Правила орфографии в русском языке

контрольная работа

3.Языковая игра у М.Е.Салтыкова-Щедрина

правописание речь языковой лексический

Известный философ Людвиг Витгенштейн задается вопросом: «Что свойственно всем играм?» и убеждается в том, что любой из потенциальных признаков оказывается неприложимым к некоторым видам игр. Соперничество? -- но его нет в пасьянсе. Победа и поражение? -- но его нет в подбрасывании мяча. Ловкость и удача? -- но его нет в шахматах. Развлечение -- тоже не всегда имеет место. «Ты, в сущности, не знаешь, что ты имеешь в виду под словом игра», -- говорит Витгенштейн. Но это не смущает нас, когда мы употребляем слово игра! Интересующий нас вид игры (языковая игра) также не подходит под приведенное выше определение игры: хорошая шутка (вспомним шутки Пушкина, Минаева, Маяковского, остроумные анекдоты) -- это продукт, имеющий такую же эстетическую ценность, как любое произведение искусства.

Иногда считают, что языковая игра -- это игра слов. Действительно, на обыгрывании лексической многозначности или омонимии построен основной, самый распространенный вид языковой игры -- каламбур. Для языковой игры используются (пусть не в равной степени) ресурсы всех языковых уровней.

1.Намеренное нарушение принципов сочетаемости слов. При анализе приёмов языковой игры, используемых в произведениях Салтыкова-Щедрина, выделим прежде всего игру на семантических механизмах. Пример - словосочетание энергия бездействия. Как правило, «энергия» в русском языке при нормальном словоупотреблении отождествляется с действием, движением, а иногда (при использовании переносного смысла) даже является синонимом слова «действие» (ср. прилагательное «энергичный»). Здесь же как раз наоборот - «энергия» сочетается с противоположным по смыслу словом «бездействие».

Расширенный вариант нарушения принципов сочетаемости слов встречается в примере превзошли самые смелые их опасения. Здесь действует приём подмены одного из слов в традиционном словосочетании (нормированное «превзойти ожидания»). Эффект усиливается упоминавшимся выше приёмом нарушения сочетаемости слов - «смелые» и «опасения» (синонимы опасения - тревоги, то, чего опасаются, боятся - и вдруг - «смелость»). Здесь даже не просто нарушение сочетаемости слов, а прямое указание на антитезу. Сравним с другими цитатами из Салтыкова-Щедрина: «к довершению бедствия, глуповцы взялись за ум» (ум - и глуповцы, производное от глупости), «теория неблагополучного благополучия». В приводимых цитатах можно даже говорить о каламбуре.

2.Обыгрывание посредством использования словообразовательных элементов. Пример - то же выражение «теория неблагополучного благополучия» (в данном случае тот же эффект достигнут простым обыгрыванием родственных слов с помощью словообразования, в частности, посредством приставок); у Салтыкова-Щедрина этот приём есть и в выражении горькими слезами разливается (вместо «заливается»).

Кстати, чаще Салтыков-Щедрин использовал другой приём языковой игры, тоже словообразовательный, - нестандартное использование увеличительных и уменьшительных суффиксов; как правило, этот приём используется для дискредитации своих героев. Но вот он делается чиновником… Не достойный ли, не презренный ли он сосуд… извините, сосудик!.. с каким трепетом берет он в руку бумажку, очинивает ножичком перышко, как работает его миниатюрное воображеньице, как трудится его крохотная мысль, придумывая <…> каждое выраженьице замысловатого отношеньица. Вот еще несколько примеров из произведений Салтыкова-Щедрина: Проектцы; поэтцы и поэтики; шалуненок; шалунище; болтунище.

Использование окончаний как словообразовательно-обыгрывающих элементов как приём у Салтыкова-Щедрина встречается тоже, например, в выражении злопыхательное сердце (от простонародного «злопыхатель» с суффиксом -н- и окончанием -ое).

3.Очень часто у Салтыкова-Щедрина встречается обыгрывание фразеологических выражений с подменой одного слова в них или с подменой частью фразеологизма какого-нибудь соответствующего им по смыслу слова. Примером может служить уже названное выражение «к довершению бедствия». Вот ещё несколько примеров.

· как Кузькину тёщу зовут. Это перифраз сложившегося выражения «показать Кузькину мать». Неизвестно, существовали ли во время Салтыкова-Щедрина какие-либо подобия современных анекдотов, где тёща фигурирует как нежелательное лицо, но замена «матери» на «тёщу» усиливает эффект выражения. Тот же приём использован и в другом словосочетании - «сосны стоеросовые» (традиционное выражение - «дубина стоеросовая»), в данном случае усиливается отрицательная характеристика того, кому это выражение адресовано (подчёркивается тупость, упрямство и т.п.).

· проявлялась в вопросах, касавшихся выеденного яйца. Здесь первоисточником выступает выражение также сложившееся «выеденного яйца не стоит». Поэтому производное «касавшихся выеденного яйца» здесь выступает заменой производного от второй половины выражения «не стоит», т.е. в вопросах ничтожных, ничего (даже выеденного яйца) не стоящих.

· спешили наутёк. Обычно «наутёк» - синоним слова «удирать» или словосочетания (тоже фразеологического) «убегать без оглядки». Обыгрывание здесь строится с помощью наращивания выражения, в данном случае наращивающим в составе словосочетания выступает глагол «спешили», он усиливает эффект обыгрывания, но понимать следует выражение в зависимости от контекста. Оно может означать и «спешили удрать поскорее», и «спешили так (сильно), как если бы удирали от кого-то» (ср. выражение «за тобой же никто не гонится»). Сходный приём, но уже противоположный - обыгрывание фразеологизма посредством отсечения какого-либо слова - использован в выражении делали все это серьезно, не моргнув (оригинальное выражение - «глазом не моргнув»). Здесь обыгрывание фразеологизма совмещено с обыгрыванием деепричастного оборота.

Делись добром ;)