§72. Метафора-троп и метафора-аргумент

§ 72. Из тропов в современной ораторской практике регулярно встречаются и осознаются слушателями (что очень важно!) как средства выразительности только сравнения и метафоры. Остальные тропы (олицетворение, перифраза, аллегория, оксюморон и т. д.) хотя и встречаются иногда в речах наиболее подготовленных ораторов, но обладают меньшей воздействующей силой, а иногда и просто не воспринимаются нашей неискушенной публикой. Именно поэтому рассмотрим в этом параграфе только самые значимые тропы.

Сущность и специфика построения сравнения и метафоры уже была описана в Изобретении, (§ 44) поэтому здесь нет необходимости повторять это еще раз. Отметим однако, что для оратора полезно уметь различать метафору (сравнение)-аргумент и метафору (сравнение)-троп для более осознанного подхода к ораторской практике. Механизм создания метафоры-аргумента и метафоры-тропа один и тот же, но оратор должен знать, что он в данном случае делает: отбирает для обоснования тезиса один из действенных эмоциональных аргументов или использует выразительное средство украшения, т. е. работает на этапе Изобретения или Выражения.

Метафора-аргумент уместна в любой ситуации (торжественной, официальной, академической), в любой аудитории, в любой речи (не только агитационной, где это — один из главных типов аргументов, но и в поздравлении, академической лекции и т. д.), т. к. собственно не являясь украшением, представляет тезис в наглядной форме, что делает его более запоминающимся; позволяет выстроить доказательство, пояснить одно с помощью другого. Ср., например, сравнение-аргумент из научного текста, где употребление сравнения помогает сделать сложную мысль более понятной аудитории: "Правда, этот факт можно объяснить и по-другому: появление средств массовой коммуникации разрушило традиционную схему общения, заменив ее суррогатом — текстом массовой коммуникации, который соотносится с живой речью примерно так же, как свежемолотый кофе с растворимым." (В.Н. Маров) Это особенно важно для агитационной речи: позволяет подкрепить воздействие на разум эмоциональным воздействием, что делает речь более убедительной. Вот пример такого использования: "Да и сам учитель, который старается быть более полезным, чем блистать умом, не должен вдруг обременять слабые умы, но обязан соразмерять свои силы с умственными силами учащихся. Как небольшие и с узким горлом сосуды не могут принять много воды зараз, а наполняются постепенно, капля за каплей, так следует судить и о детских умах: что превосходит их понятия, то не пойдет в их ум, еще мало способный к усвоению знаний."(М.Ф. Квинтилиан) В данном случае сравнение не воспринимается как украшательство, оно делает мысль понятнее, зримее, следовательно, затрагивает эмоции и тем самым помогает реализовать замысел. Перед нами как раз тот случай, когда сравнение является доводом воздействующей речи, выполняет роль топоса при утверждении (относительно детских умов), которое, по мнению оратора, аудитория не могла не принять сразу и безоговорочно.

Использование метафор-аргументов, во-вторых, необходимо для общения с неподготовленной аудиторией: они помогают зримо представить то, что отсутствует в опыте слушателей. Ср., например, как Г. Явлинский в передаче "Час пик" объясняет, почему «Яблоко» выступает против заключения договора об объединении между Россией и Белоруссией: "Экономический союз — это как минимум 25–30 конкретных соглашений. Нужно идти по выработке одного, второго, третьего и т. д. На это понадобится очень много времени. Европа делала свой экономический союз с сорок седьмого года! Почти 50 лет! Пока это все постепенно, шаг за шагом, со срывами и трудностями ни заработало. Теперь нам предстоит похожая работа. Поэтому мы отвергаем не идею объединения с Белоруссией, а то шаманство, которое нам предлагают. Вот скажите, Вы любите пельмени? Да? Однако если Вам скажут, что это пельмени, но с тухлым мясом, вы все равно есть не станете. Так и здесь: это объединение, но что внутри? Мы хотим интеграции не только с Белоруссией, но и с другими республиками. Но мы принципиально настаиваем, чтобы были прекращены всякие авантюры. Это должно быть серьезным, важным делом."

Далее. Лекции о Петре I читались С. Соловьевым в Благородном собрании для очень подготовленной аудитории. Но чем сложнее предмет, тем большей должна быть степень наглядности. Поэтому, желая пояснить публике значение заслуг Петра Первого, оратор вводит метафору народа-младенца; а необходимость нового исторического подхода к изучению деятельности Петра аргументирует так: "Если великие люди суть светила, поставленные в известном расстоянии друг от друга, чтоб освещать народу исторический путь, им пройденный, уяснять связь, непрерывную, тесно сомкнутую цепь явлений, а не разрывать эту связь, не спутывать кольца цепи, не вносить смуту в сознание народа о самом себе, — то из этого ясно, как трудна становится биографическая задача изображения одного исторического лица".

В любой аудитории метафора-аргумент, оставаясь все-таки образом, позволяет, кроме пояснения мысли, поддерживать контакт со слушателями, удерживать их внимание, осуществлять конструктивный принцип (В.Н. Маров) — чередовать «холодные» тона (мысль) и «горячие» (образ). Что изменится, если изъять метафору-аргумент из текста речи? Останутся голые логические рассуждения, что приведет к утрате речью воздействующей силы (как в первом примере); сделает речь непонятной (как во втором); затруднит восприятие значительной по объему речи (как в третьем).

Метафора-троп — особая форма выражения мысли. В этом случае, ничего не поясняя и не подтверждая, она является ее более нарядной одеждой. В речи А.А. Блока о Пушкине видим метафоры-украшения: "Похищенные у стихии и приведенные в гармонию звуки, внесенные в мир, сами начинают творить свое дело"; "Над смертным одром Пушкина раздавался младенческий лепет Белинского"; "Пушкина тоже убила вовсе не пуля Дантеса. Его убило отсутствие воздуха". Можно ли было те же самые мысли высказать иначе — в более скромной, обычной форме, используя нейтральную лексику? Можно, например, сказать: "Пушкину было невыносимо жить в условиях подозрительности, открытой неприязни светской черни, чиновников, правительства, бесцеремонного вмешательства в его дела и личную жизнь." Мысль в этом случае не изменится, просто получится не так красиво и больше подойдет для академической лекции, чем для торжественной речи. Из этого следует, что без метафор-украшений обойтись можно, а иногда и нужно: в ситуациях официального или делового общения и в соответствующих им жанрах (доклад на научной конференции, приказ, речь-инструктаж и т. п.), в общении со слушателями, не способными воспринимать образную речь или не признающими "цветов красноречия". "Оратор пользуется метафорой для того, чтобы предотвратить возражения аудитории, в то время как поэт прибегает к ней потому, что она ему приятна; но и в том и в другом случае метафора эффективна лишь в той мере, в какой она развлекает читателя, лишь в той мере, в какой она способна пробудить его воображение."[28, 34–35]

Задания

Анализируя образцы на предмет Выражения, следует помнить, что важно не составить опись использованных автором речевых средств, а определить, зачем выбрано то или иное средство, насколько оно целесообразно, насколько помогает реализации замысла и почему именно это (например, почему именно данный выбран из серии синонимов), а также соответствует ли жанру, ситуации, аудитории. Для такого анализа, конечно, нужны целостные речевые произведения, поэтому с этой целью можно использовать все тексты из предыдущих глав. Причем смысл анализа должен состоять не в том, чтобы отыскать метафоры, слова с экспрессивной окраской и т. п., а в том, чтобы определить, например, что делает эпидейктическую речь эпидейктической или как через речевые средства реализуются жанровые особенности речевых произведений, а также: какие речевые средства обеспечивают побуждающую силу речи; какие речевые средства помогают автору реализовать сверхзадачу; какие средства эмоционального воздействия использованы автором и для чего; соответствуют ли они жанру, ситуации общения; какие средства использует автор, чтобы быть понятным данной аудитории, чтобы аудитория запомнила сообщаемое; удачно ли выбраны средства привлечения внимания и управления вниманием и т. п.

Задание № 48. Проанализируйте речевые средства, используемые авторами.

1. К. Бальмонт "Где правда?" Какие речевые средства помогают реализовать сверхзадачу — внушить чувство отвращения к революции?

В воздухе, изломанном бурей, все очертания, утратив обычное свое состояние, неверны, изменчивы и ведут чувство и мысль по новым путям. Облако не облако, а туча. Рушится в небе изорванная серая стена. Из расщелин этой плывущей стены вырываются водопады огня и скаты воды. И если облако баюкает мечту, грозовая туча пробуждает всю душу к новой жизни, в которой страх и пляска, ужас и восхищение, песня и вопль существуют в одной нераздельности. Как хорошо явление грозы в природе, — как оно ужасно и бесчеловечно в мире человеческом.

Революция — гроза. Не я ли сам тоже говорил это? И я? Да, и я сказал эту неверность однажды. Но сердце мне говорит теперь, что это неверно. Ибо гроза приходит и уходит, осиянная в начале и конце изломным огнем и тысячецветною радугой. Гроза всегда приносит утоление и правду новой жизни. Никакая революция не дает ничего, кроме того, что было бы в свой час, и в недалекий час, достигнуто и без нее. А проклятия, которые всегда приводит с собой, и за собой, каждая революция, неисчислимы. Они, как те уродливые чудовища, что вырвались из раскрытого сундука злой колдуньи. Они неистребимы, как полчища саранчи, которую не убьешь цепами, не отгонишь молитвой, не расстреляешь пушками, не заговоришь волхвованиями. Они неисчислимы, как песчинки, убивающие пустыни, из которых желтоликие дьяволы крутят веревки и удавки для утопающих в прахе обезумленных караванов.

Брат, предай брата. Сын, убей отца. Муж, покинь жену. Эти заповеди — малая доля тех отравных выдыханий, которые ползут, вот, и по моей стране, оттого что и я, малая песчинка, зазывал с целым полчищем безумных пришествие насилия во имя гибели насилия, пришествие умалишенности во имя торжества разума, пришествие лезвия, во имя пролития злой крови, как будто не одной солнечной кровью напоены жилы всех людей как бы они ни заблуждались. Из пролития крови всегда возникнет лишь новая пролитая кровь. И будет она теперь перекидываться и проливаться, то справа налево, то слева направо, и опять налево, и снова направо, пока никем не слышимый, но над всеми властный, голос Судьбы не скажет: "довольно".

Смотря в честные глаза ребенка, который из детства завтра уйдет в сознательность, я всегда скажу: "Не верь насилию ни в каком лике. Есть пути духа, которые более властны, чем нож и меч." Дважды и трижды рассудив с своей душой свою жизнь, я знаю, что никогда более я не смогу поверить ни в какую революцию. Я их видел три, и мне довольно. Три тысячи раз, быть может, я видел таинство грозы в природе, и каждый раз оно было цельно, правдиво и зиждительно. Три раза я соприкасался с грозой человеческой, и был в ней не только зрителем, и трижды я видел, что после нескольких часов правды выползали из недр человеческого духа отвратительные чудовища, изготовители гроз, нарочитые их устраиватели, усугубители распада, лжецы, более всего любящие неправосудную власть, основанную на крови, слепоте и лжи.

Празднества крови истощат свою сатанинскую силу. Какую же новую песню в день радуги я спою о правде и жизни? Быть может, я не спою никакой. Но ребенок, который смотрит честными глазами, споет и тогда песню о верном железе, разрезающем землю, и о безумии железа и свинца, изливающего кровь.

2. И.Л. Андроников Фрагмент из рассказа "Первый раз на эстраде". Охарактеризуйте речевое оформление данного монолога с точки зрения реализации задачи (дать совет) и сверхзадачи (поддержать, подбодрить, внушить чувство уверенности).

(Молодой И. Андроников принят лектором в Ленинградскую консерваторию, очень волнуется перед первым выступлением и решает посоветоваться с И.И. Соллертинским)

Наконец я уловил его на хорах во время утренней репетиции и быстро произнес первые твердо выученные фразы будущего моего слова. Иван Иванович послушал с напряженной недоумевающей улыбкой, перебил меня и торопливо заговорил:

– Великолепно! Грандиозно! Потрясающе! Высокохудожественно! Научно-популярно! И даже еще более того! Но, к сожалению, все это абсолютно никуда не годится… Ты придумал вступительное слово, смысл которого непонятен прежде всего самому тебе. Поэтому все эти рассуждения о ладах, секвенциях и модуляциях надобно выкинуть, а назавтра сочинить что-нибудь попроще и поумнее. Прежде всего ты должен ясно представить себе: ты выйдешь на эстраду филармонии, и перед тобой будут сидеть представители различных контингентов нашего советского общества. С одной стороны будут сидеть академики, а с другой — госиздатовские клерки, подобные самому тебе. С той стороны тебя будут слушать рабочие гигантов-предприятий, рабочие, которые долгие годы посещают филармонию, знают музыку, отлично в ней разбираются, с другой — студенты первого курса консерватории, которые полагают, что они на музыке собаку съели, тогда как они только еще приступают к этой закуске. Всем этим лицам надо будет сообщить нечто такое, что всем было бы понятно в равной степени, независимо от их музыкальной подготовленности. И я думаю, что если ты пожелаешь для начала сообщить, что Танеев не представляет собою плод твоей раздраженной беллетристической фантазии, а в свое время, как и все люди, родился от отца с матерью и что это произошло в 1856 году, то уже сегодня могу заверить тебя, что завтра решительно все поймут тебя одинаково, а именно, что Сергей Иванович Танеев родился в 1856 году и, следовательно, не мог уже родиться ни в 57-м, ни в 58-м, ни в 59-м, эт сетера, и т. д., и т. п., и проч. Если в конце своего выступления ты пожелаешь сообщить, что Танеев не состоит членом Союза композиторов только по той причине, что отошел в лучший из миров еще в 1915 году, то это будет крайне с твоей стороны любезно. Таким образом, ты забил два столба. Теперь натягивай веревку и двигайся от начала к концу. Сообщи по пути, что Танеев не кастрюли паял, а в свое время писал музыку, в том числе ту самую симфонию, которую вы, почтенные граждане, сейчас услышите, — Первую, принадлежащую к лучшим творениям русской симфонической классики. Если же ты при этом сумеешь ввернуть, что Танеев был любимым учеником и ближайшим другом нашего прославленного Петра Ильича Чайковского, что лучшие страницы танеевской музыки в чем-то перекликаются с героикой бетховенских симфонических концепций, это будет крайне полезно тебе. Думаю, по этой канве мог бы произнести слово любой идиот. И я не беспокоюсь, что ты не сможешь этого сказать! Но меня возмутило другое! Зачем ты выучил свой текст наизусть! Это не по-товарищески и отчасти даже нечестно. Нам нужна свободно льющаяся речь, живая, эмоциональная… Когда я увидел эти растаращенные глаза, сухой рот, из которого ничего не вылетает, кроме шумного дыхания, эти чудовищные облизывания, я понял, что мы совершили большую ошибку. Неужели ты не понимаешь, что в таком виде ты никому не нужен? От тебя ожидают той непосредственности, с какой ты рассказываешь свои опусы в редакциях и в салонах своих литературных друзей. Если ты думаешь, что тебя назначат назавтра ректором Ленинградской консерватории, то жестоко ошибся: место занято! И завтра ты будешь таким же дилетантом, каким являешься сегодня. Но нам нужен человек, умеющий говорить, как говорят наиболее ретивые слушатели в конце года на конференции, сообщая нам все, что им заблагорассудится. Мы постоянно получаем от них записки, что-де вы, профессионалы-музыковеды, выражаетесь слишком учено, пользуетесь специальной терминологией. Так вот вам, товарищ публика, получите вашего выдвиженца, Геракла Андроникова, который поговорит близким вам языком. И ты можешь улыбнуться, провести рукою по волосам, даже отчасти симулировать непосредственность и неопытность, развести руками, подыскивая подходящее слово. Это нисколько меня не пугает. А этот идиотский, прости меня, вид… Уволь! Поди домой и придумай на завтра что-нибудь поумнее и поживее. А главное, обойдись без помощи пера! Ступай! Нет, задержись на минуту: знаешь, ты слишком много околачиваешься в филармонии, болтаешь с оркестрантами. Ты еще ничего не произвел, а уже начинают поговаривать, что ты бездельник. Ты должен быть очень краток и на праздные вопросы отвечать, прижимая к боку легкий портфель: "Простите, мне некогда, я готовлюсь к своему выступлению!" Ступай! Минуту еще: сегодня твой затылок много выразительнее твоей физиономии! Не забудь прийти завтра и выступить. Минут за 15 до начала приди. Говори завтра свободно, коротко, остроумно, легко. Помни, что это нетрудно. Если так легче, — вспомни, как я говорю. Прощай! И успокойся: о Танееве ты знаешь гораздо больше, чем нужно для завтрашнего твоего опыта…

Задание № 49. Определите, являются ли метафоры и сравнения в данных отрывках тропами или риторическими доводами. Аргументируйте свою позицию.

1. Культ личности государства привел к государственному монополизму. Государство, монополизировав все основное производство — от канцелярских кнопок до ракет, стало похоже на неуклюжего динозавра с рахитичными, подгибающимися от веса туловища ножками и с крошечным мозгом в голове, находящейся слишком далеко от хвоста. Монополия государства на предприятия и землю — это не социализм, задуманный Лениным, а какой-то полуфеодальный, антигосударственный государственный капитализм. Антигосударственный — потому, что он не выгоден самому государству. Показатель силы государства — это не количество тех, кто с ложкой, а жизненный уровень тех, кто с сошкой. Быть таким бедным, как мы, при таких феноменальных природных богатствах — вот неоспоримое доказательство экономической бесперспективности культа личности государства, государственного монополизма. (Е. Евтушенко)

2. События последнего времени показали, что градус политической жизни несколько повышен, повышен по сравнению с тем, что должно быть по уму после выборов. Эта конструкция (совет четырех при президенте) в том числе должна сыграть роль хинина, такого, который несколько успокоит лихорадку. (Г. Саттаров, «Время», 26.10.96)

3. Наше общество серьезно больно. Эта болезнь распространяется почти по всем уровням структуры его организации. Мы это хорошо знаем по материалам прессы, да и по жизни самой. Вот эти кровоточащие раны на теле нашего общества — это национальные вопросы, это вопросы экологии, экономики, вопросы инфляции и так далее. И причем нужно помнить, что это раны и на нашем теле, на теле каждого из нас. Но самое странное, что многие раны — это следы от деятельности наших политических хирургов, которые очень хорошо научились искусству резать, но не научились искусству зашивать, соединять. (О. Чернышев)

4. Здесь уже много говорили о масштабах коррупции в нашей стране, но я хотел бы подчеркнуть, что важно говорить не только о количестве, но и о самом характере нарушений. Поясню свою мысль. Сравните три ситуации. Первая. Толковый хозяйственник, завхоз, шустро все делает для своей организации, но отсыпает себе в карман 3 копейки с рубля. Вторая. Такой же шустрый работник, но он отсыпает себе половину. Третья. Вся ситуация низведена до того, что для того, чтобы украсть рубль, работник портит, гноит продукции на тысячу рублей. Как крыса, которая прежде чем съесть одно зерно, портит тысячу зерен. Так вот, я характеризовал бы нашу нынешнюю ситуацию как третий вариант. Власть не просто ворует, она бессмысленно разрушает нашу страну, ее экономику. Тогда возникает вопрос: если лицо власти столь мрачно, как здесь все говорили, то почему мы позволяем такой власти управлять нами? (Ю. Болдырев)

Задание № 50. Редактирование образцов. Специфика риторического редактирования на этапе выражения состоит в том, чтобы определить и исправить (изъять, заменить, ввести) те речевые средства, которые мешают оратору реализовать свой замысел. Например, излишние экспрессивные средства вместо побуждающего эффекта вызывают в слушателях чувство сопротивления; использованные речевые средства выходят за рамки жанра, в результате чего аудитория слышит совсем не то, чего хотел бы оратор (угрозу в поздравлении, иронию в надгробном слове и т. п.); выбранный стиль не соответствует ситуации общения и конкретной аудитории (высокий стиль в речи, побуждающей учеников принять участие в субботнике), что может повлечь незапланированную оратором реакцию; в речи отсутствуют необходимые в данной ситуации средства адресации или привлечения внимания и т. п. Рассмотрите с этой точки зрения предлагаемые тексты и посоветуйте оратору, как их можно было бы отредактировать.

1. Фрагмент из книги А. и Б. Стругацких "Понедельник начинается в субботу". Определите речевой имидж этого персонажа. Какими риторическими средствами он создается?

(Завхоз НИИ ЧАВО инструктирует сотрудника, которому предстоит дежурство по институту в ночь под Новый год. Помните, однако, что это волшебный институт, поэтому демоны там работают как вахтеры и их можно заговаривать. Дубль — это копия человека, способная выполнять некоторые его функции. В остальном же — это вполне нормальное учреждение)

– Дежурство по учреждению во время праздников — занятие ответственное. Это вам не кнопки нажимать. Во-первых, — противопожарная безопасность. Это главное. Не допускать самовозгорания. Следить за обесточенностью вверенных вам производственных площадей. И следить лично, без этих ваших фокусов с раздваиваниями, растраиваниями. Без этих ваших дубелей. При обнаружении фактора горения немедленно звонить по телефону 01 и приступать к принятию мер. На этот случай получите сигнальную дудку для вызова авральной команды (он вручил мне платиновый свисток с инвентарным номером). А также никого не пускать. Вот список лиц, которым разрешено пользоваться лабораториями в ночной период, но их все равно не пускать, потому что праздник. Во всем институте чтоб ни одной живой души. Демонов на входе и выходе заговорить. Понимаете обстановку? Живые души не должны входить, а все прочие не должны выходить. Потому что уже был прен-цен-дент, сбежал черт и украл луну. Широко известный пренцендент, даже в кино отражен.

Значит, в 15–00 в соответствии с трудовым законодательством рабочий день закончится, и все сдадут вам ключи от своих производственных помещений. После чего вы лично осмотрите территорию. В дальнейшем производите обходы каждые 3 часа на предмет самовозгорания. Не менее двух раз за период дежурства посетите виварий. Если надзиратель пьет чай — прекратите. Были сигналы: не чай он там пьет. В таком вот аспекте. Пост ваш в приемной у директора. На диване можете отдыхать. Завтра в 16–00 вас сменит Почкин Владимир из лаборатории товарища Ойры-Ойры. Доступно?

– Вполне, — сказал я.

2. А. Фадеев Речь на юбилейном вечере С.Я. Маршака 14.11.1947 г. Выделите штампы; определите, с какой целью они введены в речь, соответствуют ли выбранному жанру? Сравните это выступление с речью А. Ширвиндта о З. Гердте (Приложение) и с поздравлением С. Маршака К. Чуковскому (Задание № 72).

Мы собрались здесь для того, чтобы отметить 60 лет жизни нашего общего друга, старого товарища и соратника, С.Я. Маршака.

Самуил Яковлевич принадлежит к самым крупным писателям нашей Советской страны, к той когорте писателей, которые принесли советской литературе общенародное признание и мировую славу.

Мне кажется, что если рассматривать Самуила Яковлевича в разрезе детской литературы, то он является первым во всей той линии развития советской детской литературы, которая выделяет ее в мире, как основательницу совершенно новой, принципиально новой литературы для детей. Маршак в полной мере является отцом этой литературы, и новаторство его в этой области имеет настолько принципиальное значение, что можно смело, без преувеличений сказать, что творчество Самуила Яковлевича для детей является новым словом в мировом развитии детской литературы. В чем я вижу эту особенность Маршака как детского писателя? Я вижу ее в том, что он первым среди всех писателей, существующих в мире, сумел рассказать самым маленьким детям о содержании нашей новой жизни, передать им новые идеалы, то есть, короче говоря, говорить с детьми младшего возраста по самым основным вопросам политики, о чем никто и никогда за все время существования детской литературы с детьми этого возраста не разговаривал. Существовало представление, что детям, самым маленьким, можно прививать только общие понятия о добре и зле, справедливости и несправедливости, честности и нечестности.

И Маршак, собственно говоря, первый в развитии детской литературы сумел и доказал, что можно рассказать советским детям решительно все самое главное и важное о том, что отличает наше советское общество, наш советский народ и советское государство от всякого другого. Он сумел рассказать им и о национальной розни и дискриминации, и о колониальной зависимости. Он сумел рассказать им о характере и значении нашей Советской Родины и нашего государства и его отличии от государства в прежние времена. И все это ему удалось потому, что он все эти большие вопросы взял в общем гуманистическом разрезе развития человечества и сумел эти понятия передать детям через всю новую конкретность советской действительности. Если вы возьмете творчество Маршака с самого начала его деятельности и до последних его вещей, в частности последней поэмы ("Быль-небылица"), то вы убедитесь в справедливости моих слов.

Жизнь показала, что именно линия Маршака и есть наиболее жизненная линия. Вдруг оказалось, что этот, избранный Маршаком, наиболее трудный путь передачи детскому сознанию самых высоких и сложных понятий политики, понятий большого социального содержания — этот путь и оказался наиболее верным путем. Те же писатели, которые пытались решать эту задачу без учета огромных изменений, принесенных советским строем, и обращались к детям в обычной, традиционной манере, оперируя примерами, взятыми или только из животного царства, или только из детской игры, как таковой, или увлекаясь отвлеченной, абстрактной фантастикой западноевропейского происхождения, — эти писатели не имели настоящих, больших последователей в развитии детской литературы именно в силу того, что они не ответили духу нового советского ребенка и не принесли с собой чего-то принципиально нового, а были только большим или меньшим «усовершенствованием» того, что уже существовало в прошлом.

Поэтому я прежде всего и хочу отметить эту главную сторону в творчестве Маршака: он является новатором мирового масштаба в развитии детской литературы, потому что сказал в ней действительно новое слово детского писателя социалистического общества.

3. Выступление Р.И. Хасбулатова на Съезде народных депутатов РФ. Оцените этичность средств выражения и их соответствие замыслу. Как это влияет на речевой имидж оратора?

Уважаемые друзья из правительства, они столкнулись со съездом впервые и растерялись. Ну что поделаешь? Вот и все, вся проблема, вот она… с самого начала, так, поэтому, если хотят уйти в отставку — пусть, пожалуйста, ставят этот вопрос перед тем, кто их назначал, так, это однозначно. И, пожалуйста, никто нас не должен шантажировать. Мы ничего и никого не боимся. Извините, давайте уж откровенно говорить, сколько я проявил, я не знаю, изворотливости, чтобы спасти это правительство от вашего растерзания. Поэтому, пожалуйста, хотите работать, уважаемые члены правительства, все вам условия для того, чтобы работать. Что касается финансовых вопросов, извините, все-таки ваш председатель не только юрист, но и экономист — и группа экспертов-консультантов у него не хуже, чем у правительства, и все это не стоит гроша выеденного, все эти споры, так. Поэтому не стоит об этом говорить. Другое дело… подождите, не надо, не надо, никакого позора нет, ребята растерялись, так, подождите… (правительство в знак протеста покидает зал) Дело не в этом, но дело в том, что создается, на съезде создается массированное впечатление, что мы ведем дело к тому, что вот развалить реформы и так далее, подождите, так, так, вот, подождите, я прошу вас внимательно быть, так, вот этого, ну подождите, ну вы же люди разумные, послушайте, надо что сделать? Надо, подождите, надо что сделать? Ну подождите, надо сделать действительно то, что рекомендует Сергей Александрович Филатов. Надо хорошую декларацию. Нам ее надо завтра принять, безусловно, поддержать курс на реформы, поддержать съезд, Верховный Совет, президента. И в международное сообщество, может быть, направить целую группу парламентариев. Сообщить им о том, что мы сторонники рыночной системы и сторонники самой радикальной экономической реформы. Вот в чем дело. Я думаю, и все, и все будет нормально. Не надо ничего, так, ну послушайте. Все-все-все-все-все-все-все. Все сели на место, так. Теперь следующий вопрос. Пожалуйста, Геннадий Эдуардович Бурбулис, пожалуйста, слово просит там о заработной плате. Ну, я не знаю, я все сделал, чтоб все-таки сделать нормальной нашу работу, так, пожалуйста. Но если нет, уважаемые депутаты, сейчас 6 часов 10 минут, пожалуйста, до свиданья, до завтра.

Задание № 51. Подражание образцам. Подражая, можно развить умение формулировать мысли в достойной форме, можно научиться воплощать свой замысел в чистую в жанровом отношении форму. Используйте для подражания лучшие тексты из всех разделов учебного пособия.

Задание № 52. Создание собственных речевых произведений. Эта главная цель риторической деятельности на этапе Выражения реализуется в умении отбирать языковые средства, адекватные замыслу.

1. Подготовьте выступления по одной теме в разных по цели типах речи (например, информационная речь о фильме и речь, побуждающая к его просмотру), в разных жанрах (например, речь-инструкция и речь-совет, поздравление, критика, похвальное слово). Понаблюдайте, что и почему меняется в словесной ткани речи.

2. Продемонстрируйте умение "говорить на языке аудитории". Подготовить речь одного типа и жанра по одной и той же теме для различных ситуаций и аудиторий (убедить посмотреть остросюжетный суперсовременный фильм своих ровесников и слушателей другой возрастной группы; выступить в качестве агитирующего за участие в выборах своих ровесников; пенсионеров; аудиторию, критически настроенную к процедуре выборов и т. п.). Отметьте изменения в словесной ткани речи.

ПРОИЗНЕСЕНИЕ

Исполнение, — утверждаю я, — единственный владыка слова.

Без него и наилучший оратор никуда не годится, а посредственный,

в нем сведущий, часто может превзойти наилучшего.

Цицерон