1.2. Политический дискурс и политический текст: логика взаимосвязи

С учетом сказанного в п. 1.1. следует отметить, что такие понятия, как «политический дискурс» и «политический текст» в целом взаимозаменяемы, хотя между ними и устанавливаются родовидовые отношения (второе из них входит в состав первого). В политическом дискурсе описывается и отражается социальная сфера, которая пронизывает и связывает все области жизнедеятельности общества: собственно политику как осуществление политической власти (или борьбу за нее), экономику (материальные средства производства и потребления), культуру и искусство (духовные ценности), религию (вероисповедание), спорт, СМИ, международные отношения и военные конфликты (как продолжение политики «другими» средствами), профессиональную деятельность человека в разных областях, включая асоциальную (криминальную) и др.

Политдискурс в арабском языке выступает разновидностью институционального дискурса, потому что каждая отдельная языковая личность (в данном случае – политик) представляет не себя лично, не свою персону, а определенную организацию, конкретный «институт» (орган власти и / или общественность): правительство или оппозицию, партию, фракцию [16, c. 102].

Поэтому политическая речь как продукт языкового творчества арабского политика рассматривается через призму и как продукт деятельности той партии, фракции, того «института», которые данный политик представляет, и является, как отмечает В. И. Карасик, «статусно-ориентированным», тем более что политическая речь всегда ретранслируются на самые широкие слои населения.

Адресатом официальных политических текстов выступают несколько реципиентов, которые поэтапно включают в себя предыдущий в следующей последовательности: внутри страны – политические сторонники (кому разъясняют позицию властного центра) и политические противники (для кого делают заявление о мнении своего политического «лагеря»), а также общество в целом (оповещение о некотором положении дел); за рубежом: союзники и противники (прояснение позиции по данному вопросу), а потом – вся мировая общественность (констатация позиции данного государства по актуальным проблемам). Конечно же, следует учитывать, что в данном случае существует зависимость от статуса обсуждаемой проблемы; сугубо внутренние вопросы данного государства, как правило, не имеют международного резонанса [20, c. 21].

В настоящее время выделяют несколько аспектов исследования политического дискурса, что связано с его многомерностью, его особенности обусловлены взаимодействием формальной, содержательной, функциональной, прагматической и когнитивной составляющих разноуровневых языковых единиц, выступающих объектом лингвистического анализа.

Так, Э. Будаев говорит о четырех относительно автономных научных направлениях в рамках современной политической лингвистики, к которым он относит: критический анализ политического дискурса, контент-анализ политического дискурса, риторический анализ политического дискурса; когнитивное исследование политического дискурса [12, c. 108].

В первом случае язык изучается как средство осуществления политической гегемонии власти над государством и обществом. Контентанализ применяется для установления по формальным показателям актуальных смыслов и символов конкретной исторической эпохи на основе изучения, например, материалов газетных статей за определенный период.

В рамках риторического подхода задействуются традиционные методы языкового анализа, а когнитивный подход апробирует новейшие достижения соответствующего направления в современном языкознании и в политической лингвистике, акцентируя внимание исследователей в том числе на процессах концептуализации и категоризации в социально-политической картине мира. Помимо этого, представляется возможным типологизировать работы по дискурсивно-языковой принадлежности исследуемого материала, тем более в последнее время, в дополнение к традиционно активно изучаемым арабскому, британскому, немецкому, французскому и российскому политическим дискурсам, появились работы по ранее не исследовавшимся типам текстов, как, например, таджикский (русскоязычный) политдискурс, или особенности татарской, бурятской общественно-политической лексики и др [19, c. 12].

Следует заметить, что политический дискурс в арабском языке отражает все социальные, экономические, культурно- исторические и др. особенности лингвокультуры и политической культуры того общества, в котором он появился и функционирует.

В данной связи, как представляется, можно выделить три ключевых точки влияния на политдискурс в арабском языке:

история и политическая культура (исторически сложившиеся политические традиции и социальный уклад общества);

политический строй и предопределяемый им тип экономической формации и собственно культура (в широком смысле как совокупность достижений данного общества в разных сферах) и тесно с ней связанная лингвокультура (национальный язык в культурно-этническом контексте).

Конечно же, данные факторы воздействуют на политический дискурс арабского языка и обусловливают его не изолированно друг от друга, а в комплексе, порождая своеобразие данной политической культуры. В целом, политический дискурс при изучении процессов общественно-социальной коммуникации выступает базовой вербальной категорией, которую исследуют политлингвисты [18, c. 18].

Именно «живая» политическая речь и публицистика СМИ являются самой динамичной и активно функционирующей частью общественно-социальной коммуникации, формируя ее дискурсивное пространство. Политдискурс всегда национально и социально детерминирован, поскольку находится под влиянием как внешних, культурно-исторических, так и внутренних, собственно языковых, факторов.

А политдискурс в арабском языке отражает ценности и опыт арабской политической элиты. Политический дискурс – это и мощное орудие агитации, пропаганды и идеологического воздействия. Ключевые образы и метафоры политического дискурса способны не только отражать социальную реальность, но и искажать ее, формировать свою действительность, выгодную данному политическому строю, (пере)форматировать ценности общества, влиять на язык и культуру.

Арабский речевой этикет в сфере официально-деловой коммуникации представляет собой совокупность клише, употребляемых и понятных во всех арабских странах. Его бесконтактная форма функционирования (эпистолярное общение) в силу сложившейся традиции имеет дело с нормами литературного языка - единого для всего арабского мира. Для устного общения (деловых переговоров, разговора по телефону и т.д.) складывается некая наддиалектная форма существования языка, когда коммуниканты сознательно избегают местных диалектизмов, приближая свою речь к литературной норме, но при этом максимально ее упрощая.