not see any of them.

"One of my greatest fears was the Witches (одним из самых больших моих опасений/страхов были Ведьмы), for while I had no magical powers at all (ведь тогда как у меня совсем не было волшебных сил) I soon found out (я вскоре обнаружил; to find out) that the Witches were really able to do wonderful things (что Ведьмы были действительно способны творить удивительные вещи). There were four of them in this country (в этой стране их было четыре), and they ruled the people who live in the North and South and East and West (и они правили людьми, которые жили на Севере, Юге, Востоке и Западе). Fortunately, the Witches of the North and South were good (к счастью, Ведьмы Севера и Юга оказались добрыми), and I knew they would do me no harm (и я знал, что они не причинят мне никакого вреда); but the Witches of the East and West were terribly wicked (но Ведьмы Востока и Запада бы ужасно злыми), and had they not thought I was more powerful than they themselves (и, если бы они не думали, что я был более могуществен, чем они сами), they would surely have destroyed me (то они наверняка уничтожили бы меня). As it was (и вот так), I lived in deadly fear of them for many years (я жил в смертельном страхе пред ними много лет); so you can imagine how pleased I was (поэтому вы можете себе представить, как я обрадовался: «каким обрадованным я был») when I heard your house had fallen on the Wicked Witch of the East (когда я услышал, что твой дом упал на Злую Ведьму Востока).

When you came to me, I was willing to promise anything (когда ты пришла ко мне, я был готов пообещать /тебе/ все что угодно) if you would only do away with the other Witch (если бы ты только покончила и с другой Ведьмой; to do away with — избавиться, отделяться от кого-либо/чего-либо, покончить с кем-либо/чем-либо,); but, now that you have melted her (но теперь, когда ты растопила ее), I am ashamed to say that I cannot keep my promises (мне стыдно сказать, что я не могу сдержать свои обещания)."

fear [fIq], fortunately ['fO:tS(q)nqtlI], themselves [Dqm'selvz]

"One of my greatest fears was the Witches, for while I had no magical powers at all I soon found out that the Witches were really able to do wonderful things. There were four of them in this country, and they ruled the people who live in the North and South and East and West. Fortunately, the Witches of the North and South were good, and I knew they would do me no harm; but the Witches of the East and West were terribly wicked, and had they not thought I was more powerful than they themselves, they would surely have destroyed me. As it was, I lived in deadly fear of them for many years; so you can imagine how pleased I was when I heard your house had fallen on the Wicked Witch of the East.

When you came to me, I was willing to promise anything if you would only do away with the other Witch; but, now that you have melted her, I am ashamed to say that I cannot keep my promises."

"I think you are a very bad man (ты очень плохой человек)," said Dorothy.

"Oh, no, my dear (о нет, моя дорогая); I'm really a very good man (на самом деле, я очень хороший человек), but I'm a very bad Wizard, I must admit (но я очень плохой Волшебник, должен признать)."

"Can't you give me brains (разве ты не сможешь дать мне мозги)?" asked the Scarecrow.

"You don't need them (ты не нуждаешься в них). You are learning something every day (ты учишься чему-нибудь каждый день). A baby has brains, but it doesn't know much (у ребенка есть мозги, но он немногое знает). Experience is the only thing that brings knowledge (опыт — это единственное, что приносит = дает знание), and the longer you are on earth the more experience you are sure to get (и чем дольше ты /живешь/ на земле, тем больше опыта ты наверняка приобретешь)."

"That may all be true (все это может быть правдой)," said the Scarecrow, "but I shall be very unhappy unless you give me brains (но я буду очень несчастлив, пока ты не дашь мне мозги)." The false Wizard looked at him carefully (мнимый Волшебник внимательно посмотрел на него; false — неверный, неправильный; ложный, ненастоящий, поддельный).

admit [qd'mIt], learning ['lq:nIN], experience [Ik'spI(q)rIqns], knowledge ['nOlIdZ]

"I think you are a very bad man," said Dorothy.

"Oh, no, my dear; I'm really a very good man, but I'm a very bad Wizard, I must admit."

"Can't you give me brains?" asked the Scarecrow.

"You don't need them. You are learning something every day.

A baby has brains, but it doesn't know much. Experience is the only thing that brings knowledge, and the longer you are on earth the more experience you are sure to get."

"That may all be true," said the Scarecrow, "but I shall be very unhappy unless you give me brains." The false Wizard looked at him carefully.

"Well (что ж)," he said with a sigh (со вздохом сказал он), "I'm not much of a magician, as I said (я не Бог весть какой волшебник, как я уже сказал); but if you will come to me tomorrow morning (но если ты придешь ко мне завтра утром), I will stuff your head with brains (то я начиню твою голову мозгами). I cannot tell you how to use them, however (как бы то ни было, я не могу сказать тебе, как ими пользоваться); you must find that out for yourself (ты должен будешь сам это выяснить)."

"Oh, thank you (о, спасибо тебе) — thank you!" cried the Scarecrow. "I'll find a way to use them, never fear (я найду им применение, не бойся: «я найду способ их использовать»; fear — боязнь, опасение, страх; to fear — бояться, страшиться, пугаться)!"

"But how about my courage (а как насчет моей смелости)?" asked the Lion anxiously (тревожно спросил Лев).

"You have plenty of courage, I am sure (я уверен, у тебя довольно храбрости; plenty — обилие, достаток)," answered Oz. "All you need is confidence in yourself (все, что тебе нужно — это уверенность в себе; confidence — вера, доверие; уверенность, убежденность). There is no living thing that is not afraid when it faces danger (нет такого живого существа, которое бы не боялось, когда сталкивается лицом к лицу с опасностью). The true courage is in facing danger when you are afraid (но подлинная смелость и заключается в том, что встречаешь опасность лицом к лицу, когда ты боишься), and that kind of courage you have in plenty (и такой смелости у тебя в достатке; kind — сорт, разновидность)."

sigh [saI], magician [mq'dZIS(q)n], plenty ['plentI], confidence ['kOnfId(q)ns]

"Well," he said with a sigh, "I'm not much of a magician, as I said; but if you will come to me tomorrow morning, I will stuff your head with brains. I cannot tell you how to use them, however; you must find that out for yourself."

"Oh, thank you — thank you!" cried the Scarecrow. "I'll find a way to use them, never fear!"

"But how about my courage?" asked the Lion anxiously.

"You have plenty of courage, I am sure," answered Oz. "All you need is confidence in yourself. There is no living thing that is not afraid when it faces danger. The true courage is in facing danger when you are afraid, and that kind of courage you have in plenty."

"Perhaps I have, but I'm scared just the same (возможно, что и так: «что я имею», но я все равно боюсь)," said the Lion.

"I shall really be very unhappy unless you give me the sort of courage (я уж точно не буду счастлив, пока ты не дашь мне такой смелости) that makes one forget he is afraid (которая заставляет забыть о том, что ты боишься)."

"Very well, I will give you that sort of courage tomorrow (очень хорошо, я дам тебе такую смелость завтра)," replied Oz.

"How about my heart (а как же с моим сердцем)?" asked the Tin Woodman.

"Why, as for that (ну, что касается этого)," answered Oz, "I think you are wrong to want a heart (мне кажется, что ты неправ, если хочешь сердце). It makes most people unhappy (оно делает большинство людей несчастными). If you only knew it (если бы ты только знал о том), you are in luck not to have a heart (что тебе повезло, что у тебя нет сердца; to be in luck — везти, испытывать везение, удачу)."

"That must be a matter of opinion (это, должно быть, спорный вопрос; matter — вещество; вопрос, дело; opinion — взгляд, мнение)," said the Tin Woodman.

"For my part, I will bear all the unhappiness without a murmur (с моей стороны, я буду безропотно сносить все несчастья; murmur — шепот; ворчание, ропот, невнятно выраженное недовольство), if you will give me the heart (если ты дашь мне сердце)."

"Very well (очень хорошо)," answered Oz meekly (кротко ответил Оз). "Come to me tomorrow and you shall have a heart (приходи ко мне завтра, и я дам тебе сердце). I have played Wizard for so many years (я играл /роль/ Волшебника так много лет) that I may as well continue the part a little longer (что я вполне могу продолжить /играть/ роль немного дольше; as well — также, тоже)."

forget [fq'get], matter ['mxtq], opinion [q'pInjqn], murmur ['mq:mq]

"Perhaps I have, but I'm scared just the same," said the Lion.

"I shall really be very unhappy unless you give me the sort of courage that makes one forget he is afraid."

"Very well, I will give you that sort of courage tomorrow," replied Oz.

"How about my heart?" asked the Tin Woodman.

"Why, as for that," answered Oz, "I think you are wrong to want a heart. It makes most people unhappy. If you only knew it, you are in luck not to have a heart."

"That must be a matter of opinion," said the Tin Woodman.

"For my part, I will bear all the unhappiness without a murmur, if you will give me the heart."

"Very well," answered Oz meekly. "Come to me tomorrow and you shall have a heart. I have played Wizard for so many years that I may as well continue the part a little longer."

"And now (а теперь)," said Dorothy, "how am I to get back to Kansas (как же мне вернуться в Канзас)?"

"We shall have to think about that (нам надо будет подумать об этом)," replied the little man.

"Give me two or three days to consider the matter (дай мне два или три дня, чтобы /я мог/ обдумать этот вопрос; to consider — рассматривать, обсуждать; взвешивать, обдумывать, продумывать) and I'll try to find a way to carry you over the desert (и я постараюсь найти способ, как перенести тебя через пустыню). In the meantime you shall all be treated as my guests (тем временем с вами будут обращаться как с моими гостями), and while you live in the Palace (и, пока вы живете во Дворце) my people will wait upon you and obey your slightest wish (мои люди будут прислуживать вам и подчиняться вашему малейшему желанию). There is only one thing I ask in return for my help (в ответ за свою помощь я прошу только об одном: «есть только одна вещь, о которой я попрошу») — such as it is (как бы там ни было: «какой бы она ни была»). You must keep my secret and tell no one I am a humbug (вы должны сохранить мой секрет и никому не говорить, что я обманщик; to keep — держать, не отдавать; утаивать, оберегать /чтобы никто не увидел, не узнал/; to keep a secret — не выдавать тайну)."

They agreed to say nothing of what they had learned (они согласились не говорить ничего о том, что узнали), and went back to their rooms in high spirits (и вернулись в свои комнаты в веселом настроении; spirit — душа, дух; spirits — настроение, душевное состояние; to be in high spirits — быть в приподнятом настроении). Even Dorothy had hope that "The Great and Terrible Humbug," as she called him (даже у Дороти была надежда, что "Великий и Грозный Обманщик", как она его называла), would find a way to send her back to Kansas (найдет способ отправить ее назад, в Канзас), and if he did she was willing to forgive him everything (и если бы он /нашел его/, то она была готова простить ему все).

consider [kqn'sIdq], desert ['dezqt], guest [gest], secret ['si:krIt], spirit ['spIrIt]

"And now," said Dorothy, "how am I to get back to Kansas?"

"We shall have to think about that," replied the little man.

"Give me two or three days to consider the matter and I'll try to find a way to carry you over the desert. In the meantime you shall all be treated as my guests, and while you live in the Palace my people will wait upon you and obey your slightest wish. There is only one thing I ask in return for my help — such as it is. You must keep my secret and tell no one I am a humbug." They agreed to say nothing of what they had learned, and went back to their rooms in high spirits. Even Dorothy had hope that "The Great and Terrible Humbug," as she called him, would find a way to send her back to Kansas, and if he did she was willing to forgive him everything.